Снежана приехала домой переодеться, общение идет в нужном русле. Мозг у нее уже поплыл, так что постель не за горами.

— Ты чего такая стерва?

— Какая есть. И говорю, как есть. Ты же не мальчик, сам видишь, что она уже влюбилась. И знаешь ответ на свой вопрос, как бы ни хотел это отрицать. Она встречалась с ним на протяжении полугода, если так можно назвать то, когда тебя к чему-то принуждают, не давая выбора. А уж то, как проходили эти встречи — это ты уже сам у нее узнавай.

Почему-то от «встречалась» коробит больше, чем от единичного износа или его попытки. Полгода — это немалый срок. Хорошее настроение моментально улетает в неизвестном направлении, когда воображение подкидывает картинки этих встреч. Поводов злиться на Снежану у меня нет. Что эта сопля шестнадцатилетняя могла сделать? Это ребенок, как бы он привлекательно ни выглядел для озабоченного молодого парня. Ребенок. Почему-то раньше не задумывался о ее возрасте на момент этих ебучих «отношений».

— У меня стол не очень прочный. Хватит отбивать на нем пальцы.

— Котенка возьмешь?

— Что?

— Мне бабка кошку подкинула, — убираю руку подальше от стола. — Она, со слов Снежаны, беременна. Вот думаю, куда котят девать.

— Возьму, — на удивление доброжелательно произносит Вера, демонстрируя мне полуулыбку.

Один кот уже пристроен. А если там орава? Пофиг, вообще не проблема в свете других событий.

Встаю из-за стола и интуитивно отправляюсь в комнату к Снежане. Нет у меня привычки стучать в двери. Оттого Снежана дергается и отскакивает от комода. И из-за того, что в лифчике и трусах, растеряна и не знает куда себя деть. Прикрываю за собой скрипучую, едва держащуюся на сопле дверь и прохожу внутрь.

— Не делай так больше, — хватает первую попавшуюся кофту и прижимает ее к себе.

— Да ладно тебе, Снежана Викторовна, я тебя полуголой видел и даже трогал, — ну вот как так получается? Ведь хочу по-другому, а все, как всегда. — Не обижайся. Я отвык стучать в дверь. Все, я отворачиваюсь, а ты одевайся, — ну на хрен эти пазлы. Что любят девочки в ее возрасте? Прогулки по ноябрьской слякоти отпадают. Кино? Да, неплохой вариант.

— А мы куда собираемся?

— В кино пойдем на задний ряд. Давай какое-нибудь платье покороче. И чтобы чулочки были, чтобы можно было руки распускать, — да заткнись ты уже, Кротов. Что за язык как помело?!

Усаживаюсь на кровать и сижу так несколько секунд, а потом все же не выдерживаю и поворачиваю голову назад. И так жалко ее становится сейчас, когда понимаю, что она злится не из-за того, что я зашел без стука. Ей тупо нечего надеть, оттого она и нервничает. Ну да, офисное платье или юбку с блузкой в кинотеатр не надеть. И чулок у нее отродясь не было.

— Слушай, я передумал. Давай чуть изменим планы.

* * *

И как это понимать? Стою как дура, пялясь на дверь. И только спустя несколько минут до меня доходит, что он ушел не только из моей комнаты, а из квартиры. Обвожу себя взглядом и ничего не понимаю. Дело в белье? Ну не в ляжках же. Он видел меня в купальнике. Не было там никаких косых взглядов. Они были самыми что ни на есть заинтересованными. И на фига, спрашивается, я бежала сюда, чтобы сменить трусы? Не такие уж они и ужасные.

Снимаю идиотский лифчик и тянусь за сорочкой. Плюхаюсь на кровать и закрываю глаза. Да, пожалуй, мне хочется расплакаться как маленькой девочке. Как-то это… обидно, что ли. А с другой стороны, чего переживать о несостоявшемся походе в кино, если у меня нет ни чулок, ни короткого платья, которые носят все нормальные девушки моего возраста?

Нехотя открываю глаза, когда рядом со мной на кровать садится Вера.

— Он сам ушел или ты этому поспособствовала?

— Я его не гнала. Идиот какой-то. Сам настоял на том, чтобы куда-то поехать, сам же и свинтил, — и вдруг до меня доходит. — А ты ничего плохого ему не говорила?

— Ничего такого, из-за чего можно было уйти.

— О чем вы говорили?

— Ничего интересного. Котенка предложил.

— И все?

— И все.

— Ты врешь.

— Не вру. Успокойся, мало ли чего он ушел. Может, дела какие-нибудь.

— В восемь вечера, разве что только проституток посещать, — не скрывая иронии выдаю я.

— Уверена, что нет. И вообще, ночных проституток Кротову вызвала я. Он и не вызывал, — долго смотрю на нее и понимаю, что нет — не шутит.

— В смысле ты? Зачем?!

— Ну, скажем так, в качестве проверки и для того, чтобы ты не спешила. Так что не обижайся на меня за это. Ну и естественно на него. Можно подумать, что я лезу не в свое дело, но это не так. Короче, мне сложно объяснить. Не расстраивайся. Может, он сейчас вернется.

— Как же он вернется.

— Мне кажется, ты уже привыкла о нем думать в плохом ключе, но это не так. Он с легкостью мог сдать меня тебе, ибо узнать, что их вызвала я, не составляло никакого труда. Но, смотри, он это не сделал.

— И это странно.

— Включи телевизор, ложись, отдыхай. Умные люди говорят, что утро вечера мудренее.

Я включаю телек и постепенно засыпаю под урчащие звуки голодного желудка. Очухиваюсь, когда в очередной раз чувствую прикосновение к своим волосам. Разлепляю глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на сидящем на моей кровати Дани.

— Когда я говорил об измененных планах, я не имел в виду, лечь спать в такую рань. Дрыхля.

— Так мы идем в кино?

— Нет. Я привез кино сюда, — указывает взглядом на диски. — Подумал, что мне на хрен не сдались рядом хрумкающие незнакомые люди. То ли дело самим жрать в кровати. Я взял три на выбор. Мелодрама, комедия или боевик?

— А про любовь ничего нет?

— Полагаю, про любовь это и есть мелодрама, раз на картинке обнимающиеся парень с девкой и фильм под названием «Спеши любить».