– Я видел, как доктор подъехал в своей двуколке! – сообщил один из подростков.

– Верно, видел, и получил подзатыльник от мисс Джадбрук, чтобы не совал нос куда не следует!

– Где находится эта ферма? – спросил Элверстоук, прерывая веселье, вызванное последним замечанием.

Ему ответили, что в Клипперфилде, но когда он потребовал более точных сведений, то смог лишь выяснить из противоречивых и неразборчивых указаний, даваемых полудюжиной голосов, что аллея, ведущая к деревне, соединяется с почтовой дорогой в Кингс-Лэнгли.

Прервав поползновения подростка более точно описать местоположение фермы Монка, маркиз тронул лошадей.

– Мы легче найдем ферму, когда доберемся в Клипперфилд. – Посмотрев на Джессами, он добавил: – Не вешай нос! Помни, что с ними врач!

Смертельно бледный Джессами отчаянно пытался унять дрожь, сотрясающую его худощавую фигуру.

– Они сказали… – с трудом вымолвил он.

– Я все слышал! – прервал Элверстоук. – Он лежал весь в крови, точно мертвый. Господи, парень, неужели ты прожил жизнь в деревне, не поняв, что безграмотные крестьяне всегда наделяют самый пустяковый инцидент элементами мелодрамы? Эту фразу можно перевести, что Феликс был оглушен при падении и расцарапал себе лицо о ветки!

– Да, конечно! – вымученно улыбнулся Джессами. – Или разбил нос!

– Вполне возможно.

– Да, но… – Справившись с дрожью в голосе, Джессами резко произнес: – Едва ли это пустяковый инцидент!

– Да, боюсь, он мог сломать пару костей, – холодно отозвался Элверстоук. – Будем надеяться, что это послужит ему уроком. Теперь, мой юный друг, я собираюсь сделать то, что ты хотел от меня с самого начала экспедиции: погнать лошадей!

Упряжка понеслась галопом. В любое другое время внимание Джессами было бы поглощено опытом, с которым маркиз правил незнакомыми лошадьми на узкой и извилистой дороге, но сейчас он был поглощен беспокойством за брата, и его единственным импульсом, когда Элверстоук ловко осуществлял подъем на холм или слегка притормаживал перед крутым поворотом, было попросить его прибавить скорость. Не он, а Кар-ри закрывал глаза, когда фаэтон мчался в дюйме от встречного экипажа, и в ужасе выдохнул при виде первых коттеджей Кингс-Лэнгли:

– Ради бога, милорд…

Но Карри тут же пожалел о своих словах, так как маркиз уже придержал лошадей. Когда упряжка рысью въехала в город, он бросил через плечо:

– В чем дело, Карри?

– Ни в чем, милорд, если не считать того, что я подумал, будто вы лишились рассудка, за что прошу прощения у вашего лордства! – ответил Карри на правах старого и доверенного слуги.

– У тебя были все основания.

– Смотрите! Указатель! – внезапно крикнул Джессами, склонившись вперед на сиденье.

– Клипперфилд и Сарратт, – прочитал Карри.

Маркиз проделал эффектный поворот, но был вынужден тут же придержать упряжку. Извилистая аллея, с живой изгородью по обеим сторонам, была узкой и изрытой ямами, заставив Карри возблагодарить Бога, что сейчас июнь, а не февраль. После двух крайне утомительных миль, когда нервы Джессами напряглись до предела, Карри предупредил:

– Впереди перекресток, милорд, а слева я вижу пару труб! Должно быть, это и есть Клипперфилд!

Очевидно, возбуждение, возникшее в деревне в результате несчастного случая, уже улеглось. Никого не было видно, кроме толстой женщины, резавшей кабачок в саду перед своим коттеджем. Заявив, что у нее и без воздушных шаров забот хватает, она не смогла сообщить Джессами новости о Феликсе, но сказала Элверстоуку, что ферма Монка находится примерно в миле по дороге в сторону Баксхилла. Женщина указала ножом на юг, добавив, что они не смогут не заметить ферму. Маркиз не очень поверил этому утверждению, но оно оказалось правдой.

Ферма была расположена в сотне ярдов от дороги – большой ветхий дом в окружении амбаров, хлевов и коровников. Возле открытой двери стояла двуколка доктора на попечении кучера. Элверстоук свернул в большие белые ворота и поехал к ферме.

Соскочив с еще не успевшего остановиться фаэтона, Джессами вбежал в дом. Пронзительный женский голос осведомился, кто он такой и что ему нужно.

– Ага! – сказал маркиз. – Очевидно, это та самая леди, которая дала подзатыльник мальчишке, чтобы он не совал нос куда не следует!

За дверью находился неровно выложенный каменными плитками коридор, в конце которого дубовая лестница вела на верхний этаж. Джессами после своего дерзкого вторжения оказался лицом к лицу с костлявой женщиной, чьи резкие черты лица обладали всеми признаками хронического дурного настроения. В ответ на ее сердитый вопрос Джессами, запинаясь, пробормотал:

– Прошу прощения, но здесь мой брат… Мальчик, которого доставили сюда…

Этот ответ отнюдь не умиротворил женщину, скорее подействовал наподобие спички, поднесенной к бочонку с порохом. На ее щеках появился гневный румянец, а глаза сердито блеснули.

– Ах вот как? Тогда я рада вас видеть, юный сэр, так как надеюсь, что вы заберете его отсюда! Этот дом не больница и не постоялый двор, а мне хватает забот и без ухода за больными мальчиками! К тому же я не сиделка и не желаю брать на себя ответственность!

Внезапно монолог, грозивший обернуться долгой обличительной речью, прекратился, а челюсть женщины отвисла. На пороге появился Элверстоук. Расстегнутая накидка из белой шерстяной ткани эффектно подчеркивала его импозантную фигуру, облаченную в плотно облегающий жилет, светлые панталоны и отполированные до блеска ботфорты. Разумеется, подобный наряд подходил для Бонд-стрит, а не для деревни, где выглядел абсолютно неуместным, однако на мисс Джадбрук он произвел ослепительное впечатление.

– Вы и в самом деле не обязаны это делать, – вежливо, но с легким оттенком высокомерия промолвил маркиз. – Должно быть, вы мисс Джадбрук. Я – лорд Элверстоук. Если вы будете так любезны, я хотел бы повидать доктора.

– Да, милорд. – Ошеломленная мисс Джадбрук присела в реверансе. Однако, будучи особой не робкого десятка, она быстро пришла в себя. – Надеюсь, я не бесчувственная женщина, милорд, и знаю свои обязанности, но не мое дело ухаживать за мальчиками, которые падают с воздушных шаров! Джадбруку следовало это знать, прежде чем привозить его сюда, не предупредив меня, а тем более забирать Бетти из сыроварни, чтобы она сидела с ним! Пусть не думает, что я стану выполнять ее работу! Мне очень жаль юного джентльмена, но у меня нет ни времени, ни терпения ухаживать за ним, пока он лежит в таком состоянии, о чем я и сказала доктору Элкоту. А если миссис Хакнолл перешагнет порог этого дома, ноги моей здесь не будет, можете не сомневаться!

– Все эти дела, несомненно, можно будет уладить, когда я побеседую с доктором, – сказал Элверстоук.

Мисс Джадбрук негодующе фыркнула, однако скучающий вид его лордства обескуражил ее.