Тот факт, что одна из надзирательниц встала не с той ноги, мог вызвать длительные обсуждения. То, что экран телевизора вновь замерцал, обсуждалось часами. Непроваренная, жесткая морковь, поданная за обедом, вспоминалась заключенными несколько дней, а любые новости, доходившие с воли, обсуждались просто до бесконечности.

Тина не сказала ничего плохого, но ее присутствие растревожило Руфь. Обычно такие люди с ней не общались. Уиллис знала, что ее считают никем – «серой мышью», существом, которое маячит где-то на задворках. А Тина водила компанию с женщинами, чьи сроки соответствовали ее собственному, и никогда не опускалась ни до уровня «серых мышей», ни до прочей мелочи. И Руфь это вполне устраивало.

Новая фигура, возникшая в дверном проеме, заставила ее сердце забиться еще быстрее. Но увидев, что это ее подруга и ученица, женщина улыбнулась.

– Мы читаем? – спросила Еления, протягивая ей книгу.

– Не сейчас. Может быть попозже, – покачала головой Руфь.

Поколебавшись, Еления кивнула и ушла.

По правде говоря, сейчас Уиллис больше всего на свете хотелось бы усесться на кровати и послушать, как ее подружка преодолевает трудности английского языка. Но Тина сообщила ей, что несколько человек собираются сейчас в библиотеке и что было бы неплохо, если б она тоже к ним присоединилась.

Почему-то Руфи пришла в голову ноющая мысль, что никакого выбора ей не оставили.

Она расчесала волосы, глубоко вздохнула и направилась в библиотеку.

Не дойдя двух шагов до двойных дверей, Ким остановилась, продемонстрировала Брайанту свое лучшее подобие извиняющейся улыбки и повернула назад.

В прошлом она не прислушалась к тому, что ее внутренний голос говорил ей об Алекс Торн, и из-за этого погибли люди.

Она позволила впечатлениям других людей о социопате как об очаровательной и загадочной женщине взять верх над ее собственным убеждением, что не все в ней так ладно, как это кажется на первый взгляд. Она поддалась их сомнениям, и несколько человек дорого за это заплатили.

Больше этих ошибок не будет.

– А что она представляет из себя как заключенная? – спросила Ким, заставив мужчину за стойкой вздрогнуть. – Не доставляет вам хлопот?

– Как раз напротив, – покачал головой молодой человек. – Спокойная и всегда готовая к сотрудничеству. Помогла нам разрулить несколько ситуаций, и иногда ей удается переубедить кое-кого из заключенных.

Стоун чувствовала, как с каждым его словом ее сердце уходит все дальше и дальше в пятки. Эта женщина опять занялась своим чертовым колдовством. Инспектор только не могла решить, какими ее «достоинствами» этот парень восхищается больше всего.

Ей вспомнился прошлый год и подобная же ситуация, когда только один человек на свете думал об Алекс так же, как и сама Ким. Это был мягкий, смышленый аутист, которому удалось заглянуть за блестящий фасад этой женщины.

Значит, надо попытаться еще раз. Хотя бы ради Дуги.

Ким ощущала рядом с собой фигуру Брайанта. Если она останется, то он останется тоже.

– И что, никаких подозрительных связей? Непонятных союзов? – уточнила Стоун.

Она знала, что администрация тюрьмы собирает информацию о подобных вещах. Но даже если Алекс и была в чем-то замечена, этот парень ни за что не расскажет об этом.

– Не-а, ничего подобного, – ответил дежурный.

Чёрт побери, может быть, Брайант все-таки прав? Может быть, она вообразила себе…

– Она даже отказалась от обвинений против своей бывшей соседки по камере, – покачал головой охранник.

– А что там у них случилось? – поинтересовалась Ким. Все ее инстинкты пришли в состояние боевой готовности, и она была готова впитывать каждое его слово.

– Несколько дней назад соседка слетела с катушек. Мы считали, что она девушка спокойная, но что-то у нее переклинило. – Тут дежурный повертел пальцами у виска – жест, который инспектор не переносила. – Стала колотить доктора Торн без всякой на то причины.

Ага, подумала Ким, это объясняет царапины на лице Алекс.

Ее новый приятель даже не представлял себе, как много он ей тут наговорил.

Спокойная и неконфликтная соседка по камере неожиданно, без всяких на то причин, раскусила Александру и воздала ей по заслугам? Как-то сомнительно…

Торн была гроссмейстером обмана. Ким всегда об этом знала, хотя другим людям, чтобы это понять, требовалось много времени.

– А сколько времени они делили камеру? – уточнила детектив.

– Не знаю. Пару месяцев? – Парень посмотрел на стол, намекая Стоун на то, что у него есть и другая работа.

– И вы даже не попытались узнать, почему у нее в тот единственный раз вдруг «снесло крышу»? Просто приняли это как должное?

– Послушайте, дамочка, все доказательства были налицо. Я сам их видел.

– Во-первых, я тебе не дамочка! – рявкнула Стоун, наклоняясь вперед. Уже в следующий миг она сообразила, как грубо прозвучала эта фраза, но не стала ничего исправлять. – Я детектив-инспектор. А во-вторых, что конкретно вы видели? – потребовала она ответа.

– Это что, официальный запрос? – язвительно улыбнулся дежурный.

– Если понадобится, то будет и официальный, – огрызнулась инспектор.

У нее за спиной закашлялся Брайант, и Ким все поняла. Грубость не принесет ей никаких выгод, и, что гораздо важнее, она ничего не узнает из того, что хочет.

Стоун улыбнулась дежурному, чтобы разрядить обстановку.

– Мне просто нужно, чтобы вы мне немного помогли. Еще пара вопросов – и я от вас отстану.

Казалось, что молодой человек успокоился.

– За что сидела ее соседка? – поинтересовалась детектив.

– Я не уполномочен говорить об этом, – пожал плечами охранник. – Могу только сказать, что… что она должна была выйти через неделю или около того. Теперь этого, скорее всего, не произойдет.

Ким взглянула на Брайанта, чье озадаченное выражение лица говорило о том, что он начинает с ней соглашаться. Почему женщина, которая должна вот-вот выйти, соскакивает с катушек? В этом нет никакого смысла.

– А как она все это объяснила? – спросила инспектор.

– Клянется, что ничего такого не делала, но в камере никого больше не было, а следы на лице доктора не могли появиться сами по себе.

«А вы в этом уверены?» – хотела спросить Ким, вспомнив, как Алекс организовала возврат Лео в тюрьму.

Она никак не могла успокоиться. Слишком много совпадений. Оказывается, за последнее время с доктором Алекс Торн произошла масса интересных вещей…

Что там сказал этот парень? Что Алекс решила спустить дело со своей сокамерницей на тормозах. На нее это совсем не похоже. Это значит только то, что социопат уже получила то, что хотела. И еще одна невинная душа стала ее жертвой. От этой мысли к горлу Стоун подступила тошнота.