class="p1">Она слегка кивнула. И коснулась второго флакона.

– Вытяжка из костей мертвеца…

Дюжина флаконов. Двенадцать ядов. И надо бы сказать о таком подарке Чарльзу, а я вот молчу. Лежу, разглядываю его.

И думаю.

Что могу убить человека двенадцатью способами. И никто ничего не поймет. Скорее всего. Пара капель… и самой становится жутко.

Я же не всерьез?

Или…

– Сиу кое-что дала мне. – Я подавила в себе саму эту мысль, до того пугающую, что пальцы холодели.

Семейная жизнь может быть слишком сложной.

Так она сказала.

И еще что мне нужно будет что-то, чтобы защитить себя.

И…

– Не хочу говорить о сиу. – Чарльз протянул руку и намотал на палец прядь моих волос. – И думать тоже. Ни о сиу. Ни об орках. Ни о некромантах… ни о ком. Только ты и я, ладно?

– Ладно.

Я потом скажу.

Обязательно.

И… и не собираюсь я никого убивать! Ядом так точно. Понадобится, просто пристрелю. Так оно как-то честнее, что ли.

– Расскажи… – попросил Чарльз.

– О чем?

– Какой бы ты дом хотела?

Я? Не знаю. Наверное… наверное, все равно. Или…

– Счастливый?

Глава 35,

в которой герои направляются на Восток

Дирижабль показался мне огромным.

До того огромным, что просто жуть. Я так и застыла, рот открыв. Нет, ну мне ж можно, я же в первый раз такое диво вижу! Тень от него легла на землю, и сразу стало как-то… не по себе.

– Может, на поезде? – осторожно поинтересовалась я у мужа. – Поезда-то вот-вот пустят. Дэн сказал.

А еще предложил этот клятый дирижабль, который кружит над тонким шпилем причальной мачты. Вот чем больше на него гляжу, тем меньше доверия к этой штуке испытываю.

– Еще недели две ждать, – покачал головой Чарльз. – Там… мосты разрушены. Почти все.

Ага, знаю.

А тот, который не разрушен, он в другую сторону идет, туда, где орочьи земли. Нет, нам-то там рады будут, Разбиватель Голов и вовсе обещал торжественно в племя принять, раз уж копье вернулось и Змееныш помер, но уж больно долго добираться придется.

На дирижабле всяко быстрее.

Можно вообще напрямик, но тут уж Эдди заупрямился, и я его поддержала. Матушка-то волнуется. Навестить надобно. Проверить. А то и вовсе с собою забрать.

Ну… это же недолго?

Если на дирижабле.

Чарльз, конечно, не особо обрадовался, но и спорить не стал. После того разу… в общем, жили мы теперь как и положено мужу с женой. То есть я так думаю, что положено, но наверняка не знаю.

Опыта не было, а спросить как-то и не у кого.

И незачем.

– Не стоит переживать. – Чарльз улыбнулся. – На самом деле, конечно, в первый раз полет производит сильное впечатление, но вообще-то дирижабли не только быстры, но и безопасны. Куда безопаснее поездов.

– Ага, – только и выдавила я.

Эдди хмыкнул. Вот он-то обеспокоенным не выглядел, напротив, глядел на эту махину с немалым интересом. Чуялось, что не отказался бы и внутрях покопаться.

Я же…

Я же поднималась в небо. Чего бояться? Я помню, каково это, когда ветер наполняет крылья. И вовсе не боюсь высоты. И руку Чарли сжимаю просто потому, что могу.

Иду.

И не боюсь.

Ступаю почти без дрожи на узенький мостик, что протянулся меж причальной мачтой и дирижаблем. Мостик дрожит, а в лицо бьет ветер, так и норовя шляпу содрать. Приходится придерживать одной рукой. Но я иду.

Не будет такого, чтобы я струсила.

Внутри пахло дымом и железом, и еще приторной цветочной сладостью.

Я знала, что этот дирижабль – небольшой, что есть вовсе огромные, способные сотню людей перенести, а то и две. И наверное, они вовсе половину неба заслоняют. А наш… наш вмещал пару человек команды да и еще с дюжину пассажиров.

– Идем. – Чарльз потянул меня за собой. – Каюты небольшие…

Ага, крохотные, что конура собачья. Только и влезло, что кровать да тумбочка. А вещи где?

– Вещи? В багажном отделении. Нам лететь-то часов десять. И если что-то нужно, говори, принесут.

Не нужно.

Обойдусь.

В каюте имелись окошки, круглые и махонькие, через которые виднелся лишь огрызок неба, и тот тусклый какой-то. Меж тем дирижабль сотрясла дрожь.

– Я пойду проверю, как Августа устроилась, – извиняющимся тоном сказал Чарльз. – Если с тобой все хорошо.

Я кивнула.

Со мной хорошо.

Только тесно здесь очень. И руки болят, точно помнят, каково это, крыльями быть. Чарльз ушел. А я… я осталась в тишине и вновь испугалась, сама не понимая, чего.

Хотя…

Знаю, чего.

И не хочу думать о том, что будет. Я тихонько вышла из каюты. Всего их тут шесть, хватит и нам с Чарльзом, и Августе с сиделкою ее, которую Чарльз тоже решил увезти.

И Эдди.

И Орвуду. Он-то и встретил меня в гостиной, которая была чуть больше кают, во всяком случае вместила пару низеньких диванов да столик.

– Доброго дня. – Орвуд был как всегда вежлив. – Кого-то ищете?

– Эдди, – не стала спорить я.

– Он, кажется, собирался заглянуть в моторный отсек. Не желаете ли какао?

Я бы, может, и выпила, но чуяла, что Чарли это не понравится. Как-то он подозрительно на некроманта поглядывает, и, главное, Орвуд-то об этом знает. Вот и теперь улыбнулся этак понимающе.

А когда я почти вышла, сказал:

– Будьте осторожны.

– Чего?

– Та молодая дама. – Он поморщился. – Я не любитель сплетен, но в ней есть что-то, что пугает даже меня.

– Спасибо, – тихо ответила я.

– И знайте, вы всегда можете рассчитывать на мою помощь. В чем бы то ни было.

– Труп спрятать? – Почему-то стало неудобно до крайности.

– Трупы не прятать надо. – Он улыбнулся еще шире. – А использовать. Поверьте, в моей лаборатории любому трупу найдется применение.

Запомню.

Но…

Я откланялась и вышла.

Эдди обнаружился в узком коридоре, где резко пахло дымом и алхимической лавкой. Брат стоял, прислонившись лбом к стене. Здесь не было ковров и драгоценного дерева, одно лишь голое холодное железо.

– Мне это не нравится, – объявила я, когда Эдди обернулся.

– Что?

– Все. – Я потрогала стену, которая мелко дрожала. Но вот где-то там, внутри дирижабля, раздалось гудение. И вся туша содрогнулась – да так, что я едва на ногах устояла.

– Августа?

– Она особенно, – призналась я, упираясь в стену на случай, если та опять раскачиваться станет или еще какую пакость сотворит. С этими стенами аккуратней надо быть.

И с дирижаблем.

Кажется, мы поднимались.

Или разворачивались? Меня слегка замутило. Я сглотнула слюну и уставилась в круглое окошко. За