выше человека на несколько голов, глядели на гвардейца враждебно — но оно и понятно: он уже несколько минут угрожал поджечь их, а после и весь лес. Но в своё оправдание Стрэйб мог сказать лишь одно — когда из леса выходят трое мохнатых верзил и начинают рычать вместо хоть какой-то речи, немудрено испугаться, особенно если ты не здешний.

— Спокойно, — заговорил капитан, смотря на йети. — Простите меня, — он медленно нагнулся и, опустив факел в снег, вновь выпрямился, подняв руки. — Я человек из владений людей, моё имя Атон, позади меня приёмная дочь лесного владыки, Авива.

— Я почему-то сразу догадался, что такое мог устроить только человек.

Грубый голос раздался, казалось, сразу отовсюду. Атон завертел головой, пытаясь понять, откуда он идёт, но так и не смог увидеть хоть кого-то кроме стражей, которые внезапно замерли, словно парализованные.

— Gallwchfynd ynawr. Ynabyddaf ynei ddarganfodfy hun (Вы можете идти. Дальше я сам разберусь), — вновь раздался вездесущий голос на языке, который Атон не мог понять, но смог узнать. Это был язык владык.

Йети, что до этого рьяно пытались прорваться к гвардейцу, вдруг резко куда-то умчались, оставив попытки добраться до человека. Когда Стрэйб и его спутница остались одни, голос вновь заговорил на человеческом.

— Ты путешествуешь с девой леса, но пришёл от моей сестры Вэры. Я чувствую на тебе метки леса и воды, а также силу ветра, камня, и даже силу песков. Ты прошёл большой путь, чтобы оказаться у меня.

— Вы правы, владыка Бурангул, — обратился Атон к невидимому владыке. — Я проделал сложный путь до вас.

— Ты повидал много владений, — продолжал владыка. — Ты знаешь, какой силой мы обладаем, но при этом, придя в гости, ты нарушаешь главное правило моих владений. Никакого огня!

После этих слов на Атона, словно звери, накинулись снежинки, подхваченные резким порывом холодного ветра. Снежная завеса сделалась столь плотной, что Стрэйб не мог видеть дальше вытянутой руки. Продлился буран недолго, и когда он закончился, единственный источник тепла и света — костёр, который капитан развёл с таким трудом — погас, и всё вокруг погрузилось в полутьму. Едва огонь потух, а ярость, охватившая Атона при появлении йети, утихла, он вновь ощутил пронизывающий до костей холод.

— Простите меня, владыка, я не хотел вас обидеть, — быстро заговорил Стрэйб, пока зубы его вновь застучали. — Моя спутница сильно замёрзла, как и я принял решение развести огонь, чтобы согреться.

— Плохое решение, — грубый голос говорил бесстрастно, и почти скучающе. — Если ты приходишь на чью-то территорию, то соблюдай правила — иначе хозяин может рассердиться и убить тебя.

— Мы пытались найти вас или ваших стражей, — вновь заговорил Атон, чувствуя, как его челюсть с каждой минутой тяжелеет. — Но замёрзли раньше.

— Плохо пытались. Да к тому же мои стражи сами вас нашли, но ты напал на них, угрожал спалить их и этот лес.

— Я не знал, что они — ваши стражи, — зубы тихо застучали. — Моя спутница более сведуща в других владениях, но она была без сознания, а сам я не смог опознать их, поскольку не знал, как они выглядят.

— Отговорки, — мысленно махнув рукой, ответил Бурангул. — Ваша человеческая натура всегда берет верх. Вы боитесь всего, что чуть крупнее или сильнее вас, а всё, чего вы боитесь, вы уничтожаете. Я бывал у Адэхи и ради интереса ходил по вашим стаям. Вы маленькие и жалкие создания, которые думают лишь о себе.

— Я развёл огонь, чтобы спасти Авиву, — сквозь зубы прорычал гвардеец.

— Ты развёл его потому, что сам замёрз.

— Броук тоже думал, что мы порочные и самовлюблённые существа. Думаю, вам стоит спросить его при встрече, что он думает теперь, — огрызнулся капитан.

Атон ничего не успел понять — ветер, что внезапно налетел на него, ударил в грудь с такой силой, будто бил профессиональный боец. Оказавшись в сугробе, Стрэйб попытался вскочить на ноги, но ног он уже не чувствовал, их по самый пояс поглотил толстый слой льда и больше человек двигаться не мог.

— Ты прошёл столько владений, но так и не понял одного, — словно вьюга, зазвучал голос владыки. — Мы можем раздавить всю вашу стаю в мгновение ока.

— Владыка Бурангул, — вскрикнула Авива хриплым голосом. — Прошу вас, не надо. Мы пришли сюда…

— Молчи, — ответил владыка, и руки девушки тоже покрылись льдом, приковав её к земле в полусогнутом состоянии. — Твои сестры ведьмы и так доставили нам множество проблем.

— Они мне не сестры, — теперь уже рычала друидка.

— Вы все люди, — отмахнулся Бурангул. — А значит — все вы одинаково глупые и злые создания, — голос владыки внезапно стал тише. — Я не виню моего брата, Адэхи: он — воплощение природы, а природа есть самое слабое, что знали миры. Огонь, холод, вода, ветер — всё это может с лёгкостью уничтожить леса и поля, не оставив даже намёка на то, что здесь когда-то что-то было. Лес очень слаб, поэтому неудивительно, что Адэхи дважды допустил одну и ту же ошибку — доверился людям.

— Владыка Адэхи хотя бы не боится смотреть нам в глаза, — зло оскалившись, ответил гвардеец. — Вы говорите о том, что можете с лёгкостью убить нас, но сами при этом прячетесь, как последний трус.

Ответом на дерзкие слова послужил треск ломающегося дерева. Стрэйб повернул голову в сторону звука и среди толстых стволов увидел его. Владыка был похож на огромного быка, идущего, как человек, на двух ногах. Огромная мохнатая голова, с острыми длинными рогами, направленными вперёд, и ледяными глазами. Широкие плечи, могучие руки с не менее могучими кулаками, крепкое, как скала, тело, покрытое густой белой шерстью, и сильные, чуть подогнутые ноги, оканчивающееся чёрными копытами.

Владыка подошёл к лежавшему человеку и навис над ним, словно скала, но Атон не был напуган — напротив, кровь его кипела и требовала действий.

— Что ты скажешь теперь, человек? — сквозь мех на морде прорезался рот, обнажив два ряда крепких зубов.

— Поединок, — с прежним оскалом ответил Стрэйб.

— Со мной? — за всё время разговора в голосе Бурангула впервые промелькнула усмешка.

— Вы сказали, что мы слабые и самовлюблённые создания. Я докажу вам обратное. Я заставлю вас отказаться от своих слов и принести извинения.

— И что мне с этого? — вновь скучающим тоном спросил бык.

— Если победите, сможете снять с моего тела “песнь песков”.

***

Атон осознал, во что ввязался, когда уже стоял в стойке напротив огромного быка, сжимая в руках новый меч. Буря была продолжением руки человека и придавала уверенность, но сам факт того, что перед ним владыка целого