– Избирательная амнезия, – кивнул ВасилийОлегович. – Я давно психологией увлекаюсь, книжки почитываю. Наш мозг –хитрая машина, он нацелен на самосохранение и если понимает, что хозяину плохо,ставит блок. Алина могла вспомнить тот разговор с моей женой лишь после сеансау гипнотизера!

Я скривилась.

– Катерина поделилась со своим мужем чужим секретом,Василий Олегович это запомнил. Вот уж кто не страдает нарушением памяти, такэто он. В нужный момент он сразу понял, как действовать. Не зря Самойловизучает литературу по душеведению. Он четко рассчитал эффект: Алине, отрицавшейсуществование «омолодителя», всегда резко и бескомпромиссно говорящей правду,поверят быстрее, чем Манане. И мы попались на этот крючок!

– Как куры в лапшу, – заржал директор. – Едватолько Тина стала нормальной, у вас башку снесло. Начали ко мне потихонькустучаться и таблетки выпрашивать. Вот уж я повеселился! Даже Катя клюнула!

– Знала, что ты сукин сын, но не представляла, до какойстепени, – грустно произнесла Катя. – Значит, Манане по сценариюследовало изобразить умирающую, и тут ты выступаешь с заявлением про яд иантидот?

– Класс, да? – потер руки Василий Олегович. –Чтобы не умереть, человек живо в чем угодно признается!

– Да это не сработало! – злорадно отметилаКатя. – Никто на коленях за спасительным антидотом не пополз. Может,теперь ты поймешь, что предателя не существует?

– Идиотка, – затряс кулаками ВасилийОлегович. – Дура, блин! Меня на дикие бабки кинули! И эта гадина здесь!

Алина схватилась за голову:

– Так яда нет?

– Нет, – буркнула я. – Это спектакль, красиворазыгранный вашим начальником при помощи Мананы и посторонней девицы. Все длятого, чтобы люди слопали таблетки. Потом остается напугать их и вычислить«крота».

– Зачем так издеваться над нами? – всхлипнулаАня. – Я ведь на короткое время поверила в волшебное средство,понадеялась, что забеременею.

Алина тихо плакала.

– Не увидеть мне Деню! Глупо, ой, как глупо япоступила!

– Вас вынудили, – попытался утешить БортниковуЮра, – сыграли на нервах. На то и был расчет. Василий Олегович могпоступить без затей: собрать всех за ужином, а к концу вечера объявить про яд, дескать,он в салате был, но Самойлов хотел еще и поиздеваться, отсюда и спектакль.

– Меня предали! – в гневе заорал директор. –Я понес огромные убытки! Весь мой бизнес под угрозой, я вложил в новый продукткучу денег и сейчас нахожусь на грани краха!

– Нечестный человек один, – перекричал егоНикита, – а досталось всем! За что?

– А чтоб боялись! – в запале признался ВасилийОлегович. – Откуда мне знать, может, вы все сообща действовали!

– Ублюдок, – выплюнул Никита. – Увольняюсь сфабрики.

– От тебя никакой пользы нет, – презрительнообъявил директор. – Найду сто таких, как Редька, но, пока не обнаружусволочь, никого не отпущу!

– А при чем здесь Марфа? – спросила Аня.

Все повернулись к жене художника.

– В каюте Леонида нет Вики, – продолжалаАнна. – В постели, если верить Зарецкому, лежала Марфа. Как она тудапопала?

Катя подлетела к мужу и начала трясти того за плечо:

– Что ты еще задумал?

– Я сам удивился, – похоже, честно ответилВасилий. – Я Ленькину жену никогда не видел. Даже имени ее не знал.

– Врешь, – не успокаивалась Катя.

– Так она правда умерла? – насторожился ВасилийОлегович. – Я тут ни при чем!

– Леонид сказал, что супруга приняла«омолодитель», – напомнила Аня. – А сам он слопал пилюлю под утро.

Самойлов оперся руками о колени:

– Сказал же, мы разговариваем честно. Да, я замутилисторию с ангелом, хотел щелкнуть по носу гадов, которые получают хорошиезарплаты, работают спустя рукава, да еще продают своего хозяина! Но убивать?Позвольте, я интеллигентный человек. «Омолодитель» – всего лишь таблетка изсахара в яркой глазури. Если кому-то стало на некоторое время плохо, то этоэффект плацебо. Железная коробочка куплена на блошином рынке, она старая, ейлет сорок. Никакого яда нет!

– Меня тошнит, – простонала Алина.

– Ты психопатка, – пожал плечами ВасилийОлегович. – У истеричек слишком бурная реакция на любой стресс!

– Марфа-то умерла, – пробормотала Катя.

– Ерунда, – отмахнулся Василий Олегович. –Она спит.

– Нет, – покачал головой Юра. – Тело ужепочти окоченело.

– Я тут ни при чем! – отрубил директор.

– Яд был! – взвизгнула Аня. – Ты хотел насубить! Говори, где антидот!

Василий Олегович сложил фигу:

– Накося выкуси! Кто инфу слил? Твой Никита?

– Отрава действует, – стонала Алина. –Руки-ноги парализует!

Манана подошла к Бортниковой и пощупала у той ступни:

– Холодные! Прямо лед!

– Вас арестуют как сообщников, – мстительно вякнулНикита.

– Кого? – подскочила Манана.

– Тебя, – издевательски повторил художник, –и эту сучонку.

– Меня нельзя, – с убеждением сказала пиар-директор, –я рощу дочь-инвалида.

– Ее в приют, тебя на зону, – поддержала мужа Аня.

Манана бросилась к Василию Олеговичу:

– Скажи, что они врут!

– Естественно, – пожал плечами Самойлов. – Мыничего противозаконного не совершали, устроили небольшой розыгрыш.

– Марфа умерла, – прервала я дискуссию. – Выне поняли?