— Какое счастье, что ты осталась жива!

— Ты тоже, мама. Я очень переживала за тебя. Моя подруга Халли умерла, но перед смертью сообщила, что твоя жизнь в опасности. Мама, а ты не знаешь, где Сенах? Я отправила его в твое время, чтобы он нашел тебя, а он пропал.

— Успокойся, дочка. Он скоро вернется. Просто для тебя прошло три месяца, а для нас с Сенахом — несколько дней — так сработала калитка, через которую нам пришлось сделать переход.

— Мамочка, теперь мы сможем видеться с тобой каждый день! Пойдемте, угощу вас чем-нибудь. Мне необходимо поговорить с тобой, мама, у меня во дворце сын, я боюсь оставлять его одного.

— Конечно, доченька, пошли. Я так хочу увидеть своего внука! Сережа, ну что с тобой? Пойдем скорей, — Марина потянула мужа за рукав.

Бенну весело рассмеялась.

— Ладно, мама, ты себя вспомни. Что было, когда ты первый раз попала сюда? — И, уже обращаясь к Сереже, добавила: — Ты скоро привыкнешь, Сережа.

В это время года сад Бенну был еще прекрасней. Выйдя из беседки, Сергей застыл, не в силах сдвинуться с места. Марина по себе знала, что он сейчас чувствует.

— У меня возникла идея, — подала голос Бенну. — Вы здесь погуляйте немного. Мама, покажи все Сереже, и приходите во дворец. А я побегу, прикажу накрыть стол.

Сергей испуганно озирался. Марина, как могла, успокаивала мужа.

— Здесь нет диких зверей, не волнуйся, скоро перестанешь удивляться.

— Марин, ущипни меня, может быть, я проснусь?

— Сережка, я знала, что ты так отреагируешь. Любому человеку трудно в это поверить. Но калитки существуют, через них можно перейти в прошлое или в любое другое место в настоящем, но нельзя перейти в свое прошлое. Понимаешь? В более позднее время можно, но в свою жизнь нельзя. Иначе на Земле начнется хаос. Мне разрешили в порядке исключения, так надо было.

— Ты, Марин, не считай меня слабым. Я все понимаю, и я привыкну.

— А я и не считаю. У нас с тобой произойдет много всего необычного. Вот рожу сына, и пойдем мы втроем в лес за шаром.

— Подожди… Ты когда мне про отпуск в лесу говорила, я не придал этому значения. Ты что, собралась с новорожденным ребенком в лесу пожить?

Марина улыбнулась.

— Не сразу, конечно, а вот исполнится ему месяц, тогда и пойдем. Для начала надо поговорить с одной женщиной, она знает, где искать шар.

— О Господи, что за шар? Зачем он нам?

— Сереженька, это очень важно. Если мы его найдем, Книга Судеб будет в безопасности, шар защитит ее. Но главное, моя дочка тоже будет в безопасности. Все боятся, что она передаст Книгу плохим людям. Только Бенну может взять ее в руки.

— А ты?

— Я тоже. Но я на стороне других сил, я никогда больше не буду служить сатане.

— А Бенну будет?

— Не знаю. Возможно, любовь заставит ее сделать это.

— Но она же ушла от мужа!

— Да. Но мы с тобой тоже часто ссорились раньше, а я все равно не переставала любить тебя. Кто знает, вдруг появится здесь ее муж, и она бросится ему на шею.

— Марин, а он что, правда, Сатана?

— Я этот вопрос задавала бабе Алле. Она сказала, что сатана — это то, что создает человек, когда творит зло. Одно знаю точно: Минос — не человек, он чудовище, он все время создает зло.

— Но грань между добром и злом очень неясная. Многое можно воспринимать как добро и как зло.

— Ты прав, но только с человеческой точки зрения. Это придумали люди. На самом деле в ментальном мире нет полутонов. В Библии написано: «Никто не может служить двум господам: ибо одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не сможете служить Богу и мамоне».

— Но в жизни иногда приходится идти на компромисс. Порой мы лжем, ты же знаешь, есть ложь во спасение.

— Нет, Сереженька, нет. Это заблуждение людей. Правда всегда лучше. Да будет слово ваше да, да, нет, нет, а что сверх этого, то от лукавого.

— Марин, откуда ты это все знаешь?

— Что? — Марина в растерянности смотрела на Сережу. — Ой, Сережа, кажется, ко мне возвратилась моя Сила! Это она дает мне ответы на все. Теперь наш сын в большей безопасности. — Марина запрыгала от радости. — Я стала другой, Сережа, я больше не позволю никому покушаться на жизнь моего сына. Ладно, пошли, любимый, я покажу тебе сад.

Сад в это время года пестрел цветами. Казалось, расцвел каждый кустик. Земля источала благоухание. Веселый лисенок Менту весело помахивал хвостом, доверчивые газели подошли к ним вплотную и стали смешно тыкаться носами в руки, требуя ласки.

— Сережа, смотри, животные помнят меня, — радостно удивилась Марина.

— Думаю, они ручные, ко всем идут, — Сергей с опаской погладил газель.

Марина с наслаждением вдыхала аромат цветов. Рядом с мужем она погружалась в атмосферу любви и счастья. Только мысли о Машеньке не давали покоя. Она показала Сереже весь сад. Уставшие, но счастливые они пришли во дворец. Там их встретил молчаливый слуга и проводил в комнату Бенну. Бенну носила малыша на руках, ласково разговаривая с ним. Улыбнувшись Марине и Сергею, Бенну протянула сына Марине.

— Возьми его, мама. Он только что покушал, смотри, какой довольный!

Марина взяла малыша на руки и воскликнула.

— Боже мой, Бенну, он такой красивый!

— Да, он замечательный! — Бенну гордо улыбнулась.

— Но на кого он похож? Такой беленький, голубоглазый, точно не на Миноса.

Бенну нахмурилась.

— Глаза мои, мама. А вот Минос ему не отец, слава Амону.

— Что?! Ты шутишь, дочка?

Бенну заплакала, Сергей сразу почувствовал себя неловко.

— Вы, девчонки, поговорите, а я пойду искупнусь.

Бенну тут же позвала слугу, чтобы тот проводил Сергея к бассейнам.

— Мама, я не знаю, кто отец Аменхотепа, но знаю точно, это не Минос, — призналась Бенну.

— Как же так, дочка?

Бенну заставила себя улыбнуться и через силу выдавила:

— Он не мой. — Ее глаза налились слезами. — Я не рожала этого ребенка, мне подарила его Изольда за ожерелье с изумрудами. Помнишь, у тебя есть такое же.

Повисла тяжелая тишина. Малыш на руках у Марины уснул, и она осторожно переложила его в кроватку. Они сели за низкий столик. Глядя на побледневшую дочь, Марина почувствовала угрызение совести и мысленно обругала себя за неумение найти нужные слова.

Бенну долго молчала, внимательно глядя на мать, затем отвела взгляд.

— Мама, почему ты не сказала правду про Миноса? Разве ты не знала — то, что я делала, большой грех?