– Ласточки мои, а пользоваться ключом жрицы умеете? – тихо и каким-то странным голосом спросила матушка Анастасия. И опять я увидела в ее глазах желто-зеленое свечение. Она надела украшение на себя.

– За руки возьмите меня, детоньки. Негоже вам по незнанию столько безвинно мучиться.

Не помню, как с Катей оказалась у Седмицы. Мы зависли, погруженные в толще воды. Река в моем сознании превратилась в бескрайний океан.

Солнечный свет, проникая сверху, густел, опутывая все невероятно красивым сиянием. Показалось ли мне, но я слышала, как Анастасия поет нежным мелодичным голосом, словно русалка в воде. Слов не разобрать, но они проникали в душу покоем и умиротворением. Захотелось поплакать. И кажется, я плакала, а Катя улыбалась. Теперь все будет хорошо, это читалось в ее глазах. Что ж, значит, мои слезы живые?! Я больше не призрак?! Я смогу обнять своего сына!!

– Вы свободны, мои ласточки. – Слова Анастасии шуршали, как речной песок, плескались, как речная вода. – Теперь ведные циклы вам не страшны. Живи, Дашенька, да деток расти, а первенца своего назови Виктором. Он настоящий победитель! Смог смертную дурноту скинуть и закричать, обратив внимание на извергов у Чертова Зуба на мосту. Да и тебя, мать свою, не покинул, родившись второй раз, там в роддоме. Душе его чистой было ведомо, что ты в беду попадешь. И хоть мал он, но крепок, как воин силой духа. От двух матерей у него сила такая – от тебя и от меня. В больнице я его из жизненного потока вытащила, отдав часть себя. То, что в свое время ты в ведьмину прорубь попала спасло и тебя и ребеночка. Он в ней до срока созрел.

– Так значит вы, матушка, веда речная?!

– Да, Дарьюшка, пришлось остаться из-за вас, чтобы вековую цепь вероломства разорвать. Вам помочь из беды выплыть. По разрешению Анастасии живу и не живу в ее теле до конца дней ее. Она заслужила вырастить и приемных детей, и их правнуков. Да за вами нужно следить, непутевые вы мои. Вот пришлось открыться. После не беспокойте Анастасию расспросами обо мне. Не сможет она на них ответить.

– Живешь и не живешь? – удивилась Катя.

– Не больше получаса через каждый цикл в двадцать один день. Остальное время в жизненном потоке. Вы, люди, его ведьминой прорубью прозвали. Неведенье и страх мешают вам увидеть совершенство мироздания, созданное Великим Творцом. Мы ведь тоже его дети и только учимся постигать законы течения жизни. Развиваясь, продолжая свой род в разных мирах, мы приобщали опыт местных жителей. На этой планете слишком увлеклись помощью людям. Человеческое вероломство погубило нас. Коваль, с него все началось. Он же вернул Черду, но как! Все превратил в хаос. Раньше наш народ мог передвигать события назад. Мы пытались все исправить. Но дважды в людскую реку нам войти было не суждено. Металлические предметы, на которых гадана судьба, – вехи-буйки в цепочке событий, которые приводили к максимально благоприятному исходу. По крайней мере для большинства ваших местных жителей. Вероломство, воровство, жадность, алчность человеческая и глупость нарушили гармонию! Как можно ради своего благополучия растоптать счастье других?! После смерти Анастасии я приму рождение наших детей из кокона в Чертовом Зубе. – Матушка вздохнула. – Я должна оградить их от общения с людьми. Ни мы, ни вы к этому пока не готовы. Как только они окрепнут, я стану их Чердой и уведу к родным звездам. Нам пора возвращаться, – в голосе, всплесках матушки веды мы почувствовали сильное волнение. – Катя, круг не замкнулся! Ты должна спасти Лану…

В глаза брызнули радужные всполохи. Это вода, перемешанная со струями разноцветного света, понесла нас в вихревых потоках. Когда очнулась, мне показалось, что я падаю в воду. Но на самом деле кто-то выдернул меня из воды. И Катю. И Анастасию. Дед Матвей!

