миг, когда дверь рухнула и не менее пяти человек ворвались в комнату, угрожающе размахивая своим оружием. Один из них подбежал к нему и замахнулся на Лобанова лопатой. Он ударил ногой его в грудь и прыгнул вниз.

Высота была весьма приличная, зато место приземления на его счастье оказалось мягким. И это помогло избежать травм. Правда Лобанов не удержался на ногах и покатился по траве. Он едва успел вскочить, так как на него надвигалось сразу несколько человек. У двоих на вооружение имели штыковые лопаты, у третьего был короткий металлический лом. Он то первым и набросился на него.

Мужчина со всего размаха обрушил на Лобанова свой лом. Он отскочил в сторону, нападавший по инерции пролетел вперед в результате чего Лобанов оказался у него за спиной. Что есть силы он обрушил на него свой кулак и тот растянулся на сочной ярко зеленой траве.

Короткая пауза позволила Лобанову оглядеться вокруг себя. Петру удалось выбить у своего противника лопату, и теперь они схватились в рукопашную. Зато третий, громко выкрикивая ругательства, гонялся за Натали, пытаясь достать ее своим оружием. Она увертывалась от него, но тот был полон решимости размозжить женщине голову.

Лобанов помчался за ним вдогонку. Заслышав за своей спиной топот ног, мужчина обернулся. Это был молодой парень, не очень ловкий, зато очень сильный. Он обрушил на Лобанову такой мощный удар, что если бы он не увернулся от него, то был бы разрезан штыком лопаты пополам. Штык ушел на несколько сантиметров в землю, и пока тот его извлекал, Лобанов, сделав полуразворот, точно попал ему ногой в кадык. Парень схватился за горло и, хрипя, повалился на землю.

В этот же момент успех в поединке сопутствовал и Петру, который несколькими ударами почти оглушил своего врага. Но торжествовать победу не приходилось, так как из дома выбежали основные революционные силы. На этот раз они не стали очертя голову бросаться вперед, а выстроившись полукругом, начали постепенно сжимать кольцо окружения.

Положение становилось критическим. Вдобавок во время одного из своих поединков Лобанов потерял пистолет. Несмотря на предупреждение Петра, в случае крайней опасности он бы с превеликим удовольствием разрядил бы его в кого-нибудь из нападавших. Теперь же он практически безоружный. Оставалось надеяться на свою ловкость и силу рук.

Внезапно в нескольких шагах от себя он заметил тот самый железный лом, который ему удалось выбить из рук нападавшего. Он поднял его, но это лишь озлобило их врагов, из стана которых посыпались угрозы вперемежку с крайне непристойными ругательствами.

Кольцо почти полностью замкнулось. Перевес сил был таков, что не оставлял им практически никаких шансов. Лобанов и Луцкой, который тоже вооружился, только лопатой, встали спинами друг к другу. В середине этого необычного бутерброда расположилась Натали.

— Не подходите, убью! — кричал Петр, размахивая, словно знаменем лопатой. — Я сотрудник министерства внутренних дел, если с моей головы упадет хоть волосок, всем вам будет крышка. Немедленно убирайтесь отсюда!

— А ну, ребята, добьем эту княжескую прилипалу, — раздался ответный призыв Байдачного. — Они наши! Вперед!

Все двинулись на них. Внезапно произошло то, чего никто не ожидал. Натали достала пистолет, быстро прицелилась и сделала пять или шесть выстрелов. Пули вонзились в землю буквально в нескольких сантиметров от ног нападавших. Даже в такой ситуации Лобанов не мог не поразиться удивительной меткости ее стрельбы.

«Революционеры» мгновенно откатились назад. К такому обороту событий они были явно не готовы. Но и желание отказаться от своих планов у них еще не созрело; жажда борьбы и победы над классовым противником пока доминировала над всеми другими чувствами. Они снова образовали обруч, не давая попавшим в него людям выбраться из окружения.

— Ты молодец, — похвалил Лобанов Натали.

— У меня остался всего один патрон, — тихо сообщила она.

— Чтобы Иван пошел на такое, ему надо было отвалить кучу бабок, — пробормотал Петр.

— Не волнуйся, отвалили, — заверил его Лобанов, вспомнив свой опыт, как пытались его подкупить.

Между тем перерыв в военных действиях завершился, предводителю удалось вернуть своему войску уверенность в то, что оно добьется успеха. На этот раз без криков и ругательств, в абсолютной тишине, станичники двинулись на тесно прижавших друг к другу трех человек.

Лобанов приготовился к отражению атаки. Он уже выбрал того, на кого собирался обрушить свой лом.

— Чего ждать, — вдруг услышал он горячий шепот Петра, — нападаем первыми.

— Давай, — согласился Лобанов. Внезапно он прыгнул вперед и ударил намеченную жертву по ногам.

Тот не успел даже поднять свой пожарный топорик, как рухнул словно подкошенный. Но этим успехом эффект неожиданности был исчерпан. Кто-то попытался ударить Лобанову по голове штыком лопаты, он отразил удар ломом, но в этот миг на него набросились сзади и сбили с ног, одновременно выбив металлический прут из рук.

Он лежал, понимая, что все кончено. Два-три удара лопатой или топором — и свет в его глазах навсегда сменится на вечную тьму. Но прошло несколько секунд, а тех самые удары так и не были нанесены. Его уже наполовину потухшее сознание снова воскресло для восприятие внешнего мира. Он попытался привстать и никто ему не помешал.

Вокруг него кипела самая настоящая сеча. Люди, совсем как в старину, сражались лопатами, ломами, топорами. Только количество бойцов значительно прибавилось. Ни о чем больше не думая, он схватил валявшийся рядом с ним железный прут и кинулся в бой.

С приходом подкрепления силы оказались примерно равными. Но такое соотношение совершенно не устраивало «революционеров», их сопротивление быстро ослабевало. И вскоре по одиночки те из них, кто сохранили возможность самостоятельно передвигаться, стали стремительно ретироваться с поле брани.

Через десять минут все было окончательно закончено, победитель определился. Несколько человек лежали на земле и громко стонали. Но на них пока никто не обращал внимания.

Петр подбежал к одному из спасителей и обнял его.

— Василий, спасибо брат, в самый нужный момент прискакал. Как ты прознал про то, что тут творится?

Только теперь Лобанов заметил, что рядом без привязи стоят с десятка лошадей.

— Я заметил, как Байдачный повел свое воинство в направлении княжеского дома. Они орали всякие лозунги про князя. Ну я и смекнул, что не на пикник они туда направились. Тем более утром я слыхал своими ушами, как он обещал разобраться с аристократами. Ну и стал скликать казаков. Пока собрал, время прошло, но слава богу, что не опаздали. — пояснил Василий.

— Спасибо, хлопцы, выручили вы нас, — поблагодарил их Петр. — В рубашке ты родился, — сказал он Лобанову.

— А ты, разве родился голым.

— Я-то