– А как же Ахмед? – растерялась яокончательно.

– А Ахмеду уже ничего не поможет. С ним все итак ясно, а вот тебе спасаться надо. Я не представляю, как ты будешь этот труптащить в грузовик. Ведь на тебя же все местные жители сбегутся поглазеть. Всяулица. И минуты не пройдет, как приедет полиция, тебя сразу упекут в тюрьму.Даже не тебя упекут, а ты сама по собственной глупости туда отправишься. Пока вквартиру не вернулся твой муж, у тебя есть время сбежать из страны.

– Но ведь если мне даже удастся сбежать изстраны, меня все равно обвинят в убийстве, а если я избавлюсь от трупа, тоникто не узнает, что Ахмед мертв и что его я прикончила. Все будут считать егопропавшим без вести.

– Я тебя еще раз спрашиваю: как ты собраласьтруп в грузовик тащить?! Это нереально. Беги от греха подальше, и все. Жалко,что мой Хасан от меня прячется.

– А при чем тут твой Хасан?

– Я бы его за штанину на сувенирной лавкеподвесила, но добыла бы у него деньги тебе на билет. Думаю, у него выручканеплохая, да и заначка в чулке на черный день имеется, а ты бы потом нам этотдолг в Сибирь выслала. Даже если бы не выслала, то мы бы тебе его простили.

– Клава, ты слишком хорошо думаешь о своемХасане. Такие, как он, ничего не дают – они только брать умеют.

– А я же не говорю тебе, что я по-мирномуденьги хотела у него попросить, – моментально возразила мне Клава. – Я же егоза штаны хотела подвесить.

– Клава, а если я дам тебе пятьсот долларов,то ты мне поможешь? – Я постаралась использовать последний шанс и посмотрела наКлаву глазами, полными надежды.

– Я даже за пару тысяч долларов труп вгрузовик не потащу, – резко ответила Клава, но тут же одумалась и недоверчивоспросила: – У тебя денег нет ни цента, о каких пятистах долларах ты говоришь?

– Я просто назвала тебе свою цену. Ты жеможешь окупить свою поездку и привезти деньги домой.

– Да у тебя денег нет, – по-прежнему не вериламне Клава.

– А если есть?

– Тогда тебе нужно срочно из страны дергать.

– Я хотела бы избавиться от трупа, мне тюрьмане нужна. Я еще молодая, еще смогу исправить свои ошибки и начать новую жизнь.Не будет трупа – не будет и преступления, тогда я могу со спокойной совестьювернуться на родину. Получится, что Ахмед пропал без вести и я не имею к этомумалейшего отношения. Даже если мне удастся избежать проблем в Египте, то мне нехочется, чтобы они настигли меня на родине. Так ты поможешь мне или нет? – Япомолчала и тут же добавила: – За пятьсот долларов.

– Пятьсот долларов бы были для меня, конечно,не лишними. Я бы и в самом деле свою поездку окупила. Тем более у меня троедетей…

Почувствовав, что Клава уже практически готовамне помочь, я ощутила, как меня бросило в жар:

– Деньги ты получишь завтра, в три часа дня.

– Ты же сказала, что тебе привезут пятьсотдолларов?

– Да. Именно на эту сумму мы с тобой идоговорились.

– А на что ты тогда полетишь в свою Москву?

– Мне привезут тысячу. Из этой тысячи пятьсотдолларов твои, а пятьсот – мои.

– А ты уверена, что тебя не подведут сденьгами?

– Уверена.

– Тогда по рукам! Что же не помочь хорошемучеловеку? Я хорошему человеку помочь всегда рада!

Единственное, за что я очень сильнопереживала, так это за то, чтобы раньше времени не появился Валид, потому что япрекрасно понимала: если в квартиру вернется мой муж, то моим планам просто несуждено будет сбыться. Перетащив труп Ахмеда в старенький шкаф, мы сидели сКлавой на кухне, пили холодный красный чай и ждали, когда стемнеет. Клавазадумчиво смотрела на Хургаду из окон моей квартиры и не могла не возмущатьсяпо поводу того, что этот город не предназначен для жизни нормальногоевропейского человека, привыкшего к цивилизации и к хоть какому-томаломальскому комфорту.

– Я не представляю, как из Москвы можнопереехать на постоянное местожительство в Хураду, – никак не могла успокоитьсяона. – Хотя, если честно, я Москву не люблю. Какая-то она шумная,неприветливая, злющая. То ли дело – у нас в Сибири. Будет желание – приезжай вгости. У нас такая красота, словами не расскажешь!

– Спасибо, конечно, за приглашение, но я ещене знаю, как дальше сложится моя судьба, а ты меня уже в гости зовешь. Теперь,после всего того, что со мной произошло, я и сама не понимаю, как я могларешиться переехать на постоянное место жительства из Москвы в Хургаду. Знаешьведь, как любовь туманит голову.

– Неужели ты так сильно влюбилась?

– Сильно.

– Что за перец тебе такой необыкновенныйпопался, что от него ты так голову потеряла? Ты от русских мужиков хоть разголову теряла?

– Нет, – покачала я головой. – Увлечения ивлюбленности были, а что такое любовь, я не знала.

– Интересно, а почему так?