Лысый чёрт!

Да, эльфийка действительно направлялась в сторону Мирона, но с другого конца коридора! Боги милосердные, что делать?! Ладно, мне дали выбор: остаться смотреть или уйти.

Когда наездница проходила слишком близко к тому месте, где скрылся энеш-тошерн, то мои ноги буквально одеревенели и приросли к полу. Дыхание выровнялось моментально, я немного выглядывала из-за угла, а в коридоре царил полумрак, если не сказать что темнота. К счастью, не настолько, чтобы я ничего не видела.

Крик застрял в горле, когда Анабель выхватила изящный меч и успешно парировала атаку чёрной тени, которой оказался Мирон. Металлический скрежет неприятно резанул по ушам, но повторялся снова и снова. Откуда у этой лесной эльфийки такое мастерство в обращении с холодным оружием?

Герцог напал стремительно настолько, что отчётливо разглядеть его было попросту невозможно. Только чёрный смертоносный вихрь был уликой его присутствия. А как он двигался! Словно танцевал, оружие в его руке парило над полом в опасной пляске, зловеще сверкая, когда на него падал тусклый свет.

Изящно и безумно опасно. Сатанор показывал сейчас такое мастерство, что у меня подогнулись коленки от осознания его настоящей силы. Если бы он хотел, то… сделал бы всё, что захотел. С лёгкостью. С точно такой же лёгкостью, с которой он наносит удар за ударом, высекая яркие искры из мечей, заставляя сталь петь напряжённую песню. А напряжены они были до предела. Если Мирон оступится, то сразу же будет сражён эльфийкой. Если оступился Анабель, то..

Я вдруг поняла, что энеш-тошерн пока что лишь изматывал свою противницу. Прервать её жизнь он мог бы сразу.

Что же вы за существо, ваша светлость? Где можно обучиться столь великолепно владеть оружием? А как объяснить его невероятную силу? А могущественную магию? Не поверю я, что каждый энеш-тошерн уделял настолько много внимания свой физической и магической силе. Готова спорить, что чтобы добиться чего-то подобного, то нужно усердно до потери пульса тренироваться сутками напролёт!

Боги милосердные!

На лице Анабель блестели бисеринки пота, груд вздымалась и опадала, а меч немного подрагивал. Но я невольно восхитилась ею, поскольку её голос оставался ровным, а в глазах не было и капли страха, только ярость.

— Оригинальное приветствие, — фыркнула она.

В глазах Мирона плавленым золотом бушевал праведный гнев.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он тем же тоном, больше напоминающим обычную речь. Ни шипения, ни рычания. Нет, это затишье перед бурей. Да и к тому же, зачем запугивать того, кто и так вскоре встретит смерть?

У меня от этого вдоль позвоночника прошёл холодок.

— А то ты не догадываешься.

— Если мои догадки верны, то я убью вас всех. — Не угроза. Обещание. Факт.

Анабель чуть заметно дрогнула. Вот теперь её взгляд заметался по коридору. Я едва успела нырнуть за угол назад, но она, похоже, не заметила.

Дальше даже не пришлось выглядывать вновь, их было отлично слышно.

— Ты же знаешь, как мало находят потенциальных всадников в последнее время! Ордену нужны наездники.

— Значит, я был отчасти прав, — хмыкнул Мирон, а я не выдержала и опять выглянула.

Энеш-тошерн и эльфа кружили, не убирая мечи в ножны. Двое хищников, готовых сражаться не на жизнь, а на смерть, готовых в первую же возможность перерезать друг другу горло.

— Отчасти? — «удивилась» Анабель. Даже я уловила фальшь. Не, врать не умеешь — не берись. Особенно если врёшь Мирону Сатанору.

— А врать ты за всё время нашей разлуки так и не научилась. Дай ка я угадаю. Вы прилетели сюда не только за всадниками. Ещё и поквитаться. Не знаю по поводу других ваших врагов, но помню, что орден я покидал одинокий, проклятый и еле живой. Пришла завершить начатое? — последнее он тихо прошептал, свернув в полумраке глазами.

Изящный меч наездницы чуть приподнялся для новой атаки. Мирон угадал.

Энеш-тошерн горько ухмыльнулся и перестал кружить, замерев на месте. Он убрал меч в ножны и развёл пустые руки в сторону, лукаво улыбаясь.

— Давай же. Дважды приглашать не буду, Анабель, это твой шанс. Убей меня и получишь свою желанную славу в ордене, ради которой ты готова на всё. Ради которой ты однажды предала меня. Чего тебе стоит второе предательство, малышка моя?

Эльфийка сразу же пнула Мирона в живот так, что герцог отлетел к стене, сильно приложившись об неё затылком. Поражённо смотрела на скривившегося от боли герцога. Я не уловила магии. Он действительно ничего не сделал для самообороны.

Анабель приставила кончик какого-то кинжала к горлу валяющегося на полу энеш-тошерн. Глаза обоих были полны самых ярких и самых жутких эмоций. Их взаимная ненависть друг к другу переливалась через край, казалось, что её можно пощупать рукой. Мирон закрыл безрадостные золотые глаза, ожидая своей участи.

Я стояла, почти не дыша. Я боялась и уже не знала, кого нужно спасать. Эльфийка оказалась не такой уж и безобидной, как я считала ранее. Боги милосердные, что она со мною сделает, если сейчас убьёт Мирона и найдёт свидетеля в моём лице? Об этом старалась не думать. Сейчас я уже думаю, что герцог не так уж и плох… по крайней мере, меня он будет защищать в случае чего. (Пусть это и не факт)

Тем временем клинок почти вплотную был приставлен к горлу энеш-тошерн. Вот уже там появилось тёмное пятно крови, но пока что это была лишь царапина. Анабель не торопилась убивать. Она посмотрела на Мирона. Умоляюще посмотрела.

— Не могу, — прохрипела она. Кинжал в её руке дрогнул, и лезвие немного отдалилось от шеи Сатанора, позволяя ему вдохнуть.

Энеш-тошерн жёстко хмыкнул.

— А я говорил: дважды приглашать не буду.

Он молниеносным рывком схватил лезвие кинжала, я едва успела зажать рот, чтобы не вскрикнуть. Герцог стальной хваткой держал оружие и сжимал его, мужественно игнорируя боль. Сжимал так сильно, что по его ладони текли ручейки крови, но через пару секунд я услышала стон металла, и Мирон выкинул на пол багряные осколки кинжала. Ну и сила же у него!

Проводив взглядом самый дальний осколок, я увидела, как вспыхнули глаза Мирона, когда… он заметил меня! К счастью, герцогу хватило то ли благородства, то ли ума пока что не обращать на меня внимание. Для Анабель моё присутствие всё так же оставалось неизвестным, что не могло не радовать.

Наездница отшатнулась… простите, вернее Мирон схватил её и с глухим ударом припечатал к противоположной стене.

— Знаешь, я хоть и чудовище с ледяным сердцем, но убить тебя пока что всё ещё не могу. Ты заслужила мести, но не смерти, —