— Твоя подруга не ошиблась. Ты, Харлей де Вуд, замыслив проект «сфера», рано или поздно добрался бы до месторождения истинного унобтания. Привел бы сюда людей, демонов, всех вас…

— Они стали бы копать.

— И добрались бы до нас.

— А мы не хотим чужаков.

— Но мы не чужаки! — вырвалось у Пандоры. — Мы — такие же жители единого мира, как и вы!

На лицах унабтов появились горькие усмешки.

— Ваши войны уничтожили наш мир. Мы не хотели, чтобы вы добрались и сюда. Поэтому вы должны были умереть.

— Ваши войны привели к тому, что двенадцать ослеплённых своим эго глупцов открыли Печать Немезиды. И обернули одну из самых огромных сил во Вселенной во зло. Мы храним и другие сокровища. Ящик Пандоры, Наследие Дану, Мёд Поэзии, Эгиду и Агимат, Канджу и Манджу, Око Гора, Гандиву… и многое другое.

— Но… постойте! Вы сказали, что мы должны были умереть. Почему же не умерли? Если всё, что вы говорите — правда, вам ничего не стоило убить нас!

— Мы всегда говорим правду. Всё ради истины. Всё ради знания.

— Но зачем тогда нас вынудили прийти сюда?

Унабт пожевал губами. Видимо, ему самому не нравилась эта идея.

— Ты мог догадаться, Харлей де Вуд.

— О чём?

— За тебя заступились.

— Кто?!

— Лилит.

— Мать демонов?!

— Да. В Огненных Землях, когда ты отдал жизнь за любовь и счастье брата, ты тронул сердце самой Лилит. Она обещала тебе счастье. С твоей крылатой. Как мы ни старались, всё же не смогли воспрепятствовать воле богини.

— Когда вы со своей подругой стали единым целым, стало понятно, что вы уйдёте от карающего призрака. Тогда мы решили направлять вас сюда.

— Теперь вы навеки останетесь здесь. Тайна унабтов, тайна Знания — священна.

— Наше знание позволяет управлять мыслями других живых существ. Мы можем принимать любой облик. Если бы мы хотели править миром, уже правили бы. Но мы не хотим. Всё, чего мы хотим, чтобы нас оставили в покое и дали подумать. Знание — высшая драгоценность. Наш девиз — всё ради знания.

— Наше знание очень опасно, чтобы остальной мир узнал о нём.

— Но ведь мы всего лишь хотели найти истинный унобтаний! На случай смерти планеты… Проект «сфера»…

— До гибели планете ещё далеко. Мы не жестоки. Если единому миру будет угрожать опасность, мы выйдем наверх.

— Значит, — голос гарпии дрогнул. — Значит, мы останемся здесь? Навсегда?

По тону подруги, по сиянию её ауры Харлей понял, что она вовсе не огорчена. Наоборот, как-то странно рада… Он и сам ощущал, как сдавливает грудь. В предвкушении, в ожидании… Чего? Они шли сюда, уверенные, что это их последний путь, а судьба подарила им новый мир. Неведомый. Нежданный… Но такой пронзительный и прекрасный!

— Да, — раздалось эхо многих голосов.

— Нет, — раздался грудной голос. — Я так не думаю.

Харлей уже видел Мать Демонов так близко. Пандора же смотрела на гигантскую черноволосую красавицу во все глаза.

Возникнув из воздуха, она изящно опустилась на колени, сравнявшись макушкой с титанами-унабтами. Пристально посмотрела на демона и гарпию, затем, усмехнувшись, протянула руку и погладила сложенные за спиной Пандоры крылья.

— Всё случилось так, как я и обещала, Харлей, — сказала она низким грудным голосом. — Ты обрёл счастье. Со своей крылатой.

Демон, часто моргая, кивнул.

— Почему же ты сомневался во мне? Зачем подчинился воле отца и хотел жениться на другой?

Харлей сглотнул.

— Я жил не свою жизнь.

Лилит усмехнулась и пожала плечами.

— Не ты один. Сколько ни говори вам, что жизнь священна, а страдания ни к чему не ведут, боль и жертва — не способ получить награду, не верите… Что ж. Мы не препятствуем.

— Госпожа, — подал голос кто-то из унабтов. Голос его дрожал, стало быть, несмотря на все их охрененные знания и спесь, визиты богов здесь целое событие. — Видеть вас здесь… для нас…

— Да-да, я знаю, — кивнула Лилит. — Отпустите их.

— Но священное Знание…

Богиня отмахнулась.

— Сохранят они ваше Знание, — сказала она. — Или и вы мне не верите?

Унабты переглядывались между собой, таращились на Харлея и Пандору, отрицательно качали головами.

— Ну, значит, решили, — сказала Лилит, растворяясь в воздухе. Прежде, чем исчезнуть, обернулась к демону с гарпией и проговорила: — Сделайте мне личное одолжение, ладно? Будьте счастливы.

*

Ароплан дожидался их там же, где они его и оставили. Сдавленный с двух сторон скалистой породой, укрытый от палящего южного солнца скалистым навесом, словно послушный щенок, ожидающий хозяев.

Оба молчали всю обратную дорогу до него. Думали каждый о своём. Думали, что думали каждый о своём…

Но когда Харлей сжал пальцами кисть Пандоры, гарпия, прильнув к его боку, выпалила то, что инкуб и сам хотел сказать.

— Я не хочу возвращаться, Харлей!

Глаза демона засветились от счастья, а плечи распрямились, словно с них обрушилась гора.

— Не хочешь?

Пандора смущённо помотала головой.

— Не сейчас. Что нас ждёт там? Что ждёт меня в твоём высшем обществе? В Департамент я не вернусь… Да ты и не отпустишь меня туда. И я буду дурой, если позволю тебе отпустить тебя. А как быть дальше? Ты — высший демон, инкуб. Женщины реагируют на тебя. И продолжат, стоит только нам вернуться… Их нельзя за это винить, ты такой красивый… Лучший в мире мужчина, а для меня — Единственный. Мне придётся их убивать за это. А я… Я не хочу больше убивать, — она засмеялась, показывая, что шутит, но зеркальные глаза оставались серьёзными. — А там, у неведомых… Все эти их сокровища. Неужели не хочешь увидеть их собственными глазами? Неужели не хочешь хотя бы кончиками пальцев прикоснуться к Знанию унабтов?

— Не одна ты не хочешь больше убивать, малыш, — демон прижал подругу к себе и поцеловал в мягкую, нагретую солнцем макушку. — Когда мужчины смотрят на тебя, флиртуют с тобой, когда я вижу их отражение в твоих зеркальных глазах, я сатанею. Как же права Лилит! Мне стоило сразу поверить ей. Поверить, что встречу тебя. Ты будешь смеяться, но я чувствую себя котёнком, впервые открывшим глаза. Ты смеёшься, моя птичка, моё крылатое сердечко, а я боюсь. Боюсь, что этот мир опять прогнёт нас под себя. То есть попытается прогнуть. Жить по его устоям, правилам, управлять корпорацией вместе с отцом. Забыть о проекте «сфера»… Но ведь там, внизу, никто не запретит мне им заниматься. С условием, что я не вынесу знаний о нём в мир… Пока…

— За нас поручилась Богиня…