— Конечно. Вот он, под рукой, в журнале регистрации. Продиктовать?

— Погоди минутку, возьму записную книжку.

Положив трубку, Кирилл слез с кровати. У него уже созрел план очередной и, как он надеялся, завершающей попытки положить конец счастливой судьбе ненавистного Петьки Юсупова.

Когда, по выходе из больницы Даше предложили годичный контракт на работу в одном из ведущих рекламных агентств США, она долго и мучительно колебалась.

Все решила встреча с Петром, и его предстоящая женитьба на другой. До этого, не в силах никого полюбить, она еще смутно надеялась — прежняя любовь чудесным образом к ним вернется… В сладких снах Петр постоянно к ней являлся, ласкал с прежней страстью…

Теперь, она понимала, между ними все кончено навсегда. И, несмотря на это, затягивала с подписанием контракта — надежда умирает последней! Хотя рассчитывать можно только на чудо, а его так и не произошло. В этом ее убедил неожиданный звонок Кирилла.

— И ты… осмеливаешься… мне звонить? — запинаясь, произнесла Даша, опешив от ею наглости. — Совсем рехнулся, что ли?

— Да, я сошел с ума! Из-за тебя! Поступил так с отчаяния… — боясь, что она бросит трубку, торопливо оправдывался он и, повысив голос, отчаянно заявил: — Убей меня за это, сажай в тюрьму! Все равно буду тебя любить!

Шумно вздохнул и истерично крикнул:

— А Петька г… не стоит! Ты хоть знаешь, что он женится на другой?

— Представь себе, знаю, — тихо ответила Даша, поражаясь, что не чувствует к Петру зла. — Но это ничего не меняет в наших отношениях, Кирилл.

— Ну и пусть! — с мстительной злобой прохрипел он. — Но знай: недолго ему осталось изгаляться над нами. Я убью его за то, что поломал нам жизнь!

— Что ты, что ты, Кирилл! Не делай этого! — взмолилась Даша, скорее сердцем, чем умом осознав, что задумал он это всерьез. — Ты же и себя погубишь! А я уезжаю работать за океан и буду там мучиться, если с вами случится беда!

— А мне теперь это до лампочки! Сгори ты хоть в огне! — поверив, что теряет ее навсегда, и не помня себя от горя, выкрикнул Кирилл и бросил трубку.

Предчувствуя всем своим существом надвигающуюся трагедию, Даша еще долго сидела с трубкой в руках, с отчаянием сознавая, что дальнейшее развитие событий от нее не зависит и она ничего не в силах изменить. «Нет, здесь мне оставаться нельзя! Иначе сойду с ума! — с горечью думала она. — Не вынесу, что Петя женился и счастлив с другой… Или, если не дай бог, с ним что случится… Уехать, уехать от всего этого подальше!»

Сочтя, что отъезд в Штаты для нее наилучший выход, Даша позвонила матери на работу.

— Мамулечка, родная! Я решила принять предложение американской фирмы. Не могу здесь больше оставаться!

— Это все из-за Пети? — сразу догадалась Анна Федоровна. — Чем еще он тебе досадил? — возмутилась она. — Когда же он оставит тебя в покое?

— В том-то и дело, мамочка, что он оставляет меня в покое навсегда. В апреле у него свадьба, и я… этого не вынесу! — с отчаянием в голосе, едва не плача, призналась она матери. — Да еще Кирилл грозит его убить…

— И поделом ему! — в сердцах воскликнула Анна Федоровна, разумеется не приняв этого всерьез — Сколько же горя он принес тебе, доченька!

— Her, родная, ты не права! — со слезами на глазах возразила Даша. — Петя ни в чем не виноват! Разве что погорячился, когда подлец Кирилл меня перед всеми опорочил.

— Ладно, не будем об этом. — Анна Федоровна уже остыла. — Ты лучше скажи мне: как будешь жить там одна целый год, без родных, без друзей? Пропадешь ты там, доченька! — зарыдала она в трубку. — И мы с папой умрем от тоски по тебе!

Наконец Даша справилась с собой.

— Ну зачем настраивать себя так мрачно? Я буду вам часто звонить. И не думаю, что жить мне там будет тяжело.

Привела матери веские аргументы:

— Я уже свободно владею английским — проблем не будет ни на работе, ни в быту. Что касается друзей… заведу кого-нибудь из нашего персонала. А может быть, мамуля, — пошутила она, чтобы ее подбодрить, — выйду замуж за американского миллиардера или за «нового русского». Их там полным-полно! Но Анна Федоровна была безутешна.

— Поступай как знаешь, доченька! — Она примирилась с неизбежным. — Видно, так нам суждено. Но мы все еще наплачемся. Ты хоть и взрослая, но поймешь, как тяжело жить в разлуке с родными! — И, не в силах больше разговаривать, положила трубку.

А Даша позвонила в посредническое бюро и сообщила, что приедет подписать контракт.

До сих пор беспорядочную, мерзкую жизнь Кирилла скрашивали призрачные мечты: завоюет в конце концов Дашу и будет с ней счастлив. Но Даша уезжает на работу в Америку, — ясно, что для него она потеряна навсегда, мираж рассеялся.

Теперь все помыслы его, все усилия направлены на осуществление задуманного плана — убить Петра Юсупова. Кирилл бросил пить и целиком посвятил свое время решению этой проблемы. Схему преступления избрал обычную, по ней почти ежедневно совершались заказные убийства: жертву застрелить из пистолета в подъезде его собственного дома.

Пистолет и патроны есть, и поначалу, сгоряча, решил было взять на себя роль киллера — так чесались руки лично расправиться с ненавистным Петькой. Однако, трезво поразмыслив, передумал. Хорошо, если сойдет с рук; ну а если нет? Пропадет он в тюряге, не вынесет унижений от блатных.

Надо попробовать возложить функцию киллера на Алика. Конечно, это связано с большими расходами, но другого пути нет. Наркоторговец согласится, Кирилл не сомневался: по натуре хладнокровный убийца, он к тому же люто ненавидит Петра.

Однако денег понадобится много; ломая голову, где их раздобыть, Кирилл придумал лихую авантюру.

— Убью сразу двух зайцев, — обрадованно бормотал он, предвосхищая успех. — И бабками разживусь, и предварительно разведаю обстановку. Чтобы знать, где Алику лучше укрыться.

Деньги для оплаты киллера он выманит у жертвы — Петр Юсупов оплатит собственное убийство! А способ получения денег — единственное, чем располагает, — золотые часы отца.

Продумав все детали, и узнав в офисе у Петра, что он еще на работе, Кирилл отправился на Зубовскую площадь — караулить его у подъезда нового дома. Погода пасмурная, весь день идет мокрый снег; хоть и укрывался где придется, он изрядно продрог и промок. Когда к подъезду подкатил «джип» и Петр вышел, вид у Кирилла был жалкий и несчастный.

— Тебе что опять от меня надо? Ну и бессовестный ты! — увидев его, возмутился Петр. — Все что мог я уже сделал. Больше пальцем не шевельну!

— Извини, что беспокою, — с покаянным видом пробормотал Кирилл, доставая из кармана золотой «Ролекс». — Я ведь не клянчить к тебе пришел, а по велению совести.

— Неужто наконец проснулась? — Петр с удивлением поглядел на часы. — А это еще зачем? — кивнул он. — Хочешь продать «Ролекс»? Зря! Ведь память об отце.