— Прыгай! — отец помог ему забраться на сидение, а сам вытолкнул Кристину с места водителя и уселся сам. — Прорвёмся, мать его так!

Бомбы и снаряды рвались всё гуще, южная окраина города уже была целиком охвачена пламенем. Этот наивный инопланетный дурачок хотел отсидеться в укрытии. Чёрта с два кто-то отсидится, напалм выжжет всё, до последней щели, обратит в пепел всё живое, а шарики потом будут несколько лет выкапывать археологи в стальных перчатках.

Понимали это и твари, которые были, пусть и тупыми, но по-звериному хитрые, и даже кое-какой инстинкт самосохранения у них присутствовал. Теперь они мчались рядом, не обращая внимания на машину, стараясь только уйти из ада, бежали наперегонки со смертью, бежали от огня, обращающего в пепел. Машина двигалась прямо посреди стаи, Сергей Иванович громко сигналил и ещё громче матерился, разгоняя толпу, что бежала спереди и задерживала машину.

— Сейчас я их, — сказала Кристина, вынимая из-за сидения пулемёт.

Положив ствол на лобовое стекло, она дала длинную очередь по бегущим мутантам. Те повалились на асфальт, машина, переезжая через трупы подпрыгнула в воздух, а тут сбоку прилетела взрывная волна от близкого разрыва снаряда.

Изменив траекторию полёта, машина отлетела в левую сторону, сбивая ещё нескольких мутантов, чудом устояла на колесах и ещё немного проехала юзом. К счастью, двигатель не заглох, Сергей Иванович вдавил педаль газа, машина снова вырулила на проезжую часть и рванула вперёд. Полоса разрывов приближалась, теперь уже не фугасные снаряды, что сыпались, как горох из разорванного мешка, а настоящие бомбы, каждая из которых образовывала огненное облако, поглощавшее дома целиком. Ещё немного, и бежать станет некуда. Что-то стало тормозить машину, оглянувшись, Боря увидел, что к заднему бамперу прицепился средних размеров мутант, оказавшийся самым умным и решивший спастись на транспорте.

— Стреляй! — крикнул он Кристине.

— Не могу, пулемёт выпал, — девушка развела руками.

— Ясно, он подхватил обрез, с видимым отвращением оторвал от рукоятки собственную руку и выбросил её за борт. На удивлённый взгляд Кристины он уклончиво пожал плечами и показал свою новую руку. Заряд картечи ничего не дал, даже с огромной дырой в боку мутант продолжал держаться за машину.

Переломив стволы, Боря вставил зажигательные, те, что в виде ракет, а не огненным облаком.

— Прошу, — Боря взвёл курки и передал обрез даме.

— Я, конечно, попробую, — Кристина взяла оружие таким жестом, словно это не она только что палила очередью из «Дегтярёва».

Оба выстрела пришлись в цель, теперь за машиной тянулся огненный шлейф, а несчастный мутант на глазах превращался в пепел, через минуту от него остались только руки, которые он так и не разжал.

Очередной разрыв накрыл их волной осколков, разбилось лобовое стекло, Боря чувствительно получил по незащищённой голове, остальные отделались лёгким испугом.

— Восточное шоссе, — крикнул Боря, указывая на поворот.

Отец послушно выкрутил руль, на максимальной скорости они вырвались за пределы городской черты, ехали теперь через лес, прерываемый посёлками, дачными кооперативами и свалками. Приближалось известное место, где когда-то спрятали пиратский сундук. Может быть, именно там, где нет жилых строений, а последние мутанты давно ушли, можно будет избежать бомбардировки.

Вообще, они хотели проехать дальше, если получится, то прижаться к самому кордону. Всё же там сидят не слепые, и расстреливать машину не станут, ясно ведь, что за рулём не мутанты сидят. Но человек предполагает, а бог войны располагает. Очередной близкий разрыв выбросил машину с дороги в придорожные кусты, а следующий пробил огромную дыру на пути, которую невозможно было объехать. В довершение всех бед осколки, пощадившие людей, порвали шины на колёсах, а ехать на ободе быстро не получится.

Все трое подскочили и, перепрыгнув через борт, бросились в ближайший лес, деревья хотя бы погасят взрывную волну и не дадут осколкам разлетаться. Скоро показался знакомый пустырь, тот самый, где они когда-то зарыли ящик, канава в земле могла дать им хоть какое-то укрытие.

Но тут обстрел начал стихать, в центре города по-прежнему всё взрывалось и растекалось море огня, даже днём дававшее неслабое зарево, оттуда поднимался тяжёлый чёрный дым, но сюда снаряды уже не долетали. Может быть, это временно? Может быть, сейчас артиллеристы переместят батареи и накроют пригород?

Теперь же все трое сидели на бетонном блоке, одном из тех, что отмечали закопанный клад. Они молчали, измученные долгими днями тревоги и опасностей, теперь всё закончилось.

— Прикуп доставать когда будем? — спросил отец после долгого молчания.

— Можно и сейчас, — Боря пожал плечами, сомневаюсь, что на выходе будут обыскивать.

— Как минимум будут раздевать и дезинфицировать, и нас и вещи, правда, можно поближе перенести, спрятать под самым валом.

— Так и сделаем, — согласился Боря, но лопату брать не спешил.

— Смотрите, — встрепенулась Кристина, — снег идёт.

Боря подумал, что их приключение затянулось очень надолго, вот уже зима подходит. Потом только до него дошло, что на дворе начало сентября, приглядевшись, он понял, что падающие с неба серые хлопья — это не снег, а пепел. В центре города бушевал огненный смерч самоподдерживающейся реакции, всасывающий кислород со всей округи, в атмосферу выбрасывались десятки тонн продуктов горения, а часть их уже начала выпадать в виде осадков.

Когда над горизонтом поднялся наблюдатель беспилотник, все трое встали и замахали руками.

Корабль пробыл в космосе слишком долго, срок этот в любом измерении был слишком большим, тысячи лет. Корабль просто рассыпался на части, испещрённый шрамами от метеоров корпус уже не мог удерживать содержимое, сознание бортового компьютера — единственного, кто ещё был жив, стало меркнуть.

Одна из искр жизни, запущенная незадолго до гибели древней цивилизации, готова была затухнуть. Давно пришёл в негодность двигатель, не работала звёздная навигация, мозг корабля не знал, в какой точке Вселенной он находится. Надежда, свойственная даже искусственному интеллекту, таяла с каждым днём.

Даже если подходящая планета покажется прямо сейчас, даже если он сумеет произвести высадку, из этого мало что получится. Нечего и говорить о том, чтобы доставить путешественников живыми, самые лучшие камеры анабиоза не могли сохранять жизнь так долго, все они умерли прямо в камерах, которые теперь стали хранилищем для мумифицированных останков. Останки эти впоследствии послужат образцом того, как выглядела исходная предковая форма.

Хранилось сознание путешественников, записанное на носители (таковое решение принял компьютер, когда стало ясно, что они гибнут один за другим), можно было обеспечить высадку носителей, а окружающую природу подвергнуть модификации с помощью наномеханизмов. Это тоже было проблемой, поскольку и носители, и запасы этих механизмов тоже были подвержены влиянию времени, а потому их потенциальные возможности таяли с каждым днём.