– Сомневаюсь! У всех этих людишек, включая тебя самого,есть гадкие тайны! Поверь: я знаю много интересного. Вы меня умолять будете, вногах валяться, чтобы я молчал. Все тут в Козловске и решим, кстати, твой ОМОНопоздает. Пока он сюда доберется, останутся одни трупы. Эхма, труляля! Да тыкогда-нибудь бывал на Пятой Радиальной улице? Увы, мой мальчик, твой отец сталк старости слишком болтлив!

Лицо Шумакова мгновенно осунулось, глаза ввалились, ротпревратился в нитку.

– Можете болтать сколько угодно, – глухо сказал он. –Это касается только нашей семьи.

– Думаешь, после этого она с тобой останется? –ткнул в меня пальцем Василий Олегович. – Хренушки! Уйдет, как Танька!

Следовало спросить, о чем говорит Самойлов, но я сдержалась.

– Поверьте: я никогда ничего не рассказываю ни о делахклиентов, ни о том, что слышу в домах у приятелей, – жалобно сказалаАлина.

– Марфа! – вдруг закричал Леонид и выбежал изгостиной.

– Дико предполагать, что я могла продать невероятнозначимую для мужа информацию на сторону, – всхлипнула Катя.

– Я вообще не в курсе, – потрясенно подхватилаТина. – Спасите мою маму!

Василий Олегович постучал пальцем по своим наручным часам:

– У вас мало времени!

– Почему? – в ужасе спросила Аня.

– Яд уже циркулирует в крови, – вкрадчиво сказалдиректор и хищно улыбнулся.

Я покрепче прижалась к Юре, Василий Олегович ведет себя какпсих. Он впадает в гнев и через минуту улыбается, будто сытно закусивший кот, азатем вновь топает ногами от злости.

– Я ни при чем, – еле слышно произнеслаБортникова.

– И мы, – ответил за двоих Никита.

– После всего… ты… смеешь меня обвинять? – горькоспросила Катя. – Я не имею ни малейшего отношения к произошедшему.Василий, ты психически болен. Налицо мания преследования плюс другие проблемы!

– Я тебя тоже люблю, – засмеялся директор.

– Марфа! Марфа!!! – заорал в коридореЛеонид. – Помогите! Кто-нибудь! Сюда! Марфа! Моей жене плохо! Эй! Эй!!

Юра быстро пошел на зов, я отправилась следом.

Леонид был в своей каюте. Он стоял на коленях около кроватии тряс за руку ту самую непонятно откуда взявшуюся блондинку средних лет,лежавшую на постели.

– Марфа! Марфа! На помощь!

Шумаков легко оттеснил Зарецкого, посмотрел на незнакомку иудивился:

– Это кто?

– Марфа, – заломил руки Зарецкий.

– Она же в горах! – подскочил Никита.

– Нет, занимается дайвингом, – поправилаАня. – Хотя, право слово, не понимаю, за фигом врать про лыжи? Плавание саквалангом не позорно.

– Она принимала «омолодитель»? – резко спросилЮра.

– Да, – прошептал Зарецкий, – вчера. Мы долгоразговаривали, я поклялся… мы решили, что это наш шанс… Марфа выпила пилюлю, ая… я… я съел свою после завтрака. Было страшно, но все равно проглотил. Марфаумерла?

– Она спит, – заверил Василий Олегович. –Если предатель признается, все получат антидот, он стопроцентно поможет!

– Только не ей! – возразил Шумаков. –Ей-богу, не знаю, каким образом здесь очутилась законная жена Зарецкого, но онамертва, тело коченеет.

– Не может быть, – рявкнул Василий Олегович.

– Марфа коченеет? – неожиданно спокойно спросилЛеонид. – Она… того… самого… все?

Шумаков кивнул.

– Стойте, а где Вика? – ожила Алина.

– Неправда! – закричал Леонид и свалился на ковер.

Слава богу, что с нами в этот непростой момент находилсяЮра. В отличие от всех он не потерял самообладания и стал наводить порядок.Сначала Шумаков приказал женщинам вернуться в кают-компанию. Никто не спорил –Алина, Аня, Тина, Катя и я, сбившись группой, вновь очутились в комнате отдыха.Туда же через пару минут вошли Никита и Василий Олегович.

– Уложили Леонида в нашей каюте, – сказал Редька, –он внезапно заснул.

– Это шок, – пояснил Юра, посмотрел на нас исказал: – Шутки закончены. Василий Олегович, ваше желание найти предателя зашлослишком далеко. Умерла абсолютно ни в чем не замешанная женщина. Марфа не имеетни малейшего отношения к делам кондитерской фабрики. Я хотел вызвать сюдаспециалистов, но не смог этого сделать, мой мобильный бесследно исчез, онпропал еще до нашего выхода на причал. Я не стал его разыскивать, не хотел всехзадерживать.

– И я свой не нашла, – подскочила Аня, – иНикита где-то сотовой оставил.

Самойлов молчал.

– Игорь! – воскликнула я. – Это он! Мойтелефон тоже пропал.

– Ты о чем? – прошептала Алина, держась загрудь. – Фу, тошнит.

– Я осталась на корабле, чтобы найти… – начала я иосеклась. – В общем, ходила по теплоходу, ощутила чье-то присутствие,услышала шаги и нашла на кухне рыжего матроса Игоря…

– Нечеловеческого ума блондинка, – сквозь зубыпроцедил Василий Олегович. – Но меня тебе обвинить не удастся, неравныесилы. Ваши аппаратики тю-тю, вы их кто где побросали и не нашли, гулятьотправились. Короче, теперь трубки на дне реки.

– Правда? – вдруг испугалась Алина. – Но уменя там нужные номера, их сложно восстановить!

– Дура! – беззлобно ответил Самойлов. – Ивсегда ею была!

– Он не хотел, чтобы кто-нибудь вызвал сюдаментов, – протянул Никита.

– Приз «Умница года» твой, – хмыкнулВасилий. – Связи с Большой землей нет. Капитану приказано увести команду вглубь острова и не возвращаться до двух часов ночи. Еще Иван Васильевичвывернул из рации малюсенькую деталь и унес ее с собой. Крохотная штукенция, нобез нее передатчик просто мертвая коробка.

– У хозяина остался мобильный! – заоралаАня. – Василий давал его Тине позвонить! Девушка не вернула ему трубку, опустилаее в карман. Тина, дай скорее аппарат, нам необходима помощь!

Дочь Мананы похлопала себя по бокам, вынула телефон,внезапно уронила его на пол, потом покачнулась и наступила на него. В гостинойраздался характерный звук ломающейся пластмассы.