Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Те деньги? — спросил Черников с упором на «те». Рита кивнула.
— Экая скотина.
«Нива» вдруг пропала из виду, Черников резко дал по тормозам, и Рита врезалась в спинку переднего сиденья. «Ровер» тяжко разворачивался поперек полос, шедшая следом «Лада» съехала на обочину, остальные машины тоже освобождали дорогу.
— Тут съезд есть, — Черников развернул тяжеленный внедорожник, — я и забыл. Можно дорогу до Еремино срезать, получится ближе.
«Нива» как в воду канула, Рита напрасно всматривалась в темноту. Дорога тут была пустой, лес обступал ее с обеих сторон, но это был чистый светлый лес, вдоль обочин росли огромные сосны, и в салоне приятно пахло хвоей и смолистой корой. Черников врубил дальний свет и гнал по разделительной, впереди мелькнули и пропали красные огоньки.
— Вон он, — азартно выдохнул Черников, — не ушел. А ты боялась!
Дорога шла вверх и постоянно поворачивала, «Нива» то пропадала из виду, то вновь появлялась далеко впереди. Справа за ветками сосен появились желтые приятные огоньки, их становилось все больше, послышался собачий лай.
— Вот оно, Еремино твое.
— Обгони его, — попросила Рита. Черников посерьезнел и уставился на дорогу.
— Здесь?
— Здесь, мать твою, именно здесь, где еще! Обгони или поворачивай назад на фиг! Пожалуйста!
Голос сорвался, деревья за окном теперь точно плыли в медленной реке, та здорово тормозила движение, скорость почти не росла. Зато «Нива» удачно притормозила, колеса ее крутились еле-еле, внедорожник поравнялся с ней, и Рита увидела Гончарова, как тот медленно поворачивается влево, как снова блестят его очки, как меняется выражение его лица, а «Нива» снова набирает скорость, «ровер» начинает отставать. Рита вскочила, перехватила руль и вывернула его вправо, Черников ничего не успел сделать. Раздался грохот, металлический лязг, Риту отбросило назад, она больно врезалась затылком во что-то очень твердое. «Ровер» развернулся поперек дороги, а «Нива» исчезла, как сквозь землю провалилась. Черников с матюками тормозил еще прущую по инерции махину, та останавливалась медленно, как товарняк. Рита не выдержала, открыла дверь на ходу и выпрыгнула на дорогу, упала, чуть не угодив под колеса, вскочила и побежала к обочине.
И остановилась в последний момент, едва не улетела в овраг. Тут он был довольно глубокий, точно пещера или расщелина в горах, пахло сыростью и свежей землей, будто внизу раскопали могилу. «Нива» висела над этой бездной, машина врезалась в сосну, весь передок смят в гармошку. А потом, наверное, ее отбросило дальше, и машина успокоилась, впечатавшись в дерево со стороны водительского сиденья. Рита попробовала спуститься к «Ниве», ноги заскользили по мокрой траве, и просто чудом удалось удержаться на ней.
— Ритка, ты больная, ты голову проверяла? Ты что творишь? — Черников оказался рядом и схватил Риту за локти. — Куда ты прешь, зачем? Ох ты ж мать твою, вот это номер! Отвали-ка.
Он оттолкнул Риту на дорогу и сам ловко съехал вниз, потом раздался глухой хлопок. Ждать не было сил, Рита кинулась в темноту очертя голову, слетела следом и летела бы дальше, если бы Черников не поймал ее на полдороги.
— Довольна? Смотри, смотри, — он одной рукой держал ее, а другой шарил по карманам костюма. Нашел зажигалку, щелкнул, вытянул руку. За треснувшим стеклом пассажирского места виднелся неподвижный силуэт — седая голова странно свернута набок, человек не двигается. Огонек погас, силуэт исчез. Рита вырвалась и бросилась к «Ниве», распахнула дверцу и не успела отскочить. Гончаров рухнул на нее всей тяжестью, завалился на оба сиденья, голова его странно дергалась, очки слетели и пропали в темноте.
— Отойди. — Черников снова добыл огонь и наклонился над Гончаровым. Прижал пальцы к его шее зачем-то, постоял так немного и схватился за телефон.
— Надо «Скорую», он еще жив.
— Не надо. — Рита взяла Черникова за руку и закрыла экран мобильника ладонью. — Не надо «Скорую», не звони. Пусть он сам.
Черников опустил телефон, посмотрел на Гончарова, на Риту. Из салона «Нивы» донесся слабый, на грани слышимости писк. Рита заглянула в окно на задней дверце, но внутри было очень темно. А писк повторился.
— Ты знаешь, кто это?
— Гончаров, бандит. Он украл мои деньги. Вытащи его.
И сама вцепилась в ворот клетчатой рубашки, потянула на себя. С тем же успехом она могла вытаскивать слона из домика или тащить шкаф на десятый этаж. Гончаров не шелохнулся, у него начались судороги или конвульсия, руки странно и неприятно двигались, голова билась о порог. А писк сделался громче.
— Точно, это смотрящий. На нем весь город держится. Не будет Васи — начнется передел. Это война, ты понимаешь?
— Мне плевать, — Рита смотрела в окно задней дверцы. Показалось, или там шевелится на полу что-то светлое, живое и стонет от боли все громче и громче. Черников то задирал голову к небу, то кусал губы, потом пнул колесо «Нивы» и выволок труп Гончарова из машины. На траву следом выпали две сумки — из-под ноутбука и еще одна, вроде коричневого цвета, но в темноте не разобрать.
— Забери деньги, — Рита отпихнула свою сумку и сунулась в салон. Тут было темно и очень душно, мерзко воняло чем-то сладким, писк доносился из-под пассажирского сиденья. Пришлось лезть еще дальше, Черников что-то кричал, но Рита не слушала.
— Иди ко мне, иди, иди, — бормотала она в темноту, — иди, маленький, не бойся. Иди, сюда, малыш.
Писк стих, в темноте будто неяркий ночник включили — появилось белое пятнышко, как просвет. Рита потянулась туда, и пальцы коснулись мягкой щенячьей шерстки. Пес заскулил, попытался гавкнуть, но дал взять себя на руки. Рита выбралась с ним из машины, щенок не сопротивлялся, прижался к ней, и Рита чувствовала, как бешено бьется маленькое, насмерть перепуганное сердечко. Черников с двумя сумками в руках выдохнул шумно и замотал головой. Сумки полетели Рите под ноги.
— Какая твоя?
— Эта, — она толкнула черную, — возьми, там все мои деньги.
— А это тогда чья? — Черников расстегнул молнию на второй, она оказалась набита долларами и евро, причем купюрами, которые в Европе называют «русские деньги», номиналом от полтинника и выше. Аккуратные пачки в банковской упаковке вывалились на траву, Черников принялся собирать их и кое-как запихал обратно.
— Это не мое, — Рита положила еле живого щенка себе на плечо и гладила малыша по спинке.
— Бросим тут? — Черников сделал вид, что хочет зашвырнуть сумку в овраг.
— Забирай все и поехали.
Рита вскарабкалась по мокрому склону и уселась на заднее сиденье «ровера». Черников бросил сумки на переднее сиденье, плюхнулся за руль и обернулся к
