меня завтра выходной, вы сами говорили, и я провожу его так, как считаю нужным.

— Так я и не отказываюсь. Только выходной со мной.

— Такого в договоре не было. У меня реально на завтра другие планы.

— Какие?

— А напомните, когда вы стали моим мужем, чтобы я перед вами отчитывалась?

— Прекрати крыть моими картами и повторять за мной.

— С кем поведешься.

— Ты ж моя невеста. Тебя за язык никто не тянул. Мне надо знать, что у нее за планы.

— Личные.

— Главное, чтобы приличные.

— Приличные. Завтра я встречаюсь с Владом.

Не знаю, зачем я это делаю. Наверное, в отместку за проституток и их «мытье полов, вместе с собиранием пазлов». Почему-то молчание Кротова хуже, чем едкие слова. И все же нехорошо так делать, учитывая его «анамнез» с женой и охранником.

— Я пошутила. Но у меня правда есть дела. И я не обязана говорить о них никому. Стоп, а куда вы едете? — очухиваюсь я только, когда Кротов сворачивает совсем не к моему дому.

— Ты. Я, кажется, уже сказал, не выкать мне.

— Окей, куда ты едешь?

— Туда, куда и планировал изначально. Конечно же, не к тебе домой. У меня день рождения, стало быть, я хочу получить что-то помимо крема для моего вымени и беременной кошки, посмевшей съесть все мои манду.

— Мы так не договаривались.

— Не бойся. Я буду паинькой. Могла бы уже сделать вывод, что меня не надо бояться. Мы хорошо проведем ночь. Вот те крест даю.

Теперь я точно понимаю, что он намерен меня соблазнить в кратчайшие сроки, да я бы и сама уже не прочь, но он что, придурок? Не понимает, что мне надо банально переодеться и сменить белье?

— Я не боюсь, просто мне нужно домой.

— Зачем?

— Может быть, затем, что я не была там почти сутки и мне надо переодеться?!

— Ой, да ладно. Снимешь свой страшный свитер и останешься в майке. Все просвечивает, как надо. Меня там все устраивает.

— А меня нет! Вези меня домой, если хочешь продолжить вечер.

Когда Кротов поворачивается и смотрит на меня с полным недоумением на лице, я понимаю, что рявкнула как ненормальная. В какой-то момент я даже пугаюсь его реакции, осознавая, что он не смотрит на дорогу. И вновь как бабка причитаю:

— На дорогу смотри.

— Что-то я подумываю, вернуть формат «вы». Двадцатилетняя руководящая и рявкающая сопля, мягко сказать, мне не очень нравится.

— Мне тоже. Просто мне надо домой. На минут десять. А дальше можно туда…куда ты задумал. Разворачивайся.

— Ладно, ради разнообразия надену маску уступчивого паиньки.

И ведь гад такой надевает до самого дома. Только зачем-то выходит вместе со мной из машины.

— Со мной не надо. Я быстро.

— Пока ты будешь «быстро», я посмотрю, где ты живешь и поближе познакомлюсь с твоей подругой.

— Не надо.

— Надо, Снежана Викторовна, надо. Шевели, синнабонами.

— Чо?

— Чебурек через плечо. Вот чо.

Глава 36

Глава 36

Сам не знаю, за каким хреном поднимаюсь со Снежаной. Это уже граничит с какой-то патологией. Нет, чтобы на сегодня ее отпустить, так я иду за ней как привязанный. Чувствую себя капризным пацаном, которого лишили подарка на день рождения. И вот он подарочек снова в руках, отпускать совсем не хочется.

Ее подружка, судя по удивленному лицу, не ожидала увидеть ни меня, ни Снежану. Впрочем, удивлена не только она. Уж кого я не ожидал здесь увидеть, так это папу. Одетый, и на том спасибо.

— Какая прелесть, все в сборе. Папа, привет.

— Подвез сотрудницу. Уже ухожу, — да когда ж ты так резко поглупел рядом с понравившейся бабой? Хотя мне ли рассуждать про глупость, учитывая, что я собираюсь везти Снежану собирать епрст мой пазл. Собственное поведение вызывает, мягко говоря, вопросы.

Оставшись один на один со стервой, не сводящей с меня взгляда, снимаю обувь вместе с пальто и, не дожидаясь приглашения, прохожу на кухню.

— А разговоров-то, разговоров. Как ты там сказала «пока он меня не поимеет, буду целой и невредимой». Еще «очень долго» там звучало? Тебя уже можно давить как таракана?

— Я похожа на счастливую оттраханную женщину?

— Исключительно на злую неудовлетворенную стерву.

— Вот и ответ на вопрос.

— Как хорошо, что ты не родная мать Снежаны. Даже эти пять лет уже сказались на ее поведении. Надо ее отсюда забирать. Взрослые девочки должны жить отдельно.

— То, какой выросла Снежана и как она себя ведет — результат не моего влияния.

И снова напоминание об этом блядский детдоме и Савицком. Неимоверно раздражает. Откидываюсь на спинку стула и принимаюсь рассматривать обстановку. Как и предполагалось — ничего хорошего. Серо, уныло и совершенно не уютно. Ну и вишенка на торте — старинная, отнюдь не антикварная мебель.

— Морду попроще. Тебе здесь не жить, — кто-нибудь, отрежьте язык этой стерве.

— Обычно хозяева предлагают гостям чай или кофе.

— Чай у меня только с мятой. Говорят, он для потенции не очень. А кофе только в зернах. Мне лень его молоть для нежданного гостя.

— Ну и не очень-то и хотелось.

Усевшись поудобнее за стол, принимаюсь стучать пальцами по столешнице. Хочу ли я знать правду? Да, пожалуй, хочу. Как бы неприятно ни было.

— Ну, спрашивай, что хотел. Ты же не просто так поднялся.

— Что у Снежаны было с Савицким?

— А у нее самой слабо спросить?

— Не скажет правду. Уже спрашивал. Говорит, что ничего.

— Ничего хорошего, если быть точной.

— Он ее насиловал? — даже в мыслях этот вопрос звучит мерзко, что уж говорить про наяву.

— А если да, то, что тогда?

— Хреново тогда. Я совершенно не знаю, как находить общий язык с такими девушками, — совершенно серьезно произношу я.

— Ну, судя по тому, что