Это было и прекрасно, и чудовищно одновременно. А самое страшное было то, что при родных, даже и иллюзорных, не скажешь – «вы не настоящие». Это все равно предательство.

А еще – Егор жив, и это казалось невероятным чудом настолько, что невозможно было поверить. Тролль был в прекрасном настроении, веселился и спрашивал ее, насколько ей нравится происходящее. В ответ Егору достался только растерянный стеклянный взгляд, который тролль расценил в свою пользу.

– Егор, ты сам… – прошептала Влада. – Ты настоящий, живой?

Тролль хитро ей подмигнул, провел по торту пальцем, собирая шоколадный крем, и облизал его.

– Ольга Вандеровна, торт – супер! Вы ведь научите Владку так же готовить? Я сладкоежка…

– Егор, где я, что со мной произошло?! – взмолилась Влада шепотом. – Я на балу только что была, на Дворцовой площади. Объясни, умоляю…

Мысль о том, что она неожиданно умерла или сошла с ума, обожгла виски холодным ужасом. Может, сейчас она хохочет или завывает, как гиена, посреди бального зала, спятив от всего того напряжения, которое гнало ее к цели все эти месяцы.

– Вот черт, – с досадой произнес Егор. – Ну, не получился у меня октябрь, я май люблю, всякую там грозу в начале мая… спалился я на октябре, короче.

– Так… понятно… спалился на октябре… – Влада говорила медленно, делая паузы между словами. – Значит… мы с тобой не умерли… это твой… морок. И ты устроил его мне… Теперь объясняй… зачем.

Момент встречи с Бертиловым Влада представляла себе много раз: и как она врывается в ротонду, находя там измученного тролля, и позднее, приглашая на вальс и видя его, упавшего посреди зала, истерзанного светлыми охотниками, но живого…

Ждала чего угодно, но только не того, что происходило сейчас.

– Вот ведь – только спасла меня, а уже допрос – зачем, почему?! – тролль в притворном ужасе округлил глаза, откинувшись на спинку стула, а потом подхватил бокал с шампанским и громко произнес: – Огневы – форева! Мы – семья! Так ведь?

– Как трогательно, Егорушка! – бабушка склонила голову, с умилением глядя на Егора. – Ах, сынок, ты именно тот, кто так нужен нашей Владочке! Разумеется, ты теперь тоже наша семья! Да, Оленька? Вандер, что ты молчишь?

Бабушка толкнула деда локтем, гневно зыркнув глазами, и тот закивал головой, что-то пробормотав под нос, потянувшись за чашкой чая. Мама, такая красивая и молодая, сияла радостью, отец сдержанно улыбался – нет, в этой реальности у них не было ни преследователей, ни врагов. Они оба были беззаботными и счастливыми, теми, за кем не охотятся никакие страшные силы. Влада рассматривала своих родных, жадно ловя каждое их слово, каждый жест и улыбку, стараясь не разреветься. Дед был именно таким, каким она его помнила. Разве что более веселым: на все наскоки бабушки он хмурил брови и произносил длинные речи шутливо-грозным голосом.

– Какого черта, Бертилов, что ты творишь?! – процедила Влада сквозь зубы, подавляя в себе желание закричать, убежать, взорваться каким-нибудь безумием. – Я тебя вытащила из ловушки некроманта, ради этого такое сделала, всем врала… я только что была на балу, я…

– В курсе я, где ты только что была и что сделала, – Тролль посмеивался, и в глазах у него недобро отблескивали зеленые искры. – Тут важна быстрота действий. Муранов быстрый и нежити у него полно, только я – быстрее оказался. Уволок тебя, твоя душа теперь здесь, – тролль приобнял ее за плечи. – Пусть теперь Муранов попробует тебя найти, обломается… я ведь тоже теперь наследник.

– Чей наследник?!! Отвечай, Егор!

– Семнадцать лет уже Егор, – проворчал тролль. – Владка, не порти праздник своей семье. Все радуются, все суперски у Огневых наконец-то, и какая к черту разница, чей я наследник?

– Мне страшно… я боюсь тебя.

Слова Влады порадовали самолюбие тролля: семнадцатилетняя мальчишеская физиономия засияла белозубой улыбкой.

– Жаль, что с октябрем прокололся, – тролль нехорошо прищурился. – Ладно, мне надо уладить кое-какие вопросы в тайном мире, не хочу с этим тянуть. Посиди тут пока, я скоро.

Сказано это было так небрежно, будто Бертилову срочно надо было сбегать в аудиторию Носферона забрать забытый конспект, но в глаза тролля – неумолимые и смеющиеся – сейчас жутко было смотреть.

– Стой! – крикнула Влада. – Егор, не смей!

– Ну, что ты с ней будешь делать-то… – Егор вздохнул, пошевелив пальцами, будто разминался перед боем и быстро вышел за дверь.

Сквозняк проник в гостиную, пошевелив занавески, и те снова замерли, когда щелкнул замок на двери квартиры.

Влада рванулась было следом, но не смогла пошевелиться: волосы вдруг запутались вокруг перекладин спинки стула, рукава прилипли к скатерти, а подошвы туфель намертво приросли к ковру.

– Любимые штучки… с Носферона еще помню… ну, Бертилов, я устрою тебе, – Влада, ругаясь сквозь зубы, дергалась, пытаясь освободиться, с болью выдирая волосы.

Нет, бесполезно. Даже если удастся оторвать рукава и сбросить туфли, то волосы, намертво вросшие в спинку стула, став с ней единым целым, не отцепить.

– Владочка? – послышался обеспокоенный голос мамы. – Что-то случилось? Вы поссорились с Егором?

– Нет, мы всегда так общаемся, он просто кошмар какой-то… – беспомощно брякнула Влада, кинув на не настоящую маму растерянный взгляд.

Как вести себя с этой иллюзией, мороком, как?! Конечно, лучше было бы не вступать в разговоры с ними, даже не смотреть на них – ведь еще немного, и будет невозможно отсюда уйти.

– О-о-о, это знакомо! – рассмеялся дед. – Кошмаром мы назвали когда-то одного великого тролля! Сколько же наш Орден магов тратил сил, чтобы поймать эту несносную нечисть, Энгора! Вот ведь были же времена моей бурной юности…

– Расскажи, деда, – сдалась Влада, которой сейчас очень хотелось просто послушать родной голос.

Побыть рядом с ними всеми, хотя бы чуть-чуть. Этот дед был как настоящий, даже помнил свое прошлое и обожал предаваться воспоминаниям своей молодости, при этом не зная ничего об истинной сущности Егора Бертилова.

– Мы называли эту кошмарную нечисть Энгором, что в переводе с древнего языка означает: «обманная гора»! – Дед упивался вниманием с видом учителя истории перед огромной аудиторией. – Сколько он доставлял всем неприятностей, сколько несчастных девиц сошло с ума, стоило только этому существу появиться рядом! Мы охотились, да-а… Бывало, в погоне за ним – пересекаешь лес, поле, взбираешься на вершину горы, а гора вдруг выгибается у тебя по ногами в огромную яму и ты летишь вниз, слыша громкий хохот… меня что, никто не слушает?

– Слушаем мы тебя, Вандер! – заворчала бабушка. – Чего вдруг ты начал про какого-то Энгора вспоминать? Лучше бы про Егорушку поговорили! Умница же парень, хотя мне не нравится серьга у него в ухе… Но ведь ему и двадцати нет, это простительно!