– Стало быть, покинул.

Как и прежде, эта тема не входила в программу ее экскурсий.

Поняв, что допустил промах, Леонардо поспешил добавить:

– С детства увлекаюсь Россией. Как-то матушка подарила мне альбом «Москва сегодня и вчера», поэтому я кое-что знаю о вашей столице, дорогая Марго.

– У вас хорошая память, мистер Томмазо. И вы отлично сориентировались в нашем городе по альбому.

– Да, это так. Нам далеко еще? – поинтересовался Леонардо, чтобы сменить тему.

– Близко.

Микроавтобус по Варварке проскочил мимо гостиницы «Россия» на Большой Москворецкий мост. Справа открылся величественный вид Кремля. Подсвеченный собор Василия Блаженного предстал во всей своей красе.

Леня Шестернев помнил с детства Красную площадь. Здесь он бывал с отцом и матерью еще в конце семидесятых, во времена так называемого застоя.

Маргарита Родионовна, размахивая руками, с упоением рассказывала американскому туристу о древних кремлевских храмах, о Китай-городе, не замечая, что гость погрузился в свои мысли и что ему сейчас явно хочется поскорее остаться одному.

Машина, спустившись с моста, свернула налево и подрулила к новой пятизвездочной гостинице «Балчуг».

Обсудив с мистером Томмазо программу на ближайшую неделю и проводив его в апартаменты, Маргарита Родионовна, прощаясь, пожелала гостю спокойной ночи, бросила на него долгий многообещающий взгляд. Ей определенно нравился этот молодой, красивый, мужественный парень.

В Москве Леонардо Томмазо действовал по схеме Монтиссори. Его люди быстро и в точности выполнили все данные им поручения. Они легко установили место проживания бизнесмена Игнатова, прибывшего в Россию с деловым визитом, организовали постоянное наблюдение за его домом, подготовили для Леонардо Томмазо оружие, транспорт, фальшивый российский паспорт и водительские права. На всякий случай вблизи от дома, где остановился мистер Игнатов, были сняты две нелегальные квартиры, необходимые для переодевания, гримирования, хранения оружия и других непредвиденных обстоятельств. Не сумели люди Монтиссори организовать лишь прослушивание квартиры Игнатова: все радиосигналы прослушивающих устройств подавлялись мощным радиоимпульсом неизвестного происхождения.

Леонардо, несомненно, являлся идеальной кандидатурой для выполнения подобного задания.

Перед его отъездом из Сан-Франциско Альберто Монтиссори, желая ему удачи, сказал:

– Уверен, что двести тысяч долларов уже у тебя в кармане, дорогой Леонардо. Ты отличный, хладнокровный стрелок, тебе не занимать опыта, а самое главное – ты русский и, значит, легко сможешь раствориться среди москвичей. С твоим русским языком тебя везде примут за своего. Жду тебя со щитом. Выполнив это дело, ты весьма укрепишь наши позиции и поможешь поставить наглецов на место. Тебя будут ждать большие перспективы. Да, – добавил тогда дон Монтиссори после паузы, – Джонни Томмазо, доживи он до сегодняшнего дня, был бы тобой доволен.

Первые дни в России Леонардо Томмазо не скучал. Своей энергией он восхищал гида-переводчицу. Маргарите редко приходилось встречать столь неуемную натуру. За неделю они с мистером Томмазо успели обойти все самые известные исторические места столицы, побывали в Загорске, в Архангельском, в Кускове, Коломенском. По вечерам, когда Маргарита Родионовна уже валилась с ног, ее неугомонный клиент требовал продолжения культурной программы в каком-нибудь из злачных заведений вечерней Москвы. Он сорил деньгами, не скупился на дорогие подарки и цветы для своей спутницы и, совершенно не стесняясь ее, флиртовал с проститутками, уволакивая их с собой после бурных посиделок в «Балчуг», в свой гостиничный номер. В душе Марго возмущалась поведением «развратного америкашки», но всего лишь до тех пор, пока в конце недели он под благовидным предлогом не затащил ее к себе в номер. В течение двух часов он употреблял ее, как говорится, и в хвост и в гриву, и это событие стало чуть ли не самым ярким впечатлением последних лет ее супружеской жизни.

На следующий день Марго взяла выходной, оставив романтичного мистера Томмазо «побыть наедине с Москвой».

Леонардо не замедлил воспользоваться этим обстоятельством и тут же позвонил по известному ему телефону. Назвал пароль, и уже через два часа на Пятницкой в оставленных открытыми «Жигулях» он смог взять специально подготовленный для него «дипломат» со снайперской винтовкой, двумя пистолетами, прибором ночного видения, деньгами, документами, ключами от квартир и всей необходимой информацией, касающейся пребывания мистера Игнатова в России.

С этого дня характер пребывания мистера Томмазо в Москве резко поменял свои очертания. Mapго с удовольствием променяла гонку по достопримечательностям столицы на постельный режим, прописанный ей любвеобильным Леонардо. Если Марго с утра попадала в постель к своему американскому гостю, то они расставались уже к двенадцати дня. На другой день «америкен бой» принимал ее не ранее девяти вечера и вознаграждал ее ожидания все новыми и новыми любовными ухищрениями и позами. Марго даже не представляла себе, что «извращенный» секс может так сильно возбуждать. Себя она не узнавала вообще, но задумываться об этом не решалась, да и не имела на это никаких сил. Она, как бабочка, летела на огонь страсти, предаваясь любви столь пылко и ненасытно, что даже не обратила внимание, как однажды ее американский партнер в минуту наслаждения, овладев ею, выдал целую тираду русской брани пополам с английской.

В свободное от Марго время Леонардо Томмазо зачастил на Маросейку. Именно там, в глубине квартала, находился дом, в котором проживал Владислав Геннадьевич Игнатов. Наблюдать за домом приходилось с большой осторожностью. Несколько раз Леонардо по полдня просиживал в переданных ему в пользование «Жигулях». Надвинув на глаза кепку, он дремал за рулем, вполне смахивая на заправского водилу, ожидающего своего заработавшегося шефа. Улица была шумной, многолюдной, по обочинам парковалось много различных машин, и его присутствие ни у кого не вызывало никаких подозрений.

В другие дни он, побывав в одной из снятых квартир и загримировавшись под бородатого мужчину преклонных лет и переодевшись в соответствующую одежду, прогуливался по окрестным дворам, садился на скамеечку и подолгу с упоением «читал» книгу, не забывая делать свое главное дело – наблюдать за интересующими его подъездом и окнами дома.

За несколько дней наблюдений Леонардо установил некоторые закономерности в появлениях и исчезновениях мистера Игнатова и убедился, что в логике тому не откажешь.

Подъезд, в котором проживал Владислав Геннадьевич, имел два выхода: парадный – на улицу и черный – во двор. Жильцы дома, а вместе с ними и мистер Игнатов, периодически пользовались как тем, так и другим выходом.

Казалось бы, двор самое удобное место для нападения, но именно во дворе мистер Игнатов и его телохранитель демонстрировали наибольшее внимание и осторожность. За две-три минуты до появления Игнатова во двор выходил крупный парень, оглядывался по сторонам, заглядывал в урны, потом сквозь арку шел на улицу за припаркованной там «Волгой», внимательно осматривал днище и только после этого подгонял ее впритирку к арке, устраняя тем самым возможность нападения со двора. Игнатов, выходя, энергично преодолевал расстояние в метр, садился в машину рядом с водителем, скрывшись за тонированными стеклами.