litbaza книги онлайнРоманыАнгельское личико - Лили Феррари

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 66 67 68 69 70 71 72 73 74 ... 76
Перейти на страницу:

Иногда она останавливалась и думала, а не приснились ли ей события нескольких последних месяцев. Ведь вот же она здесь, просто Марионетта Перетти, какой была всегда, дочка Томмазо Перетти, официантка. Дом в Масуелл-хилл, меховое манто и, о ужас, Барти Моруцци, никогда не существовали в этом уголке Сохо. Но потом она замечала на заднем дворе Невату, с довольным видом чистящую свою белую шерстку, или с упавшим сердцем видела проезжающую мимо машину Моруцци и понимала, что это всего лишь передышка перед штормом: Моруцци никогда не оставят Перетти в покое надолго, в этом можно было не сомневаться.

Но пока и кафе, и клуб вроде бы пришли в норму. Кафе продолжало кормить рабочий люд Сохо ленчем и поить чаем бесконечных усталых туристов. «Минт» все еще пользовался популярностью среди гуляк и любителей музыки, приезжающих в Сохо по выходным, и Марио, который регулярно пел там, тоже привлекал множество девушек с мечтательными глазами, что страшно забавляло Марионетту. И Антонио, казалось, удовлетворился работой в кафе, внимательно слушая лекции отца, касающиеся деловых вопросов. Он работал больше их всех и очень облегчал жизнь Марионетте. Сама она, повзрослевшая и более смелая, чем раньше, приняла решение относительно своего будущего и однажды, во время перерыва в работе кафе, решила объявить об этом остальным членам семьи. Она похлопала в ладоши, чтобы остановить болтовню, и, когда все с удивлением к ней повернулись, быстро заговорила, чтобы не потерять решимость:

— Я ухожу из кафе. Буду учиться на медсестру, а может, и дальше, на врача.

Она ждала взрыва со стороны отца. Но такового не последовало. Томмазо просто уставился на нее с открытым ртом, в то время как Марио выскочил из-за стойки и обнял ее.

— Поверить не могу! — с восторгом воскликнул он.

Марионетта усмехнулась.

— Чему ты не можешь поверить? Что я действительно записалась на курсы медсестер или что в больнице все посходили с ума и приняли меня?

Тони, тоже явно довольный, засмеялся.

— Думаю, и то, и другое! Молодец, сестренка. — Он подошел и поцеловал ее в щеку.

Она повернулась к отцу, все еще молча сидящему.

— Папа?

Томмазо вытер руки фартуком, этот жест, который она видела тысячу раз, означал, что он собирается высказаться. Дети стояли, дожидаясь мнения отца, точно так же, как они это делали в прошлом. Наконец он заговорил.

— Ты знаешь, что я думаю о молодых женщинах, которые уходят из семьи, чтобы работать, — начал он.

— Ну, папа, я ведь всегда мечтала…

Он поднял руку, призвав ее не перебивать.

— На Сицилии так дела не делаются. Твой дед хотел бы для тебя другого.

Марио и Тони обменялись взглядами: плохи дела. Томмазо вздохнул и сел за ближайший столик. Внезапно он как будто постарел, стал меньше, уязвимее.

— Я не могу помешать тебе, — наконец проговорил отец. — Это будет несправедливо, особенно после того, через что ты прошла за последний год.

Марионетта даже ослабела от облегчения. Ей удалось! Она преодолела самый трудный барьер — приверженность отца к итальянским семейным традициям и ценностям. Она едва могла поверить своему счастью! Кинулась к отцу и расцеловала его.

— Ты еще будешь мною гордиться, папа, — пообещала она.

Томмазо печально взглянул на нее.

— Твое место здесь, с семьей, — упрямо повторил он.

Тони попытался помешать отцу испортить всем настроение. Он вернулся на свое место за стойкой и взял большой нож, которым они резали помидоры.

— Только подумай, — весело сказал он, — она скоро начнет резать человеческие внутренности! — И брат нарочитым жестом разрезал спелый помидор так, что сочная мякоть вывалилась на разделочную доску, заставив Марио застонать от отвращения.

Томмазо со вздохом поднялся. С его точки зрения, события в мире начинали развиваться слишком стремительно.

— Желаю тебе удачи, figlia, — наконец произнес он. — Когда ты приступаешь?

— Занятия начнутся через две недели, — сообщила она отцу. — И главное, это же рядом, в больнице за углом. Я буду совсем близко от вас.

Когда ее братья снова принялись за работу, надеясь, что кризис миновал, Томмазо отвел дочь в сторону.

— Ты знаешь, есть еще одно условие, не так ли? — прошептал он. — Если Моруцци не разрешат тебе стать медсестрой, тебе придется об этом забыть…

Она молча кивнула и принялась вытирать столы, стараясь подавить злость и обиду, которые были написаны на ее лице. Вечно эти Моруцци вмешиваются в их жизнь!

Через две недели Марионетта начала заниматься, с трудом привыкая к своей синей форме и накрахмаленной шапочке. С самого начала она влюбилась в новую работу, бралась за самую грязную и неприятную, ее ничто не останавливало. Она всегда мечтала делать что-то полезное и важное, идущее на пользу людям. К ее удивлению, Моруцци не вмешивались. По-прежнему какой-нибудь их угрюмый громила сидел в углу кафе, наблюдая за происходящим без всяких комментариев. Он пил бесконечное количество чашек чаю и унижал Томмазо, еженедельно требуя деньги за охрану. Пока кроме этого Моруцци ничего не предпринимали.

Иногда, поспешно возвращаясь домой после позднего дежурства, она мельком видела Микки Энджела в запотевшем окне кафе или Питера Трэвиса, выходящего из какого-нибудь ночного клуба, сражаясь с футляром своего огромного «сакса». Марионетта пряталась в тени, боясь заговорить с ними, боясь услышать. Может быть, Микки решил, что она разлюбила его? Что она просто из каприза сбежала от него и вернулась к Барти? Об этом было слишком больно думать, вот она и предпочитала прятаться, тщетно надеясь, что сможет жить в Сохо и никогда не встречаться ни с Микки, ни с его друзьями. Так было бы лучше для всех.

Она представления не имела, что сделали бы Моруцци, останься она с Микки. Возможно, его бы они не тронули. Ведь, как ни говори, он тоже Моруцци. Возможно, они не тронули бы и ее. Но ведь есть Марио, умница и талант, у которого все еще впереди и которому есть что терять. Кто поручится, что Моруцци не обратят свое внимание на него, единственного Перетти, не запачканного пока их отвратительной деятельностью? Нет, пусть все идет своим чередом. Хотя нередко ей было так больно, что, казалось, сердце разорвется от усилий не разрыдаться и желания продолжать рыдать вечно.

Если не принимать во внимание чувства к Микки, о которых Марионетта старалась не думать, ее жизнь значительно улучшилась. В кафе все шло нормально, а клуб просто процветал, в основном благодаря растущей популярности Марио. Она не обращала внимания на различные домыслы в газетах по поводу смерти ее мужа и на объявление о дате слушания дела. Ей не хотелось думать о Барти, о своем жалком существовании в качестве его жены, о той безумной радости, которую испытала, узнав о смерти одного из Моруцци. Она немного беспокоилась о Лино и Пегги, которые все еще находились в бегах и разыскивались полицией. Но больше не могла, да и не хотела, ввязываться в отвратительные махинации Моруцци и иметь дело с их жертвами. Пока представлялась возможность, Марионетта желала наладить собственную жизнь, хотя бы отчасти свободную от их злобного вмешательства.

1 ... 66 67 68 69 70 71 72 73 74 ... 76
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?