Полицейский уронил свой крендель. Следом загорелся гриль с жареными каштанами.

Затем ларек с кренделями. За ним – книжный стенд.

Толпа бросилась врассыпную. Теперь в небе повис черный дым, завыли полицейские сирены.

Дронов разглядеть было невозможно – и они тоже не могли ничего видеть.

Ровно через восемь секунд Алекс и Ава были уже возле Наташи, и все трое растворились в уличном хаосе, не сказав друг другу ни слова.

* * *

В воздухе все еще стоял запах горелых каштанов, похожий на вонь жженой резины, когда они миновали пару кварталов и свернули с оживленной улицы. Вдалеке по-прежнему выли полицейские сирены.

– Вот мы и на месте, – сказала Наташа, и пистолет ловко скользнул ей в ладонь.

– Откуда ты знаешь? – Алекс посмотрел на нее.

– Это не первый «последний рубеж» на моем счету, – ответила Наташа. Она не улыбалась. Хотела улыбнуться, но не смогла.

Перед ними был уклон, ведущий к широкому темному дверному проему.

Наташа помедлила, но первым заговорил Алекс:

– Если что-то случится...

– Нет, – сказала Наташа. – Не вздумай.

– Я просто хочу, чтобы ты знала. Я рад, что мы встретились. В смысле, снова. Теперь. Рад, что ты нашла меня, Таш.

– Строго говоря, – угрюмо проговорила Наташа, – это ты меня нашел.

– Строго говоря, – бесхитростно вставила Ава, – это я нашла вас обоих.

Все помолчали.

В голове Наташи роились мысли, но ни одну она не могла выпустить на свободу. Теперь, когда пришло время, она была слишком измучена, чтобы что-то говорить. И, если уж быть честной с самой собой, она была слишком напугана.

Но я хочу, чтобы ты знал, – подумала она, украдкой взглянув на брата. – Знал все.

Наташа быстро опустила глаза на свои черные ботинки, изношенные, как у любого солдата.

Она попыталась представить, что сказала бы ему, если бы могла. Если бы она была из тех людей, кто умеет говорить такие вещи.

Что ты важен для меня.

И всегда был важен.

Что я никогда не хотела оставлять тебя.

Что я горжусь тобой, горжусь так, как если бы была моя заслуга в том, что ты вырос таким.

Что я всегда волновалась о тебе – даже когда потеряла тебя.

Что часть меня не остановилась бы, пока я не нашла бы тебя – и что часть тебя все время ждала этого.

Это в твоих глазах, – подумала Наташа.

Все это.

Наши родители, наше прошлое.

Начало и конец.

Она перевела дыхание и подняла взгляд на дверь перед ними. Она сфокусировалась на облупившейся краске и потрескавшейся древесине дверной коробки.

Надеюсь, ты любишь эту девушку, и она сделает тебя счастливым. Надеюсь, ты сразу же отпустишь меня, и, надеюсь, ты знаешь, что я никуда не уйду.

Она посмотрела брату в глаза, увидела, какие они яркие и слегка затуманенные, и в этот момент поняла, что он тоже любит ее.

– У тебя глаза Романофф, – сказала она, наконец. Это все, что она могла заставить себя сказать. Алекс кивнул. Он протянул руку сестре, но та отстранилась.

Хватит.

Мы Романофф.

Как Калашниковы, только сильнее.

Но брат стоял и ждал, пока она, наконец, не притянула его к себе и не заключила в самые короткие в истории объятия – ровно настолько, чтобы хватило времени дважды быстро похлопать брата по спине.

– Я люблю тебя, сестренка.

С болью на лице Наташа кивнула.

– Ну что, теперь уже можно кого-нибудь пристрелить?

Все трое вошли внутрь без лишних слов. Поворачивая за угол, Наташа успела краем глаза заметить, как ее брат и Ава тихонько обменялись прощальным поцелуем.

ТОЛЬКО ДЛЯ ЩИТа

УРОВЕНЬ ДОПУСКА: «X»

СМЕРТЬ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

ИСХ.: ЩИТ, ДЕЛО № 121А415

ОТВЕТСТВЕННЫЙ АГЕНТ (ОА): ФИЛЛИП КОУЛСОН

ПО ДЕЛУ: АГЕНТ НАТАША РОМАНОФФ, ОНА ЖЕ ЧЕРНАЯ ВДОВА,

ОНА ЖЕ НАТАША РОМАНОВА

РАСШИФРОВКА СТЕНОГРАММЫ: МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ,

СЛУШАНИЕ ПО ДЕЛУ О СМЕРТИ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ

ОБЯЗАННОСТЕЙ.

МО: Как вам должно быть известно, турецкое правительство теперь от нас не в восторге.

РОМАНОФФ: У нас не было выбора. Мы знали, что доктор Орлова мертва, а Иван Сомодоров вряд ли способен построить новый О.П.У.С. Это был прекрасный шанс для нанесения фатального удара.

МО: Вы собирались раз и навсегда покончить с квантовой запутанностью? И вам было ничуть не любопытно узнать, как далеко могла продвинуться эта технология за последние годы? На американской земле, в безопасности и под зорким наблюдением американского правительства?

РОМАНОФФ: Только из-за того, что мы показывали внушительные достижения в этой области? Иногда прогресс вовсе не является прогрессом, сэр. Иногда от прогресса больше разрушений, нежели пользы.

МО: Снова вы о своих так называемых единорогах? Ви- та-лучи, гамма-излучение?

РОМАНОФФ: Именно, сэр.

МО: Вас ничем не соблазнить, агент Романофф?

РОМАНОФФ: Если бы вы сказали, что можно повернуть время вспять и сделать так, что событий в Одессе никогда не происходило, то я, может быть, и соблазнилась бы.

МО: Но это невозможно, не так ли?

РОМАНОФФ: Никого нельзя перезагрузить, сэр. Даже меня.

ГЛАВА 31: АВА

БАЗА САМОДОРОВА

ЦИСТЕРНА БАЗИЛИКА17

ПРЯМО ЗА ВОДОХРАНИЛИЩЕМ, СТАМБУЛ

По закругленной дорожке все трое спустились под землю.

Ава огляделась, и, когда ее глаза постепенно привыкли к темноте, она не сразу поверила, что они ее не обманывают. Место, в котором она оказалась в эту секунду, не имело аналогов во всем мире. Освещенные ряды колонн возвышались вокруг, спрятанные под шумным старым городом. Некоторые колонны были толще других и подсвечивались странным красным светом.

Они попали в водохранилище. И это было не просто какое-то водохранилище, а сама Цистерна Базилика, или Йеребатан-сарай, что в переводе с турецкого означает «подводный дворец», если верить табличке на стене. В отчеканенной заметке говорилось, что это историческая достопримечательность. Единственным источником пресной воды в Константинополе, не считая окружавших его со всех сторон морских вод, была небольшая речка Ликус. Поскольку для удовлетворения потребностей развивающегося города этого оказалось недостаточно, туркам пришлось построить акведук, который доставлял бы воду в город и распределял ее по различным наружным резервуарам. Эту функцию и стала выполнять Цистерна.