Следующее приглашение было в медицинский сериал на роль знаменитого русского хирурга, которая заменяет в лучшем госпитале Америки местную звезду кардиохирургии. Пока я училась с серьезным видом стоять в костюме, шапочке и маске у операционного стола и умудряться в этих условиях выдавать хоть какие-то эмоции, комплексы о моем актерском таланте растаяли без следа.

В чем-то Олег был прав. Настоящий талант — у редких звезд. У остальных — просто работа над собой. А уж в этом я мастер.

Кстати об Олеге. Заморочившись слишком уж гладкой нашей карьерой в кино, я нашла его контакты и хорошенько встряхнула, но он только ухмыльнулся:

— Лильк, ну ты чего ерунду городишь? Я только один звонок сделал тогда на следующий день. Все остальное ты сама.

— Слушай, мне сорок четыре года! На черта я им, когда вокруг столько свеженьких?

— Население стареет, Лиль, — серьезно ответил он. — И нам, старперам, до смерти надоело пялиться на юных и красивых. Мы хотим истории про нас. Про людей, у которых давно позади первая, вторая, да и третья юность, но впереди еще половина жизни. Ты просто удачно попала в новую волну. Хорош заморачиваться.

И я перестала.

На первый день рождения Эльки мы решили собрать все большое семейство и друзей в нашем доме, который вдруг показался очень маленьким.

Пригласили Вэнди с отпрысками, мою маму, Асель, моих двоих обалдуев, причем Дашку пришлось приглашать уже с женихом. Я планировала сеанс воспитания — объяснить ей, что не стоит так рано выскакивать замуж, пусть сначала научится понимать саму себя, чтобы потом не потеряться в браке.

— Мам, — сказала старшая дочь, когда мы планировали ее визит по видеосвязи. — А я тут такую статью прочитала про твоего Дэрила. Пишут, что он был порнозвездой. Это в каком смысле?

Российские журналисты понятия не имели о таком пока еще третьестепенном американском актере, как Дэрил Уайт, но ведь моей умнице надо было залезть на американские сайты о кино!

— Был, — кивнула я обреченно.

— Ма-а-а-а-ам… Фигасе! — Дашка посмотрела на меня с уважением. — Сеньке только не говори!

Сенька, к счастью, в совершенстве знал только немецкий, а в Германии всем тем более было наплевать на внутреннюю кухню американской киноиндустрии.

Маме тоже было важно только то, есть ли у нас в Америках нормальная сметана и черный хлеб, или ей с собой везти? Я с умилением узнала в ней себя с чемоданом гречки.

Перед подписанием контракта на медицинский сериал, Дэрил подловил меня, когда я любовалась на экране на собственные пробы. Мне очень шла хирургическая форма и шапочка в дерзкое сердечко.

— Тщеславная Лили, — мурлыкнул он, подбираясь сзади на кровати и обнимая меня за спину. — Надеюсь, ты привезла медицинский халатик с собой? Надень-ка…

— Хирурги не ходят в халатиках! — твердо ответила я, уже зная, что сейчас его руки, уже расстегивающие мои шорты, заставят меня передумать и надеть и халатик, и кожаную портупею с ошейником, и все, что только он захочет.

Или снять.

— Знаешь… — голос у Дэрила был соблазнительно мечтательный, а пальцы — наглыми. — Я тоже однажды был доктором.

— Да?.. — выдохнула я, откидывая голову ему на плечо и разводя бедра, чтобы ему было удобнее.

— Ага. Гинекологом.

— М-м-м-м… А я помню! Жаль, что медицинские фетиши не моя тема.

— Это просто у тебя гинеколога хорошего не было, — заявил он, твердо вознамерившись доказать, что «хороший гинеколог» может не только произвести осмотр вслепую, но и привить пациентке любовь к медицинским манипуляциям. И даже, возможно, фетишам.

— Доктор, а вы уверены, что УЗИ делается именно этим инструментом?

— Дорогая, ты ведь хирург?

— Хирург-кардиолог.

— Вот и занимайся тем, чем лучше всего получается — моим сердцем, — он положил мою руку себе на грудь. — А я займусь тем, что лучше получается у меня…

Вообще-то я боялась, что с сексом у нас будут проблемы. Мне надоест так часто, Дэрилу захочется разнообразия и всего того, что — я знала это с самого начала! — я ему дать не могу.

Но он сказал:

— Я и забыл, как это здорово — предвкушать, соблазнять, ждать. Не получать сразу все, что хочется. За столько лет забыл. «Так сладок мед, что, наконец, он горек: избыток вкуса убивает вкус». Мне иногда кажется, что до тебя у меня и настоящего секса не было. Что-то вроде продвинутой дрочки, не больше.

Шекспир — это последствия экспериментов Дэрила в настоящем классическом театре. Мне кажется, он все еще не мог поверить, что у него есть настоящий талант. Поэтому захотел проверить себя в самых суровых условиях, на глазах у настоящей публики.

— Может это просто старость пришла? Наконец-то твое дикое либидо поутихло. Вовремя закончил карьеру…

— Вовремя? Ну, что же, миссис Уайт, вы нарвались…

Он не выпускал меня из постели примерно пару месяцев после того, как пришел последний отрицательный тест на ВИЧ и можно было больше не пользоваться презервативами.

Секс с бывшей порнозвездой на второй год брака оказался еще лучше, чем в первый месяц. Мы узнавали друг друга лучше, глубже, полнее… и я тоже научилась доводить его до безумия и полной потери реальности.

Когда родилась Элли, я в последний раз сравнила своего бывшего мужа с настоящим перед тем, как навсегда отпустить свой прошлый брак.

Валера, помню, через неделю после выписки из роддома где-то секунд десять подержал Сеньку на руках — и тут же отдал мне: «А то напортачу. Лучше я его потом в хоккей буду учить играть», а от Дашки устранился совсем — мол, зачем мужчине лезть в наши девчоночьи штуки.

Дэрил проводил с Элькой все свободное время. Когда он возвращался домой, первый поцелуй доставался мне, а все остальное — ей. Маленькая зараза украла у меня душу моего собственного мужа. Она спала у него на руках, прижавшись к груди, кожа к коже, улыбалась только ему и первое ее слово тоже было «папа».

Хвост скорпиона, что всю жизнь целился ему в сердце, теперь заворачивался игривым колечком, внутри которого пряталась лилия, обвивающая имя «Элли».

Наша малышка вырастет самой любимой. У нее будет столько внутренней силы, что никто никогда не сможет ее сломать. Никакой Дик не найдет слабости в ее обороне, построенной на нашей любви. Но я верю в то, что, когда она вырастет — мир уже изменится, и ей никогда не придется проверять эту оборону на прочность.

А еще у меня скоро должен был появиться первый внук.

Слишком рано?

Не знаю.

Моя новая жизнь началась так недавно, что я точно не чувствовала приближение старости. Все только начинается.

Вчера я впервые оседлала волну на серфинге.