Из остановившегося УАЗика выбрался подполковник Репнин и направился в сторону Черепанова.

– Вы бы, товарищ подполковник, не светились, – с раздражением в голосе обратился к нему Иван. – Опытный снайпер, ориентируясь на некоторые особенности вашей фигуры, сразу вычислит, что перед ним не солдат срочной службы.

– Не кипятись, старлей, – немного запыхавшись, ответил ему Репнин. – Ты, конечно, прав – осторожность никогда не помешает. И за бдительность – хвалю. Но только мне было обещано, что по дороге к кишлаку ни одна собака на нас лаять не будет.

– Вы, товарищ подполковник, не равняйте собаку с моджахедом. Последнему верить никогда нельзя. Даже если он мертвый. Не зря говорят: «Восток – дело тонкое», – но слова контрразведчика его немного успокоили, и он дал отмашку продолжать движение.

К точке прибытия – маленькому кишлаку, приткнувшемуся своими неказистыми хижинами к склону горного ущелья в квадрате Р-24, колонна добралась только на третий день своего пути. Похоже, что здесь их уже давно ждали. Еще не осела пыль, поднятая колесами и траками техники, как к ним уверенной походкой подошел старик. Увидев среди прибывших мальчишку, он, сложив руки на груди, поклонился в его сторону. Внимательно оглядев военных, он направился не в сторону подполковника Репнина, который уже сделал ему шаг навстречу, а к священнику, стоящему недалеко от мальчишки и отряхивающему пыль со своей рясы. Похоже, что они были знакомы. Старик с уважением протянул священнику обе руки и они, как старые друзья, которые давно не виделись, отошли в сторону, о чем-то тихо беседуя.

«И на том спасибо», – подумал Черепанов, глядя на мирно беседующих стариков. У него еще свежи были в памяти воспоминания о том, как при «зачистке» одного из кишлаков он натолкнулся на двух подростков – девочку и мальчика – сидящих во дворе дома. Только хорошая реакция спасла его тогда от гранаты, полетевшей в его сторону. Он так и не понял, кто из детей ее бросил. Да и какая теперь разница.

Его взвод разместился в хижине, которая стояла почти на самом берегу горного ручья. Подполковника вместе со священником и мальчишкой забрал к себе старик, который их встречал. Разместив гостей и дав какие-то указания своим сородичам, он сразу же засобирался в дорогу. Перекинув через плечо ремень современного карабина и свистом подозвав к себе огромного волкодава, старик все так же не спеша направился в сторону видневшегося на горизонте перевала. И потянулись дни ожидания.

Еле слышный шорох, раздавшийся у Черепанова за спиной, вернул его из воспоминаний в сегодняшний день. Резко перекатившись в сторону, Иван вскинул автомат.

– Свои, товарищ старший лейтенант!

Черепанов узнал немного хрипловатый голос священника. Придерживая рукой болтающийся на груди крест, тот взбирался по крутому откосу со стороны реки. Учитывая, что у него не было одной руки, делал это он довольно ловко и, главное, – тихо. Больше ни один камешек не шелохнулся под его ногами. Иван знал, что такой способ передвижения в горах – целое искусство. И владеют им единицы, как правило, офицеры спецназа ГРУ. Он, не ставя автомат на предохранитель, просто отвернул ствол немного в сторону и с любопытством посмотрел на уже почти подошедшего к нему батюшку.

– Вы меня, конечно, простите, святой отец, но я только что мог вас запросто пристрелить, – в голосе Черепанова слышалось раздражение, но злился он больше на себя, чем на священника – это же надо, позволить какому-то гражданскому зайти к себе в тыл и подобраться к нему почти вплотную!

– Это вы меня извините, товарищ старший лейтенант, но вы так хорошо замаскировались, что я вас не сразу заметил, – ответ священника прозвучал настолько буднично и открыто, что Иван забыл о своей злости.

Священник присел на камни, которыми был выложен край бруствера неглубокого окопа. Некоторое время он молча смотрел на долину реки, которая хорошо просматривалась с этого места.

– Вы, товарищ священник, спрятались бы за бруствер, а то мало ли что. Мы все-таки не дома, – предложил батюшке Черепанов.

– Меня зовут Сергей Александрович, – священник привстал с камня, на котором сидел, и протянул Ивану руку. – Сергей Александрович Святенко.

– Старший лейтенант Черепанов, – ответил на энергичное пожатие Иван, с любопытством ожидая, что же будет дальше. Непонятно почему, но личность священника вызывала у него все больший интерес. Поэтому Иван особо и не удивился, когда услышал просьбу священника:

– Простите, товарищ старший лейтенант, но можно я выскажу кое-какие соображения?

Черепанов в ответ только пожал плечами. Его новый знакомый встал и, обойдя бруствер, встал за спиной Ивана:

– Я так понимаю, что взвод, которым вы командуете, укомплектован только наполовину? – вопрос священника прозвучал скорее как утверждение, и поэтому Иван решил на него не отвечать. И вообще, с какой это стати он должен отвечать на подобные вопросы гражданских лиц? Отсутствие ответа не смутило батюшку, и он продолжил:

– С позиции, в которой вы сейчас находитесь, открывается хороший обзор русла реки. Однако склон берега, по которому я только что поднимался, в сектор вашего обзора не попадает. Дополнительную позицию из-за отсутствия людей вы организовать не сможете, поэтому эту огневую точку необходимо сдвинуть левее метров на пять. Тогда этот береговой откос будет попадать в периферийное зрение стрелка и не позволит противнику зайти ему в тыл. Для большей надежности – установите чуть ниже по склону пару растяжек[12].

Черепанову на минуту показалось, что он стоит перед командиром полка, который ставит ему боевую задачу. Чтобы скрыть вдруг накатившую на него злость, он одним махом выскочил из окопа и прошел к краю обрыва. «А чего, собственно, злиться? – успокаивал сам себя Иван. – Прав батюшка на все сто процентов. И о растяжках он дельную мысль подсказал. Плохо, что сам до этого не додумался». Священник оставался на прежнем месте, но было видно, что он с интересом наблюдает за реакцией молодого лейтенанта на свои слова.

Вернувшись к старой позиции, Черепанов хотел поблагодарить священника за совет, но неожиданно для самого себя спросил:

– Сергей Александрович, а откуда вам известны все эти премудрости – «сектор обзора», «периферийное зрение», «растяжки»? Насколько я знаю, в духовной семинарии этому не учат?

Священник усмехнулся и, уже направляясь в сторону кишлака, ответил:

– Жизнь, товарищ старший лейтенант, сложная штука, тем более что пути Господни неисповедимы. Так сразу и не объяснишь…

– Сергей Александрович! Меня зовут Иван. Иван Черепанов, – уже вдогонку крикнул ему Черепанов.

– Я запомню. До встречи, Ваня, – услышал он в ответ хрипловатый голос своего нового знакомого.