В заготовке продовольствия воинам активно помогали тасконцы. Энжелцам каким-то чудом удалось сберечь стадо конов от гибели. Животные оказались невосприимчивы к болезни, поразившей людей, и спокойно паслись в огромном загоне.

В результате эпидемии население деревни уменьшилось почти на три четверти. Местным жителям уже не требовалось большое поголовье скота, и они с удовольствием поделились мясом с путешественниками.

Друзья достойно расплатились за продукты. До сих пор унимийцев никто не беспокоил, но жизнь сурова и непредсказуема. В любой момент на побережье Миссини могли появиться банды разбойников.

На материке хватает разного сброда. И тогда несчастные люди станут легкой добычей мерзавцев.

Чтобы этого не случилось, Жак отдал тасконцам десять автоматов, тысячу патронов и пять одноразовых гранатометов. С таким вооружением не страшен никакой враг. Армия же крупного государства сюда вряд ли когда-нибудь вторгнется.

Друзья попрощались с энжелцами и двинулись дальше. Корабль шел точно по середине реки, держась от берегов на безопасном расстоянии.

Воины прекрасно понимали — судно обязательно привлечет внимание унимийцев. Отсталым народам оно будет внушать страх, а более развитые попытаются выяснить, кому принадлежит «Решительный». Провокации в подобной ситуации неизбежны.

Если вожди племен и правители государств узнают о количестве людей на борту, то обязательно попытаются захватить корабль. Современное боевое судно позволит им диктовать свои условия соседям.

Судьба трех человек властителей совершенно не волнует. Чужаков уничтожат без жалости и сострадания. И это обстоятельство нельзя было не учитывать.

Уже в первую ночевку после Энжела воины установили строгий график дежурства. В темный период времени кто-то один постоянно осматривал палубу и наружные помещения.

Де Креньян еще раз проверил исправность скорострельных пушек в боевых рубках. Незваных гостей ждал достойный отпор. Главное — не проморгать нападение.

На исходе третьих суток Билл заметил на берегу каких-то людей. Тасконцы с шумом и гамом купали в реке больших красивых животных. Аланец тотчас позвал друзей.

Француз прильнул к окулярам бинокля и изумленно воскликнул:

— Это же лошади! Не ожидал встретить их на Униме. Интересно, как они здесь оказались?

— Очень просто, — улыбнулась Линда. — Животных привезли с Земли. Два века назад странные существа являлись экзотикой, развлечением. Но, видимо, катастрофа заставила взглянуть на их качества с другой стороны. Для чего используют лошадей на твоей родной планете?

— Для разных целей, — пожал плечами Жак. — Пашут землю, перевозят грузы, участвуют в состязаниях. О военном предназначении я не говорю. Конница — самый сильный вид войск. Пехота не может с ней соперничать. У меня был такой красавец… Белого цвета, длинная грива, быстрые ноги. К несчастью, бедняга погиб в бою.

— Ваша беседа довольно занимательна, — вмешался Белаун. — Но пора подумать о насущных проблемах. Мы достигли густонаселенных районов материка. Скоро будем проплывать мимо поселков и городов. Надо выработать общий план действий. Либо корабль причаливает, либо идет к Хостону без остановок.

— Высадка позволит продолжить поиски, но сразу возрастает риск потери судна, — заметила Салан. — Только полная изоляция позволит группе сохранить «Решительный».

— Время еще есть, — возразил маркиз. — А вдруг удача улыбнется нам в последний момент? Давайте проведем опрос в небольших деревнях. Вряд ли крестьяне представляют опасность. К сожалению, крупные города для отряда закрыты. Мы действительно не в состоянии уберечь корабль от захвата. А желающих найдется немало…

Аланцы согласились с предложением де Креньяна. Унима представляла собой огромный неизведанный край, имеющий много тайн и загадок.

Делать выводы, исходя из знакомства с Энжелом, по меньшей мере, глупо. Поселок долгие годы находился в отрыве от цивилизации, и люди сумели сберечь внутреннюю чистоту.

Мораль и нравственность в деревне за два века после гибели древней цивилизации почти не претерпели изменений. Между тем остальной мир развивался по иным законам. И он не будет так же гостеприимен.

В первые дни путешествие проходило без серьезных осложнений. Западное побережье принадлежало графству Порленскому, а восточное — графству Рочерскому.

Тасконцы встретили чужаков дружелюбно, не проявляя излишней подозрительности. В поселках воинам с удовольствием продавали рыбу, мясо, фрукты, хлеб, вино, беря за это символическую плату. О том, что товар стоит значительно дешевле названной цены, путники, разумеется, не догадывались.

Старики и служители храмов охотно отвечали на вопросы иноземцев, но их сведения были крайне скудны и неточны. Крестьяне ничего не слышали о Хранителях.

Зато воины получили исчерпывающую информацию об обстановке на материке. Уже после двух остановок друзья прекрасно знали обо всех военных конфликтах между унимийскими государствами.

А это было крайне важно. Особенно если учесть ситуацию в некоторых странах. Именно хорошая осведомленность спасла Жака и Вилла во время следующей высадки.

О жестоких законах графства Листонского местные жители говорили путешественникам не раз.

Однако аланцы не очень доверяли тасконцам. Порленцы явно недолюбливали соседей.

Лишь француз серьезно отнесся к словам унимийцев о могуществе церкви и тысячах сожженных людей, но переубеждать товарищей не стал. Взволнованно покачав головой, де Креньян отправился на корабль.

Судно встало на якорь неподалеку от маленькой неказистой деревеньки. То было ужасное захолустье, находящееся в сотнях километрах от столицы. Воины насчитали около сорока домов. В центре поселка располагался деревянный храм.

Листонцы встретили чужаков с холодной неприязнью. Вступать в беседы с иноземцами они не собирались. Словно чего-то боясь, тасконцы, всячески уклонялись от расспросов путешественников.

В какой-то момент маркиз отвлекся, но Белаун тут же дернул его за рукав.

— Взгляни! — дрожащим голосом произнес аланец, указывая на обгоревший столб. — Здесь действительно казнят людей на костре.

— Я в этом и не сомневался, — спокойно ответил Жак. — Скажу больше, на Земле я и сам участвовал в расправах над ведьмами и колдунами. Довольно распространенное явление в религиозных государствах. Особенно когда наука и образование подменяются фанатизмом и мракобесием. Человек, выступающий против веры, должен быть немедленно уничтожен.

— Ты серьезно? — изумленно спросил Вилл.

— Более чем… — с горечью вымолвил француз. — Я родился и вырос в стране, где обычная медицина подвергается жесточайшим гонениям. А Линду давно бы сожгли за пособничество дьяволу. Любая операция рассматривается как происки темных сил. Лекарь в лучшем случае зашьет рану. Копаться во внутренностях не станет ни один сумасшедший. Кому же хочется гореть в огне…