Он снова откашлялся и криво усмехнулся.

— А если я попрошу доказательств?

— Каких?

— Можно, я потрогаю твои волосы?

Первым порывом было снова отпрянуть, но Марисса спросила себя: «А почему нет?» У нее нет никаких обязательств, она свободная женщина. И если этот человек хочет коснуться ее волос — почему не позволить?

Хотя бы потому, что она и сама не против.

Девушка повела головой, светлая волна упала на грудь. Сначала она хотела предложить ему прядь, но потом решила: пусть теперь он приблизится.

Что он и сделал.

Когда Буч протянул свою широкую ладонь, Марисса затаила дыхание, но он коснулся не тех прядей, что она ему предлагала: нет, кончики пальцев дотронулись до волос, укрывающих плечи.

Внезапно ее кожу опалило огнем, словно Буч поднес зажженную спичку. В мгновение ока пожар охватил все тело, как в лихорадке.

Что это было?

Человек отодвинул пряди в сторону и погладил ее по плечу крепкой и теплой ладонью.

Марисса посмотрела ему в глаза и прошептала:

— Я не могу дышать.

Буч чуть не упал. Святый Боже! Она хотела его. Ее невинное удивление от ласки оказалось в тысячу раз приятнее, чем лучший секс в его жизни.

Желание поразило его, как молния. Могучая эрекция уперлась в джинсы, пытаясь вырваться на волю.

«Какого черта!» — тотчас же спохватился коп.

Эта красотка здорово его разыграла. С такой внешностью и в компании таких парней. Она наверняка знает немало трюков. И не преминет испытать их на нем.

Прерывисто вздохнув, она облизала губы. Буч заметил кончик розового языка.

Господи Иисусе! Гениальная актриса — или непревзойденная шлюха.

Когда она подняла глаза, Буч понял, что пропал и, как последний кретин, готов купиться на все, что ему предложат.

Он провел пальцем вверх по ее шее, лаская нежную, как шелк, кожу. Такую белую, что страшно было касаться, чтобы не оставить следа.

— Ты здесь живешь? — спросил он.

Марисса покачала головой.

— Нет, я живу у брата.

Буч почувствовал облегчение.

— Это хорошо.

Он нежно погладил ее по щеке, не в силах оторвать глаз от ее рта.

Какова же она на вкус?

Взгляд скользнул вниз. Казалось, ее грудь стала больше и рвалась наружу из тесного платья.

— Ты так глядишь, словно умираешь от жажды.

Голос Мариссы дрожал.

Господи. Как она догадалась? Он же действительно весь горел.

— Правда, я думала, что люди не питаются, — добавила она.

Буч нахмурился, не в силах понять, о чем идет речь. Английский определенно не был ее родным языком.

Его пальцы заскользили к ее рту. Буч помедлил, гадая, отпрянет ли она, если он коснется губ.

«Скорее всего, да, — подумал он. — Таковы правила игры».

— Твое имя Буч? — спросила она.

Он кивнул.

— Так чего же ты жаждешь, Буч? — прошептала она.

Зажмурив глаза, он пошатнулся.

— Буч! — испугалась Марисса. — Я сделала тебе больно?

«Ну, если похоть — одна из разновидностей боли, то, скорее, да», — подумал он.

Рэт встал с постели, надел черную футболку и чистые кожаные брюки.

Бэт крепко спала на боку. Когда он подошел ее поцеловать, она заворочалась.

— Я пойду наверх. — Он погладил ее по щеке. — Но буду дома.

Она кивнула, коснувшись его ладони губами, и снова погрузилась в исцеляющий сон, в котором так нуждалась.

Рэт надел темные очки, запер за собой дверь и стал подниматься по лестнице. С его сияющего лица не сходила глупая ухмылка, которую братья определенно заметят и прокомментируют.

Ну и черт с ними.

В кои-то веки он нашел себе подходящую шеллан и собирается жениться. А насмешники могут облобызать его задницу.

Вампир отодвинул картину и шагнул в гостиную.

Глазам открылось невероятное зрелище.

Марисса в длинном кремовом платье, совершенно ошарашенный коп, нежно прикасающийся к ее лицу, и все это окутано восхитительным ароматом секса.

Тут, для полноты картины, в комнату влетел Рэйдж с кинжалом в руке и серьезным намерением выпустить кишки мерзавцу, посмевшему коснуться чужой шеллан.

— Убери руки!

Рэт кинулся наперехват:

— Рэйдж, обожди!

Брат резко затормозил, а Буч с Мариссой испуганно оглянулись.

Вампир улыбнулся и через комнату метнул кинжал Рэту:

— Валяй, милорд. Парень сам напросился. А то, может, для начала с ним поиграем?

Поймав кинжал, Рэт сказал:

— Возвращайся за стол, Голливуд.

— Да ну, перестань. Ты же знаешь, на публике оно веселее.

Рэт ухмыльнулся.

— Только тебе, брат. А теперь оставь нас.

Он бросил кинжал обратно, и Рэйдж, выходя, засунул его в ножны.

— Проклятье, Рэт! Вечно-то ты испортишь удовольствие. Ну что за жизнь?

Рэт перевел взгляд на Мариссу и копа. Парень загородил ее своим телом.

Похоже, он был больше чем просто достойный противник.

Буч обжег взглядом подозреваемого и расставил руки, заслоняя Мариссу. Но та отказалась прятаться и вышла вперед.

Словно защищая его, копа?

Он попытался удержать ее за руку, но Марисса вырвалась.

Когда черноволосый головорез подошел ближе, она резко обратилась к нему, и потом оба заговорили на незнакомом языке. Женщина все больше распалялась, а мужчина покорно кивал головой. Постепенно и она успокоилась.

Он обнял ее за плечо и обернулся.

Господи, да у него на шее была свежая рана, похожая на укус.

Он вновь о чем-то спросил, Марисса ответила, сначала застенчиво, но потом более уверенным голосом.

— Так тому и быть, — сказал ублюдок, натянуто улыбнувшись.

Марисса подошла и встала рядом с Бучем. Когда она посмотрела на него, ее щеки залил румянец.

Эти двое в конце концов договорились. Интересно, о чем?

Железные пальцы вцепились копу в горло.

— Рэт! — закричала Марисса.

«Только не это!» — подумал Буч, пытаясь вырваться.

— Похоже, ты ее заинтриговал, — зашипел убийца ему в ухо. — Поэтому пока можешь расслабиться. Но если обидишь, заживо сдеру шкуру.