Немного позже Мэтт ведет Джун в уборную, а я замечаю Кару. Она направляется в мою сторону и смотрит прямо на меня, и я вспоминаю, что Мэтт заговорил с ней о ее свиданиях. Я слышала, как они начали ссориться, поэтому подхватила Джун и поставила ее между нами с Карой.

Я была не против, что Мэтт ей рассказал. Я уже говорила с ним об этом. Но мне не хочется сейчас выяснять отношения на глазах у всей комнаты ожидания.

Хотя, возможно, у меня не останется выбора. Она очень уверенно шагает прямо на меня. Она откидывает свои карикатурно красивые волосы за спину.

– Хейли, – говорит она решительно.

Гхм.

– Спасибо тебе за всю помощь сегодня.

Я машу ресницами. Подождите, что?

Она больше ничего не говорит, и я наконец-то выдавливаю из себя:

– Я только и сделала, что привезла нас в больницу, – небрежно говорю я.

– Нет, я о том, что ты сделала в комнате ожидания. – Она выглядит побежденной, но мне кажется, когда твой бывший муж идет на столкновение по поводу твоих измен, сложно чувствовать себя победительницей. – Ты увела Джун к автоматам, когда мы с Мэттом… – Она замолкает.

– Спорили? – помогаю я.

Она легонько кивает.

– Я правда ценю это. Мы с Мэттом стараемся никогда не повышать друг на друга голос, если девочки рядом, но в этот раз мы оба разгорячились.

Я пожимаю плечами.

– Это было несложно. Мне нравится проводить время с девочками.

– А им нравится проводить время с тобой, – отвечает она. Когда мои брови взлетают на лоб от удивления, она снова принимается за свой недовольный тон, будто ей очень, очень не хочется это говорить. – Элизабет нравится, когда ты заплетаешь ей косы. А Джун говорит, что ты классно изображаешь голоса, когда читаешь им перед сном.

Мне становится очень тепло внутри. Не знаю почему, но мне нравится то, что дочки Мэтта говорят обо мне своей маме. Не потому что я мечу на ее место, а потому что они считают меня членом семьи. Боже, я так на это надеюсь. Я люблю этих близняшек почти так же сильно, как и их отца.

– Как я уже сказала, мне нравится проводить с ними время. – Я озираюсь на пустой коридор. – Где твой парень?

Она морщит лоб от неловкости.

– Я попросила его уйти. Ему здесь нечего было делать. – Кара сомневается, говорить дальше или нет. – Думаю, ты уже знаешь о…

Ей, конечно же, не нужно заканчивать предложение, и я не хочу ее к этому принуждать, поэтому сразу, но осторожно говорю:

– Да, я знаю.

– Я никогда ему не изменяла, – тихо говорит она.

Я ничего не отвечаю.

– Не физически, – уточняет она. – Мы с Дэном встречались в старших классах, но расстались, когда поступили в колледж. Потом я увиделась с ним на встрече выпускников и… – Она встряхивает головой. – Я не думала, что так произойдет. – Ее глаза – озера вины, и теперь я чувствую к ней нечто большее, чем жалость. Я чувствую настоящее сожаление.

Жены и подруги согласятся, не каждой женщине подойдет хоккейный образ жизни. Некоторые, как Кэти, Джесс и Эстрелла, выкованы из стали. Они переживут любые расставания, потому что после долгой разлуки время, проведенное вместе, становится еще слаще. Другие женщины, как Кара, становятся недовольными, ревнивыми и иногда ищут утешения не в тех местах. Или не на тех обедах.

Кара не кажется мне злой женщиной. Я думаю, всем ее обвинениям и нападкам на Мэтта причиной была ее собственная вина. Она не могла признать свои ошибки. Но даже при этом она глубоко задела его, и черт меня побери, если я это так оставлю.

– Эмоциональные измены – все те же измены, – спокойно говорю я.

Она впивается зубами в нижнюю губу.

– Я знаю.

– Тебе нужно поговорить об этом с Мэттом, Кара. И тебе нужно извиниться перед ним. То, что произошло сегодня на льду, – не его вина. Это был несчастный случай, и это могло произойти с кем угодно. Либби могла сломать руку, упав на детской площадке в парке, куда ты ее водишь. Вообще-то… – Я многозначительно замолкаю. – Как раз на днях Джун рассказывала мне, что она упала с турника в садике. Никаких переломов, но они могли быть. Ты после этого набросилась на ее воспитателя?

Еще одна искра сожаления загорается в ее глазах.

– Я тебя поняла, Хейли.

– Надеюсь. Потому что Мэтт не заслужил такого отношения.

– Я знаю. – Я слышу стыд в ее словах – Я извинюсь перед ним, правда. Просто… – Она опускает глаза на свои дорогие ботинки. – Я не знаю, что сказать, как это вообще можно объяснить.

– Ну, тебе придется быстро что-то придумать… – Я киваю головой ей за спину.

Она тоже оборачивается и смотрит, как Мэтт идет по коридору с Либби в руках и Джун рядышком.

– Девочки! – радостно говорю я. – Я знаю, что вам не терпится уже отсюда уйти, но вашим маме и папе нужно быстренько переговорить, поэтому, может быть, спустимся в буфет и перекусим что-нибудь?

Кара окидывает меня недовольным взглядом.

– Чем-нибудь без глютена, – спешу добавить я.

Ее плечи снова опускаются в знак поражения.

– Хорошо. Девочки, пойдите с Хейли. Мы с вашим папой скоро будем.

Мэтт осторожно опускает Либби на ноги, и я быстро перехватываю ладошки девочек. Мэтт смотрит на меня несчастным взглядом, и что-то в нем говорит мне, что я его предала. Но я знаю, что правильно поступаю, давая ему и бывшей миссис Эриксон обсудить все их проблемы наедине. Мэтт с Карой больше не любят, но и не ненавидят друг друга. А даже если бы ненавидели, у них есть две потрясающие, милейшие дочки, которые заслуживают, чтобы родители ладили между собой.

Поверьте мне, как дочка женщины, которая только и делала, что поносила моего непутевого отца, я не понаслышке знаю, каково это – иметь токсичных родителей.

Поэтому я ободряю Мэтта улыбкой и веду его девочек к лифту.

Мэтт

– Это снова Либби?

Я слышу, как Хейли улыбается, когда прижимается ко мне поближе. Сейчас девять часов, но у нас был долгий день, поэтому мы решили лечь спать пораньше. Конечно, оказавшись под одеялом, мы забыли о своих планах на сон и перешли сразу к пункту «трахать друг друга до полусмерти». Теперь наши разгоряченные голые тела лежат на моей большой мягкой кровати, и я счастлив быть здесь.

– Ага. – Меня забавляет уже третье голосовое сообщение от дочки за вечер. – Она хочет узнать, сможет ли Руфус подписать ее гипс, когда она придет в выходные. – Я начинаю писать ей ответ. – Как объяснить четырехлетней девчушке, что у собак нет отстоящих больших пальцев на лапах?

– Дай мне. – Хейли встает, и простынь спадает с ее изящного плеча. Она забирает у меня телефон, печатает что-то и передает обратно.