– Ну-ну, Дон, тут нет ничего личного.

Он внимательно осмотрел кольцо и бросил его обратно:

– Лови!

Дон поймал кольцо и снова надел, после подхватил свои сумки и направился к выходу.

– Чистого неба, – сказал лейтенант.

Дон проигнорировал его напутствие.

– Я сказал: чистого неба!

Дон обернулся, посмотрел ему в глаза и ответил:

– Надеюсь, мы когда-нибудь еще встретимся… во внеслужебной обстановке.

И вышел. Все же они обнаружили письмо. Дон заметил, что его нет, когда забирал сумочку и одежду.

На этот раз Дон решил подстраховаться и перед взлетом сделал укол от тошноты. Отстояв очередь на инъекцию, он едва успел взвеситься до предупредительного сигнала. Уже на входе в лифт Дон увидел, как ему показалось, знакомую личность, неуклюже взбиравшуюся на площадку грузового лифта чуть в стороне. Сэр Исаак Ньютон. Во всяком случае, выглядел он точно так же, как и его вчерашний случайный знакомый, хотя Дон и понимал, что человеку отличить одного дракона от другого почти невозможно.

Дон не стал высвистывать приветствие: события нескольких последних часов убавили в нем простодушия, зато сильно прибавили осторожности. Пока лифт полз вдоль борта вверх, Дон размышлял о случившемся. Невероятно, но с тех пор, как он получил радиограмму, прошло всего двадцать четыре часа, даже меньше. А казалось, прошел целый месяц, да и сам он чувствовал себя повзрослевшим лет на десять.

Он с досадой подумал, что они его все же перехитрили. Какое бы сообщение ни скрывалось на оберточной бумаге, теперь оно благополучно сгинуло. Или все-таки – неблагополучно?

Койка под номером 64 на «Дороге славы» находилась на третьей палубе. Кроме нее тут было еще пять таких же. Каюта была наполовину пустой, и на палубе виднелись дырки от свинченных коек. Дон отыскал свое место и пристегнул сумки ремнями к багажной сетке в ногах. Затягивая ремни, он услышал у себя за спиной знакомый говорок лондонских окраин, обернулся и просвистел приветствие.

Сэра Исаака Ньютона осторожно поднимали в каюту из грузового трюма человек шесть из наземной обслуги. Он учтиво свистнул в ответ, продолжая через водер руководить творцами этого инженерного подвига:

– Полегче, друзья, полегче, и все будет в порядке! Так, если двое из вас будут так любезны поставить на трап мою левую среднюю ногу, не забывая при этом, что я не могу ее видеть… Ой, берегите пальцы! Ну вот, теперь я, наверное, и сам справлюсь. А я не задену хвостом что-нибудь хрупкое?

Бригадир грузчиков ответил:

– Шеф, путь свободен. Опля!

– Если вы имеете в виду именно то, что я думаю, – ответил венерианин, – тогда: «На старт! Внимание! Марш!»

Заскрежетала сталь, зазвенело бьющееся стекло, и огромный ящер неуклюже выполз из люка. Потом он осторожно развернулся и устроился на специально освобожденном для него месте. Люди из обслуги вошли следом и накрепко принайтовили его к палубе стальными лентами. Дракон покосился на бригадира:

– Вы, как я понимаю, главарь этой банды?

– Я тут за старшего.

Щупальца венерианина оторвались от клавиш водера, отыскали висевший рядом с прибором бумажник и извлекли пачку денег. Дракон положил их на палубу и опять занялся клавишами.

– Тогда, сэр, не будете ли вы так любезны принять сие свидетельство моей признательности за хорошо выполненную трудную работу и распределить это между вашими помощниками по справедливости и в соответствии с вашими обычаями, каковы бы они ни были?

Грузчик сгреб деньги и запихнул их в карман:

– Ясное дело, шеф. Спасибо.

– Почту за честь.

Рабочие ушли, и дракон переключился на Дона, но не успели они перекинуться парой слов, как с верхней палубы спустились последние пассажиры. Целое семейство под предводительством строгого вида дамочки. Она заглянула в каюту и пронзительно вскрикнула.

Женщина ринулась по трапу вверх, преградив путь своему супругу и отпрыскам. Дракон скосил на нее пару глаз, остальными продолжая смотреть на Дона.

– Боже мой! – набрал он на клавиатуре. – Как, по-вашему, будет какой-нибудь толк, если я уверю эту даму в том, что не склонен к антропофагии?[34]

Дон сильно смутился, жалея, что не может откреститься от этой женщины. Как-никак они с ней одной крови, одного племени.

– Она просто дура безмозглая, – ответил он. – Пожалуйста, не обращайте на нее внимания.

– Боюсь, что одним негативным отношением не обойдется.

Дон издал непереводимый свист, выражающий на языке драконов презрение, и добавил:

– Пусть жизнь ее будет долгой и скучной.

– Ну-ну, – отстучал дракон. – Страдания по недоразумению не менее реальны, чем обоснованные. «Понять – значит простить», как сказал один из ваших философов.

Дон не узнал цитату и подумал, что это чересчур категоричное мнение, – во всяком случае, ему так казалось. Он был уверен, что существуют вещи, которых он никогда не сможет простить, даже прекрасно их понимая. Взять хотя бы недавние события. Он уже хотел заявить об этом дракону, но тут их внимание привлекли звуки, доносившиеся из открытого люка. Два (а то и больше) мужских голоса спорили с одним пронзительным женским, который звучал громче всех и время от времени заглушал остальные. Вскоре выяснилось следующее: во-первых, дамочка желает поговорить с капитаном; во-вторых, ее хорошо воспитали и она не собирается мириться с подобными вещами; в-третьих, этим мерзким чудовищам нельзя разрешать прилетать на Землю, и вообще их надо всех истребить; в-четвертых, будь Адольф хотя бы наполовину мужчиной, он бы не стоял тут истуканом и не потерпел бы такого отношения к своей жене; в-пятых, она намерена писать в компанию: если на то пошло, семья ее тоже имеет кое-какое влияние; и, в-шестых, она требует немедленной встречи с капитаном.

Дон хотел вклиниться в разговор, чтобы как-то замять скандал, но сам был заворожен происходящим. Вскоре голоса отдалились и затихли. Корабельный офицер спустился в люк и огляделся по сторонам.

– Вам удобно? – спросил он Сэра Исаака.

– Вполне, благодарю вас.

Офицер повернулся к Дону:

– Возьмите свои сумки, молодой человек, и следуйте за мной. Капитан решил предоставить в распоряжение его милости всю каюту.

– Это почему? – спросил Дон. – У меня билет на шестьдесят четвертое место, и мне здесь нравится.

Офицер поскреб подбородок, взглянул на Дона, потом обратился к венерианину:

– Вас это устраивает?

– Безусловно. Почту за честь общество юного джентльмена.

Офицер опять посмотрел на Дона:

– Э… Ну ладно. Все равно не знаю, куда вас перевести, разве что подвесить на крюк.