последнюю строку три раза, а затем добавила звездочку для верности.

Цель Клода. Его конечная цель. В чем бы она ни заключалась, она была движущей силой всего, что случилось со мной с тех пор, как погибли мои родители. И сейчас я боялась, что Клод был близок – опасно близок – к достижению своей цели, а я не имею ни малейшего представления, зачем он все это затеял.

Что бы он ни задумал, это могло быть никак не связано со мной. Возможно, наши пути пересеклись только из-за гримуара, но гримуар был мой и я отвечала за его сохранность, а Клод украл из него несколько страниц, чтобы использовать их в своих целях. Не говоря уже о том, что он убил моих родителей, и я не собиралась ни забывать об этом, ни прощать его.

Я положила карточку на место, в центр схемы, затем взяла следующую – с подробным описанием колдуна-альбиноса, который на самом деле работал не один, а с братом и отцом. Чувствуя, как меня подташнивает, я поставила на карточке крест. Этих трех колдунов больше не было. А значит, они больше не представляли угрозы, хотя, наверное, мы устранили их слишком поздно.

«Недостающая часть», которую они изобрели, чтобы заполнить пробел, оставленный Антеей в заклинании портала, может, сработала и не лучшим образом, но достаточно хорошо.

Если бы у Клода была эта недостающая часть, он мог бы снова открыть портал.

Встав, я подняла руки над головой и, потянувшись, зевнула так, что чуть не вывихнула челюсть. Большую часть ночи я провела, наблюдая за Зуиласом. На рассвете ему стало намного лучше, и он смог вылечить мою лодыжку. Потом я заснула на несколько часов, но накопившаяся усталость мешала мне думать.

Подавив еще один зевок, я поплелась в свою комнату. Зуилас растянулся на кровати, отсыпаясь после всех злоключений. Он приоткрыл глаза, когда я извлекла металлический футляр с гримуаром и пробормотала заклинание, чтобы открыть его.

– Vayanin?

Я вынула гримуар.

– Хочу посмотреть, есть ли где-нибудь здесь матрица заклинания портала, которую использовали колдуны прошлой ночью.

– Hnn, – он перевернулся на спину. – Скажи, если тебе понадобится помощь.

– Помощь?

В его глазах все еще чувствовалась полусонная усталость.

– Я хорошо запоминаю то, что вижу, na? Лучше, чем hh’ainun.

– Точно, – улыбнулась я, чувствуя, как странно теплеет у меня на сердце от его предложения. – Я проверю возможные совпадения, а ты поможешь мне подтвердить их. А пока отдыхай. Разбужу тебя позже.

Глаза у него закрылись. Он снял с себя броню и кожаные доспехи, оставив только ткань своей экипировки. Я задержала взгляд на его груди, а потом скользнула ниже, к прессу.

Он снова приоткрыл глаз.

Покраснев, я поспешила выйти из комнаты. Конечно, сбегать от него было необязательно. Можно в любой момент вернуться и не только восхищаться его телом. Можно даже прикоснуться к нему, если захочется.

В конце концов, мы уже… он… и я… Пока я усаживалась на диван и раскладывала на журнальном столике гримуар и блокноты, щеки мне опять залил густой румянец. С усилием я заставила себя подумать: «Я… поцеловала… своего демона».

Я тяжело сглотнула. Неужели это было только вчера днем? Я предложила ему кусочек клубники – очень смелое приглашение. От одной этой мысли у меня закружилась голова.

Я поцеловала демона. Демона, который не планировал здесь задерживаться, который хотел покинуть мой мир – и меня, – как только у него это получится. Это было безумие, и теперь я точно знала, что чувствовала Миррин, когда задавалась вопросом, не сходит ли она с ума.

Жар на моих щеках достиг радиоактивного уровня, пока я прокручивала в памяти все, что произошло между нами вчера днем, после того как я обнаружила, что наш контракт никогда не связывал его. Мое застенчивое приглашение. Его ответ.

Затем я снова прокрутила все это в памяти, останавливаясь на каждом моменте, как будто анализ помог бы мне понять эту ситуацию лучше. Это был полностью научный анализ. Да. Научный.

Тут краем глаза я заметила какое-то движение, и все мои волнующие мечты испарились. Я подняла голову.

В дверях спальни стоял Зуилас. Он был, как всегда, полуголым, с взлохмаченными после сна волосами. Демон оттолкнулся от дверного косяка и направился ко мне медленными, бесшумными шагами.

Шагами хищника.

Он остановился у дивана, возвышаясь надо мной, рассматривая мои алеющие щеки.

Я моргнула, глядя на него, и почему-то испугалась.

– Ты зачем встал? Тебе надо отдыхать.

– Ты думаешь очень громко.

– Думаю?.. – рот у меня открылся. – Ты говорил, что не слышишь такие мысли!

– Раньше не слышал, – ответил он, наклонив голову. В его глазах горел озорной огонек. – Теперь слышу. А может, ты хочешь, чтобы я их слышал.

– Н-нет… я имею в виду… я не думала… – щеки у меня уже пылали, и я закрыла лицо руками. – О боже.

Он все это слышал? Все, что я перебирала в голове, затаив дыхание?

Теплый выдох взъерошил мои волосы.

– Zh’ūltis, – он легонько постучал костяшками пальцев мне по голове.

Я немного раздвинула пальцы и взглянула на него.

– Какая же ты zh’ūltis, vayanin, – склонился он надо мной.

Я сдвинулась на подушках в сторону, чтобы увеличить пространство между нами.

– Я думала, что мы оставили оскорбления в прошлом.

Он поставил колено на диван, переместившись на то место, которое я освободила.

– Не будь zh’ūltis, и я не буду называть тебя zh’ūltis.

Я снова отодвинулась.

– И почему же я глупая?

– Хочешь, чтобы я объяснил?

Он уже был на диване. Я отодвигалась, он придвигался, и хищный блеск в его глазах усиливался. Наконец я уперлась плечами в подлокотник… отступать стало некуда. Я резко вздохнула.

Теперь он стоял надо мной на коленях, упираясь в диван руками по обе стороны от меня.

Я уставилась на него широко раскрытыми глазами. Он поймал меня в ловушку.

Его губ коснулась медленная улыбка. Он опустил голову, и я откинулась на подушки. Демон провел носом по моей щеке, а затем резко сел и уставился на дверь. На его лице появилось раздражение.

Топот ног – кто-то бежит. В замке звякнул ключ. Я посмотрела на Зуиласа. Он глядел вниз, бросая мне вызов. Он действительно думал, что я этого не сделаю?

Глаза его сузились.

Daimon, hesychaze.

Он растворился в красном свете и исчез в инферно, висевшем у меня на шее. Едва свечение погасло, как дверь распахнулась, и в дом влетела Амалия с раскрасневшимся лицом и сверкающими глазами. Она махала пачкой бумаг, под локтем у нее был зажат коричневый конверт с разорванным верхом.

– Я его получила! – воскликнула она.

Я оттолкнулась от дивана.

– Что получила?

– Вот что, –