Лицо Сары посерело. Плотно сжав губы, она уставилась на свои руки в перстнях, лежащие у нее на коленях. В зале установилась напряженная тишина, и на миг Франческе показалось, что мать разрыдается. Франческа почувствовала укол совести: она собирается совершить нечто ужасное – отнять у Сары то, что было смыслом ее жизни почти сорок лет. Ей вдруг подумалось, что подобное может когда-нибудь произойти и с ней. Она будет сидеть в президентском кресле, думая, что способна находиться у руля еще долго, но кто-то более молодой и более подготовленный неожиданно выдернет из-под нее это кресло. И она также будет вынуждена отдать бразды правления, отдать компанию, которая станет смыслом ее жизни, оставить все, что ей близко и дорого.

Сара встала – с достоинством, с гордо поднятой головой, руками она сжала края стола.

– Я думаю, что нам не следует продолжать заседание, – тихо сказала она. – Джентльмены, я была счастлива руководить «Калински джуэлри» и сделать из маленькой компании, какую мне оставил отец, гигантскую корпорацию, каковой она является сейчас. Всю жизнь я отдала компании, но, может быть, сейчас мне следует передать ее кому-то другому. Я не стану смущать вас своим присутствием во время голосования по вопросу, кто должен стать следующим президентом. С этого момента я ухожу в отставку.

После этих слов она повернулась и медленно вышла из зала, навсегда оставив все то, что было ей так дорого.

И это был самый ужасный момент в жизни Франчески.

Лучи солнца отражались от крыльев аэробуса, мчавшегося из аэропорта Кеннеди. Находящаяся в нем Катрин, вцепившись в свою ручную кладь, едва сдерживала нетерпение. Впереди целых два месяца пребывания в Штатах. Тетя Франческа собирается показать ей все достопримечательности Нью-Йорка, а потом будет Палм-Бич. Катрин недавно получила письмо от бабушки, в котором говорилось, что, хотя сама бабушка чувствует себя не совсем хорошо, здесь много друзей и молодых людей и она сможет побывать на многих вечерах и приемах. Бабушка выражала надежду, что Катрин хорошо проведет время. Да она уже сейчас в полном восторге, хотя только сошла с самолета!

– Катрин, дорогая! – подлетела к ней Франческа, едва девушка вошла в зал аэропорта, и заключила ее в объятия.

– Ой, тетя Франческа, все так здорово! – И без того большие глаза Катрин стали еще больше, когда Франческа подвела ее к ожидающему их «линкольну».

– Я хочу попросить тебя об одной любезности, – лукаво улыбаясь, сказала Франческа.

– Пожалуйста! Все что угодно!

– Ты не могла бы называть меня просто «Франческа»? Ты уже ростом догнала меня и похожа на молодую и вполне самостоятельную леди, поэтому я кажусь себе страшно старой, когда слышу твое обращение «тетя Франческа».

Катрин захохотала:

– Это все мама! Она настаивает, чтобы я называла вас тетей. Я до сих пор Чарльзу, Софи и Джону говорю «дядя» или «тетя».

Губы Франчески слегка дрогнули. Может быть, называть Джона тетей как раз вполне уместно, о чем Катрин, естественно, не догадывается.

– Едем прямо ко мне, – быстро сказала Франческа. – Возможно, уже сегодня во второй половине дня ты сможешь побывать со мной в мастерской. Во всяком случае, я должна быть там обязательно, и у тебя есть шанс попасть туда.

Щеки Катрин вспыхнули от удовольствия.

– Ой, я бы очень хотела! И я увижу, как Серж изготавливает какое-нибудь изделие?

– Боюсь, что нет. – Франческа мгновенно посерьезнела. – Серж сейчас в Европе.

– О! – Катрин несколько секунд молчала, затем импульсивно спросила: – А вы больше не вместе?

Последовала пауза, во время которой Франческа тщательно подбирала слова для ответа.

– Я думаю, ему требуется отдых. Он очень много работал все это время. Я ожидаю, что он вернется… в свое время.

– Вот беда! Должно быть, вы скучаете по нему. – Катрин сочувственно посмотрела на тетю, и Франческа вдруг поняла, насколько наивна ее племянница.

– Да, я действительно скучаю, – согласилась Франческа. – Но мы были настолько заняты, что у нас не было времени остановиться и подумать. С того времени как я стала президентом, я буквально падаю от усталости. Скоро будет выставка в Париже. У меня сейчас дел невпроворот.

– Вам можно позавидовать, – сказала Катрин. – У вас такая интересная жизнь! Мне бы тоже хотелось делать то, что делаете вы.

– Серьезно? – Франческа с интересом посмотрела на племянницу.

– Да, на самом деле! Как вы думаете, я смогу получить работу в вашем филиале на Бонд-стрит? Я готова пылесосить полы, протирать стеклянные витрины и делать все, что понадобится.

– Если тебя это интересует, я думаю, мы можем найти для тебя что-нибудь поинтереснее, чем уборка! – воскликнула Франческа. – Вот интересно, какие чувства ты испытаешь, когда узнаешь побольше о ювелирном деле. Недостаточно просто любить красивые ювелирные изделия. Это очень серьезное дело, очень нелегкое и даже опасное.

– Могу себе представить! – возбужденно проговорила Катрин. – А ваш офис я тоже смогу увидеть? Обещаю, что не буду вам мешать.

Франческа пристально посмотрела на Катрин и вспомнила маленькую девочку в красных туфельках, которая просила разрешения остаться в офисе, чтобы увидеть, как идет работа.

– Разумеется, дорогая, – дружелюбно ответила Франческа. – Буду очень рада, если ты станешь находиться поблизости, а если позволит время, готова дать кое-какие пояснения.

– Просто фантастика! – восторженно проговорила Катрин. – Не могу дождаться!

Катрин осматривала мастерскую с большим интересом. Ей позволили взвешивать бриллианты на электронных весах и наблюдать за тем, как золото для часов трансформируется в белое золото после нанесения гальванического покрытия. Она собственноручно включала гигантский винтовой пресс, который развивает давление до пяти тонн и способен расплющивать металлы. Ей позволили сравнить между собой сиамские рубины – красные с черным оттенком и бирманские – тоже красные, но уже с голубоватым оттенком.

– Я готова вообще не уходить отсюда, – призналась Катрин, не в силах оторвать взгляд от изысканной формы кольца с сапфиром, которое Франческа собиралась забрать и отвезти в магазин на Парк-авеню. – Потрясающий сапфир!

– Действительно, потрясающий, – согласилась Франческа и стала рассказывать о его особенностях.

– Ну и ну! Вот как много нужно знать! – воскликнула Катрин.

Франческа резко поднялась, вспомнив, что в офисе ее ждет масса дел.

– Ладно, поехали! Ты можешь снова все здесь осмотреть, когда мы опять приедем.

Катрин было позволено остаток дня провести в выставочном зале и осмотреть множество изделий. Правда, в соответствии с правилами безопасности одновременно можно было осматривать только одно изделие. Катрин никогда в жизни не получала такого удовольствия. Огненно-черные опалы, голубые бриллианты, бледно-серый жемчуг, желтые сапфиры и сделанные из них ожерелья, браслеты, серьги, кольца лежали на черных бархатных подушечках. Племянница президента осмотрела все. Ближе к вечеру менеджера позвали к телефону. Вернувшись, он подошел к Катрин и с улыбкой сказал: