и распрощались: он не дождался ответа, я не нашла в себе смелости. Да и просто, не нашла себя.

И даже писк прилетевшего сообщения, от которого Марко ушел сначала в прострацию, а потом воодушевленно и восторженно залопотал с кем-то на родном языке, не стал маяком, способным вернуть домой то, что составляло мою суть. Только позже, после нескольких часов бессонно распахнутых глаз и бессмысленных переползаний из одного угла кровати в другой, после тягучей ночи, в которой голова становилась все тупее и тупее, пока не налилась тяжестью так, что от неё же и раскололась, после…

Когда на небо начал забираться рассвет, мне тоже стало чуточку светлее. Настолько, чтобы сесть на постели, нашарить комм и набрать номер, который, на удивление, запомнился сразу, безо всякого заучивания. Наверное, потому что был таким же уютным, как и его владелец.

Правда, прежде чем отправлять вызов, пришлось просипеться, прокашляться и пропеться, чтобы не пугать абонента раньше времени, а вполне невинно спросить:

– В вашем придворном заведении подают завтраки?

* * *

Наверное, это был не лучший выбор в моей жизни, но иного под рукой не оказалось, к тому же…

После слов Петера мне вдруг тоже отчаянно захотелось разделить с кем-то. Пусть даже и только песню. Хотя я пока не могла понять, как это вообще возможно, но если рыцарь сказал, значит, так бывает. Так делается. И не на небесах, не за тридевять земель, а почти что рядом, может, даже в соседнем дворе. Нужно только зайти за угол, скользнуть по узенькому переулку мимо сплетничающих кумушек и играющих детей, отодвинуть рукой сохнущую простыню и… Просто оказаться там, где должна быть. И больше никуда не уходить.

Оглядываясь назад, я теперь не могу понять, как жила до встречи с белобрысым чудом. Не то, чтобы пытаюсь выставлять оценки вроде «плохо» или «хорошо», а надеюсь хоть немного приблизиться к осознанию, почему все предыдущие годы тратила на увертки, уловки, виляния, иногда даже хвостом, вместо того, чтобы просто однажды взять и начать называть вещи своими именами. Может быть, потому что не знала этих имен? Или благополучно забыла.

Да, забыла смыслы, изначальные и истинные. Ведь когда-то, на заре человечества, слова возникали, чтобы соединять. И что в итоге? Спустя тысячелетия мы боимся обратиться друг к другу прямо и открыто, используем десятки синонимов и иносказаний там, где можно обойтись… Нет, не малой кровью. Вообще без крови.

Наверное, нужна смелость, и очень большая. Может быть, даже безграничная. Но это мне, если бы я взялась. А что движет им? Если верить словам Лео, все время наблюдения парень ничем не выделялся на общем фоне. То есть, так же, как и все остальные, жонглировал словами, возможно, даже врал и обманывал. Хотя… Нет, это уже перебор. У врунов обычно много прихвостней и друзяшек, а тут полнейший вакуум. Значит, не от мира сего рыцарь был с самого начала, ещё до своего клятого восхождения, а сейчас все, что называется, заложенное природой, эволюционировало. До полного безобразия. В том смысле, что подходящих образов для сравнения не подобрать.

И, что самое пугающее, почему-то на краю сознания мельтешит нечто, ещё не достойное называться мыслью, но уже достаточно назойливое, чтобы обращать на себя внимание.

Наверное, рыцарей в мире гораздо меньше, чем песенниц. В конце концов, они долгое время жили сражениями, а это не располагало к степенной старости в окружении сонма внуков. Даже сейчас, скорее всего, они больше заняты чем-то, требующим силового воздействия, а не, скажем, самозабвенно играют в шахматы или на бирже. Значит, время от времени гибнут.

Да, их явно должно быть меньше. Ещё и восхождение это. Почему-то кажется, далеко не каждому оно по плечу. Но если даже реальное соотношение не выше, чем один к ста, все равно возникает вопрос.

Да где же они все, черт их подери? Ну невозможно так искусно прятаться, если…

Если да.

А если нет?

Почему я решила, что все рыцари обязательно должны быть похожи на Петера? Опять же, эти сказки о подчинении и прочем. Ведь и так может быть, что многие из них не меняют своих привычек и пристрастий, оставаясь прежними. Оставаясь людьми, со всеми их свойствами, прекрасными и дурными, но получая в свое распоряжение некую волшебную силу, способную…

В горле почему-то вдруг стало сухо и колко. Даже вода, заботливо предложенная Эбби, не особо помогла. Только милосердно смочила острые грани, чтобы хватило голоса ответить на приветствие мистера Портера.

– Признаюсь, не ожидал встречи в столь ранний час. Но… рад. Очень рад.

Да и я бы тоже порадовалась. В других обстоятельствах. А сейчас получается думать только о том, что…

Он ведь именно это имел в виду. Лео. Когда говорил о чудовищах и опасностях. Могущество в руках недостойного – страшный сон борца за добро и справедливость. Но дано ли нам право судить, кто достоин, кто нет? Что, если сам процесс восхождения и подразумевает: совладаешь – забирай. По праву сильного. Потому что можешь. Правда, маячит где-то там вроде и такая мелочь, как собственное хотение. А с другой стороны, как вообще можно не хотеть стать повелителем чудес?

– И выглядите вы совершенно…

Никак я не выгляжу. Плескалась в ледяной воде, пока руки и лицо не начали неметь, отсюда и румянец чахоточный. А если продолжит политесы в том же духе, начну багроветь.

– Но видимо, недостаточно хорошо, чтобы подвигнуть вас на покупку букета?

Он так и замер на несколько секунд, с полуоткрытым ртом, судорожно соображая, когда и где ошибся.

– Простите, я почему-то решил, что общепринятые знаки внимания вас не…

Теперь уже точно не. Когда выяснилось, что в жизни помимо всякой мишуры есть действительно важные вещи, которые ни в коем случаем нельзя упускать из вида. И гораздо нужнее всяких цветов, чтобы просто кто-то обнял и прижал к себе. Правда, о таком не говорят, а берут и делают. Если уверены. Но поскольку и я тут не гожусь в образцы для подражания…

– Подарите в следующий раз. Между прочим, я люблю лилии.

Интересно, всем в зале было слышно, как скрипит грифель в его голове, записывая мои слова?

– И на этом хватит поклонов и реверансов. Я бы не… не обратилась к вам с утра пораньше, если бы это не было важно. Для меня.

Последнее можно было и не подчеркивать: внимал каждому слову одинаково тщательно. Как будто мой голос… Да ну, ерунда какая.

– Тот клуб, в котором вчера была назначена встреча. Что о