– Эт-само, Дашенька! Живая, да поди, эт-само?! Точно живая! Радость-то какая, эт-само!!

С берега, войдя по колено в воду, меня встретил Семен. Он протягивал сыночку.

– Виктор, родненький мой, – не сдержавшись заплакала я, прижимая своего мальчика к груди.

А малышенька разулыбался, «ма-н-ма» причмокнули его губки!

– У нас просто вундеркинд, Дашенька. Выходи за меня замуж. Если не можешь ответить сейчас, я подожду сколько захочешь. Только не гони! Позволь быть с вами рядом. – На меня смотрели любящие глаза. В них было столько тепла и заботы. В душе что-то защемило, словно она расправляла крылья. И я ответила, не думая. «Да!» Будто вспомнила его. Словно был он в какой-то другой жизни самым родным для меня человеком.

– Вот это здорово! – За спиной возникла сестренка. – Значит, одновременно две свадьбы справим. Вы и мы с Вячеславом. Вот только Лану надо найти! Мой Олега уже потряс, но молчит гаденыш. Завис в гордой позе: «Когда найдете, уже холодная будет». Вот дрянь! Маринка божится, что не знает. Но у нас со Славиком появилась идея. Глубже в пень проблемы смотреть надо. Пойдем в дом, нам нужна карта, составленная папой Сережей.

Олега и Маринку с усиленной охраной увезли в полицейский участок. Вячеслав предупредил, что пока Олега нельзя вывозить за пределы города. Столичные пожали плечами, но приняли, как есть. Им уже рассказали про силу ведьминой печати, что она сработает за пределами ведьминой зоны.

– Да, Слав, вот эта карта, – Катя ткнула пальцем. – Давай отметим все точки, где скрывались или, как известно, видели перевертышей.

По мере того, как росли флажки-кнопки на карте, все действительно становилось очевидным.

Максимальная зона влияния речных вед им соответствовала и расчертила эллипс в двадцать один километр, захватив часть реки, коттеджный посёлок и полгорода с окрестностями. Перевертыши были замечены в местах, где на эллипсе от Седмицы пересекались лучи, разделяющие царство речных вед по секторам. Их было семь – по силе влияния. В самом загадочном, где появлялись речные ведьмы в телах своих должников, – пробел, там и люди пропадали. В той точке пересечения сейчас могильник – бывшая свалка. Законсервирована. Рядом нет жилых домов, только кооперативные гаражи в Цепном переулке. Когда-то там кузня была – ковали цепи, подковы, чугунные решетки. Вот туда в спешном порядке и отправились сразу несколько патрульных машин и «Скорая». Катя и дед Матвей поехали с полицией. Я, конечно, осталась дома с моим малышом и Семеном. Позвонила Яна. Через час все необходимое для ребеночка было доставлено: кроватка и детская коляска, одежда, игрушки, питание – все. Самой бы походить по магазинам, да сил не было – от счастья! Сема опекал меня с сыном, помогал разбирать вещи. Прибежала дочь деда Василия, и он сам вскоре появился. Они были так рады вновь увидеть меня! Хлопотали с уборкой и приготовлением застолья. Новость о моем воскрешении быстро облетела весь коттеджный посёлок. Друзья решительно настроились отметить мой второй день рождения. Я не переставала удивляться, как спокойно и серьезно местный народ принимает ведовские чудеса. Иркнайдигусь заверил мэра, полиция это тоже подтвердит, что под каменным крестом были найдены останки неизвестной. Серийные убийцы-перевертыши намеренно ввели следствие в заблуждение и насильно удерживали в плену Воронову Дарью Андреевну, то есть меня. Нотариус, улыбаясь, сообщил, что мой паспорт восстановят буквально через сутки. И развод с убийцей уже дело законно решенное. Мне привезли временную справку и свидетельство о рождении Виктора Семеновича Вафелькина. Все решили за меня, даже с отчеством сыночки, и новую фамилию уже до свадьбы присвоили. Мол, не менять же паспорт второй раз. Я не протестовала. Просто была необыкновенно счастлива! Боялась, что все окажется сном – наваждением и не выпускала из рук малыша. Моего солнышка, моего ласкового счастья!