Дженси надела халат и села у камина. И тотчас же вернулись горестные воспоминания – они с Джейн часто расчесывали друг другу волосы, сидя у камина.

– Какие у вас чудесные волосы! – бормотала служанка. – Не рыжие, не золотые. Похожи на закат солнца. Ну вот… Хотите, я уберу их наверх?

Дженси встала, посмотрелась в зеркало и, поблагодарив, отказалась.

Горничная тут же ушла, а Дженси стала разглядывать свое отражение в зеркале.

Вскоре дверь отворилась и вошел Саймон. Он принес ей чистое белье.

Она улыбнулась ему и раскинула по плечам свои шелковистые волосы. Саймон шумно выдохнул и, отбросив в сторону пакет с бельем, распахнул на ней халат. Он обожал ее глазами – по-другому это нельзя было назвать. И Дженси, глядя на него, думала о том, что сделает все возможное – только бы он был счастлив.

– Я рада, что доставляю тебе удовольствие, Саймон.

– Да, удовольствие, моя дорогая. Но мне хочется большего – я хочу наслаждения.

Она раскинула в стороны руки:

– Я твоя, любимый.

Он подхватил ее на руки и уложил на кровать. Затем быстро разделся и навис над ней. В следующий миг они слились воедино, и Дженси, закрыв глаза и обвивая руками его шею, прошептала:

– Саймон, милый… Люблю, люблю, люблю… – Несколько минут спустя глаза ее открылись, и она с улыбкой сказала: – Это было чудесно…

Он тихо рассмеялся и, выскользнув из нее, чуть отстранился. Затем вдруг опустился на колени и поцеловал ее лоно.

– Саймон!..

Он встал с кровати и с ухмылкой проговорил:

– Засвидетельствовал свое почтение. Поднимайся же. – Он протянул ей руку. – У меня для тебя новая нижняя рубашка и панталончики. Помочь?

Все еще сгорая от смущения и любви, она спросила:

– Вы предлагаете мне помощь, сэр?

Он стал разыгрывать из себя горничную, помогая жене одеваться. Даже заплел ей косу и кое-как уложил «короной» с помощью шпилек. Потом вдруг извлек откуда-то наколку – кружевную, с оборками – и водрузил Дженси на голову.

– Ах, какая прелесть! Спасибо.

Она хотела повернуться, но он удержал ее за плечи и что-то достал из кармана в бриджах. Заметив его улыбку, она поняла, что это очередной подарок.

Стоя у нее за спиной, он приколол ей на платье брошь – букетик цветов из разноцветных полудрагоценных камней.

Она потрогала брошь и улыбнулась:

– Чудесно, милый. Спасибо.

Он поцеловал ее в макушку.

– Я ношу в петлице твой платок с языками пламени, а в кармашке для часов – твой амулет.

Она встала и поцеловала его в губы.

Саймон взял ее за руку и надел ей на палец перстень с камеей.

– Все это очень простые вещицы, милая. Но поверь, потом у тебя будет все самое лучшее.

– Саймон, не надо больше ничего, все и так чудесно.

– Нет, надо. Для моего удовольствия. – Она вздохнула, и он добавил: – Дженси, милая, постарайся не лишать меня удовольствия. Мне нравится делать тебе подарки. И знай, что ты для меня – дороже всего на свете.

Она кусала губы, стараясь сдержать слезы.

– Саймон, я этого недостойна.

– Считаешь меня идиотом?

– Нет, но…

– Или оспариваешь тот факт, что муж всегда прав?

– Ну-у…

Оба засмеялись.

– Бесстыдница. Пошли, завтрак ждет. И карета уже заказана.

После завтрака Саймон вывел Дженси к экипажу. Сейчас он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Наконец-то он открыл шкатулку с драгоценностями. Теперь он точно знал, что ему необыкновенно повезло, когда он женился на Дженси.

А Дженси, казалось, нервничала.

– Открытый фаэтон? – пробормотана она. – Какой красивый!

– Да, пожалуй. – Он помог ей сесть в легкий экипаж. – Привыкай, дорогая. Теперь ты будешь ездить только в красивых экипажах.

Усевшись поудобнее, она сказала:

– Но сюда не поместятся все наши вещи. Кстати, где они?

Саймон сел рядом с женой и приказал форейтору трогать.

– Большая часть вещей в фургоне. Они едут следом за нами. А если нам в дороге что-то понадобится, то купим.

– Вы слишком расточительны, сэр.

Он видел: Дженси говорит это, чтобы скрыть беспокойство. Когда же экипаж набрал скорость, она схватила его за руку, и Саймон с улыбкой сказал:

– Поверь, дорогая, ты в полной безопасности.

– Но мы едем так быстро!

– Да, скорость неплохая.

– Но это же опасно!

Он хохотнул:

– Перестань, милая Дженси. Наслаждайся поездкой, потому что такая езда плюс еще верховая – замечательные развлечения.

– А в другом отношении мы в безопасности? – спросила она, глядя по сторонам; справа и слева, верхом на лошадях, их сопровождали Тредвел и Оглторп. Бумаги же лежали в саквояже у ног Саймона.

– Да, конечно. Слуги – просто предосторожность. А если на «Эверетте» и был сообщник Макартура, то сейчас он далеко от нас. Разве что ты вздумаешь подозревать преподобного… Но и он остался в «Антилопе», восстанавливать силы после утомительного путешествия.

Она улыбнулась:

– Кажется, поездка начинает мне нравиться. А я смогу научиться управлять каким-нибудь экипажем?

– Конечно. И ездить верхом научишься. Я тебя научу.

– А пока объясни мне, как я должна себя вести у лорда Дариуса. Меня приводит в ужас мысль о герцогских владениях.

«Слишком уж она беспокоится», – подумал Саймон. Но он все же рассказал про Дара и его семью. И сказал, чего ей следует ожидать в Лонг-Чарте.

Дженси очень удивилась, когда на станции им сменили лошадей – четверку заменили на новую четверку, управляемую новыми форейторами.

– Как быстро! – воскликнула она.

Саймон помрачнел и, указав на поля, мимо которых они проезжали, проговорил:

– Несколько стогов, да и те совсем маленькие.

– И бродяг стало больше, – добавила Дженси, глядя на людей, кативших свои пожитки на тележках.

– Да, верно, – кивнул Саймон. – Необходимо принимать новые законы. Например, новый Закон о зерне. Но конечно же, многое зависит от погоды. Надеюсь, на следующий год урожай будет лучше.

– Неужели погода так влияет? – удивилась Дженси.

– Более серьезная причина – окончание войны и связанные с этим изменения в торговле. Даже из разговоров в Пуле мне стало ясно, что среди бедняков начались волнения. Но бунт не поможет. За преступления людей вешают или высылают, и ничего не меняется. – Саймон поморщился. – Извини, я, наверное, надоел тебе.