путь по странам и континентам выглядели чрезвычайно занимательно. Вечером, покатавшись вдоволь по городу и насмотревшись на архитектурные и иные красоты – деревянное зодчество конца XIX века, Иерусалимскую гору с ее Крестовоздвиженской церковью, могучую Ангару, – Макс с Володей рассказывали местным ребятам за пивом и водкой о водопаде Виктория и фавелах Рио, о трассе 66 и боливийских перевалах.

15–16 мая

Удивительные комбинации иногда складываются в жизни. Когда мы выбирались из Иркутска по пробкам, встретили Рыжего на машине, и он с удовольствием проводил нас на красноярскую трассу. Расставались парни совсем как родные.

Холод и не думал отступать. Повсюду люди говорили: «Вот приехали бы вы на три-четыре дня раньше, была бы жара», а Макс и Рощин только с тоской просматривали прогнозы погоды в Центральной России. Там было тепло, и очень хотелось куда-то туда, за Урал.

Тысячу с гаком километров от Иркутска до Красноярска следовало проехать за два дня. Поначалу мы думали остановиться прямо посередине, в городе Тулуне, откуда уходит дорога на Братск, но иркутские приятели объяснили, что этого как раз делать не стоит. Во-первых, Тулун постоянно заливает, а во-вторых, население там, мягко говоря, не слишком доброжелательное.

Лучшее место на дороге, по их уверениям, – мотель «У Петра», воздвигнутый где-то на 670-м километре. И еще, как они говорили, нам страшно повезло, потому что последние четыре года дорогу активно ремонтируют, и она стала почти нормальной.

Оказалось, чтобы испытать меру этого «почти», нам потребовалась нешуточная доля везения. Сказывались тут, конечно, и общая усталость, и полное одурение от холода.

Где-то полдороги шел асфальт с дырами, ямами и провалами, так что у Макса, например, возникло ощущение, будто он едет по специально построенному методом ковровых бомбардировок треку для испытания танков. Еще четверть пути – грунт с щебнем, где-то заботливо укатанный грейдером, а где-то и нет. И только четверть – нормального асфальта, хотя насколько нормального, еще вопрос, если руль отпустить невозможно, а представление о «горизонте» у дорожных строителей отсутствует напрочь…

Оригинально подошли тут и к самому понятию ремонта. Дорожники вели только точечные работы, вероятно, определяя самые опасные участки по сводкам ГАИ и мемориальным памятникам. При этом меньше всего они руководствовались соображениями безопасности движения. Поэтому на пути легко можно было встретить кучу щебня, вываленного самосвалом посреди полосы, да так, что ее цвет идеально сливался с окружающим пейзажем. Заметить такие препятствие можно было только в последний момент. У ангела-хранителя наших всадников в этот день прибавилось седых волос…

Все трудности дороги искупались природными красотами. Они вроде были рядом, но неожиданно оказались недоступными. Мы впервые видели, что такое горящая тайга, какая это стихия… Проехали еще десяток-другой километров, пожар отступил, и вокруг невыразимо прекрасно цвел вереск. Макс спешился и хотел зайти в лес, подышать вересковым ароматом, вспомнить знаменитую балладу Стивенсона про «Вересковый мед», но идиллию тут же нарушил водитель, который специально притормозил, чтобы охолодить его романтический порыв. Он сказал: «Ребята, стойте, там клещ. Энцефалит в 10% случаев. Рисковать в мае явно не стоит. Сейчас клещ самый злой» – и, прибавив матерное словцо, умчался вперед. Максу и Володе сразу стало ясно: мужик прав. Не стал бы он зря тормозить и разговаривать, принимая во внимание сибирскую вескую серьезность…

Так что надо было двигать дальше. В одной из деревень мы проехали по деревянному мосту, точной копии того, что был построен здесь еще во времена Екатерины Второй. В деревнях кое-где не было света. А ведь это трасса! Можно себе представить, как живут люди в 100–200 километрах в сторону от нее. Такая глушь, что, кажется, случись конец света, ядерная зима, тоталитарный террор, да все что угодно – здесь можно будет затеряться. Спрятаться, и ни одна живая душа тебя не найдет. Велика Россия!

В мотеле «У Петра», разумеется, мест не оказалось. Стоял он почти одиноко и выглядел оазисом цивилизации посреди пустой дороги. К счастью, напротив располагалась ночлежка классом пониже, вероятно, как раз для таких случаев. Там для Макса с Володей нашлось-таки два места с почасовой оплатой. Вот только охранять нас, Иваныча и Могучего, никто не хотел. За забором хозблока парковаться не разрешили и объяснили, что бросить мотики прямо на дороге – самое безопасное, поскольку на это место смотрят две видеокамеры. Выяснилось, что монитор находится у директора в кабинете, и, если что-то случится, «он утром приедет и посмотрит». Сибиряки несловоохотливы – это классика. Старая пословица «Семь раз отмерь – один раз отрежь!» между Иркутском и Красноярском превратилась в абсолютную этическую норму. Нужно повторять и повторять вопрос, чтобы на тебя обратили внимание. Если же ты хочешь чего-нибудь и вправду добиться, следует сформулировать по-настоящему весомые аргументы…

На фоне холода, дождя, суровой обстановки и долгой дороги домой наши ребята захандрили. Захандрили и мы, мотоциклы. Макс проснулся с больным горлом и кашлем. Эта была его первая простуда за все путешествие. У Иваныча от постоянной вибрации отвалилась лампочка фонаря стоп-сигнала. Но хуже всего дело обстояло с Могучим. Под ним блестела лужа масла. Причина оказалась до боли банальной. Прокладка крышки от старости настолько износилась, что отказалась служить народу. Герметик быстро сделал свое дело, но вот масло практически все ушло. Местные сказали, что ближайшая бензоколонка, где продаются горюче-смазочные, будет где-то через 50 километров, и Максу с Володей ничего не оставалось, как выменять за две бутылки пива маслоподобную жидкость на ближайшей лесопилке, чтобы как-то дотянуть до цивилизации.

Красноярск встретил нас пробками, температурой два градуса тепла и дождем со снегом. «Вот приехали бы денька на два раньше, парились бы от жары», – произнесла уже привычную для Макса и Володи фразу девушка на ресепшене гостиницы «Турист». Улыбаясь, она добавила, что во всем городе отключили горячую воду. Зато холодной – хоть залейся. «Какое удачное “совпадение”, – подумали парни. – Зябко нам как-то, и не согреться».

17 мая

Красноярск, который нам не удалось полностью рассмотреть и до конца исследовать из-за погоды, усталости и временного цейтнота, – крупнейший город Восточной и Центральной Сибири, столица края, образующего становой хребет России. Именно в Красноярском крае, только в Эвенкии, далеко на севере, расположен географический центр страны.

В «Большом Красноярске» сегодня живет около полутора миллионов человек (в самом Красноярске – чуть больше миллиона). Енисей считается границей между Западной и Восточной Сибирью, но город относят обычно к Сибири Восточной. Над левым, западным берегом Енисея, возносятся знаменитые красноярские Столбы – один из самых интересных памятников природы в России. Миллионы лет здесь, в северо-восточных отрогах Восточных Саян, ветра