Mzaarkti получил урон -9 hp

Я выпустил древко и шагнул назад, упираясь спиной в бревна. Демон схватился рукой за трезубец, собираясь вырвать его из раны, и в этот момент его накрыла моя молния. На сей раз она сработала как надо. Возможно, причиной был железный наконечник, застрявший в кишках демона и ставший свосвоеобразным проводником.

Mzaarkti получил урон -12 hp

Mzaarkti мертв

Получен новый уровень!

Я открыл инвентарь, схватил бутылку с лечением и всю оставшуюся ману. Две бутылочки голубой жидкости. Вот и вся моя магия на оставшийся бой. Подумав, я убрал ману и вложил очко в Мудрость, восстанавливая запас.

От моего гарнизона осталось меньше трети. По большей части, это были стрелки из отряда Фродо. В легкой защите они быстрее передвигались по баррикадам, чем Хищники в тяжелых доспехах. Хищников оставалось четверо, включая Тартара. Они рассредоточились на местности, гоняясь за лучниками. Я выбрал того, из которого торчало наибольшее количество стрел. Молния и последовавшие за ней судороги обрушили на землю гигантского тролля, сжимавшего двуручный топор. Моя правая рука успела повторить жест еще дважды, пока система не сообщила мне о смерти противника. Трое его товарищей уже неслись ко мне, и я сделал единственное, что мог. Взлетел в воздух. Тартар взмахнул рукой, и мою ногу пронзила боль.

Получен урон -4 hp

Правой рукой я поднял щит, левой же попытался зафиксироваться в воздухе на высоте в полтора десятка футов. Когда это получилось, я дрожащей рукой вытащил из ноги тяжелый нож и, не сдержав стона, отшвырнул в сторону. Они были подо мной все трое — стояли, подняв морды кверху. В их глазах плескалась досада. Я стряхнул щит и выпустил по врагу цепную молнию. Морды внизу ощерились и бросились в разные стороны, а разряд продолжал перескакивать с одного на другого.

Я вернул левой руке контроль над полётом и начал преследование. Надо сказать, что и выжившие лучники не сидели без дела: в Хищников постоянно летели стрелы. Первым пал LoudNoize— орк. Тартар и второй Хищник — чудовище с костистой вытянутой мордой по имени Джимбо Х. — рванулись к набережной. Я включил форсаж и, в считанные секунды обогнав бегущих, приземлился у прохода между баррикадами. Огненный шар ударил не во врагов, а в землю перед ними. Заряд лопнул — и горящие капли веером накрыли бежавших. Оба схватились за ошпаренные морды, а я вновь пустил в ход молнии. В спины Хищников продолжали лететь стрелы, и через несколько секунд все было кончено.

Мы бежали на запад, забирая ближе к центру. Колокол все еще звонил — значит, западная стена все еще наша. Но меня не покидало ощущение, что мы опаздываем. На одной из улиц нам повстречался до смерти перепуганный отряд защитников города, и в сумерках мы чуть не перестреляли друг друга.

— Западная площадь в осаде, — запинаясь, выговаривал ополченец, — две подводы уже ушли, последняя уходит прямо сейчас, но туда не прорваться!

— Давайте посмотрим.

Поднявшись на полсотни футов, я взглянул на запад. Дома по периметру площади были разрушены уже знакомым нам способом. На баррикадах горели щиты, и оттуда летели здоровенные бревна. Строители Тома Галланса использовали ту же тактику, что и Хищники ранее, благо в снарядах недостатка не было. Атаковывавшие огрызались редкими заклинаниями, но на прямой штурм не шли. Их собралось здесь не меньше двух сотен. Солдат был прав: нам не прорваться! Можно попробовать южные ворота, но они, скорее всего, запечатаны, как и северные. Влезть на стену? Влезть на стену!

Я спустился на землю и повел людей на юго-запад, выискивая дорогу к стене вне окружения. Наивный! Хищники умели расставлять дозоры. На первом же перекрестке я увидел красные точки на карте слева, а потом мы услышали громкий хохот в соседнем переулке. Я свернул направо в узкий проулок между домами, и все остальные по цепочке втиснулись за мной. Красные точки приближались, и мы бежали, пока улочка внезапно не закончилось.

В сгущавшихся вечерних тенях перед нами лежала площадь, перегороженная укреплениями. Четыре десятка Хищников, прикрывшись щитами, шли на приступ, не обращая внимания на бревна, летевшие с баррикад. Им удалось навязать защитникам рукопашную. Но если в нашей битве на набережной баррикаду защищали в основном низкоуровневые ополченцы, то здесь Хищников встретили лучшие бойцы города.

Навстречу плотному строю ударили длинные копья, а потом защитники сами бросились в атаку на замешкавшегося врага. В первом ряду я безошибочно опознал рыжего великана с двуручной секирой в руках. Строй Хищников перед ним сломался, и Маккинери кинулся в самую гущу, вращая огромным топором, словно тростинкой. Хищники в ужасе отпрянули назад: на них катилась волна сверкающей стали.

Это был наш шанс, и мы не сговариваясь бросились через площадь. Пока глаза всех сражавшихся были прикованы к битве, мы имели шанс подобраться поближе к своим. Остатки отряда Хищников отступали под натиском Обеликса и остальных. Рыжий великан был совершенно неутомим, топор в его руках практически не встречал сопротивления.

В небе над площадью внезапно полыхнула молния, а через мгновение все звуки перекрыл оглушительный раскат грома. Вот только вместо капель дождя сверху посыпались новые действующие лица. Они были закованы в великолепную броню из крохотных пластин, скрепленных неизвестным мне способом. Со всех сторон новоприбывших окружало множество магических щитов, но сквозь мерцание я разглядел ярко горящую голограмму одного из воинов. На поле боя прибыл Его Величество.

Обеликс мгновенно заметил новую угрозу. Клин из бойцов сформировался вокруг него в несколько ударов сердца, после чего защитники города с ревом атаковали врага. Обеликс несся впереди огромными прыжками, и его топор готов был отправить в полёт каждого, кто встанет на пути. Окружение Рэдрика V сомкнулось, защищая короля, но король неожиданно оттолкнул воинов, пытавшихся закрыть его спинами, и шагнул вперед. Да, это был Сторк. И он почти не изменился. Среди всей этой нечисти он по-прежнему выглядел человеком. Только очень бледным. Обеликс несся прямо на него, готовясь покончить с войной одним- единственным ударом, и король шел ему навстречу. Его руки беспрестанно двигались перед грудью, и характер этих движений был мне хорошо знаком: король творил заклинание. Я на мгновение замер, а потом, надсаживаясь, закричал:

— Огонь по Рэдрику!

Фродо осадил рядом со мной, натягивая лук.

Обеликс прыгнул. Король протянул ему навстречу обе руки, словно приглашая в объятия. А в следующий миг генерал споткнулся. Его руки дернулись и замерли, а с телом произошло что-то странное — под изумленными взглядами сотен зрителей оно стремительно утрачивало цвета. Сторк быстро шагнул в сторону, и каменная статуя советника Обеликса, по инерции летящая вперед, запнулась и с грохотом обрушилась на землю, подняв облако пыли.

Я кричал и творил какие-то заклинания, а рядом со мной щелкали луки моих товарищей, и нас, наконец, заметили. От момента моего появления в лесу и до этой самой секунды весь этот короткий и болезненный сон мгновенно пронесся передо мной. Я взглянул в лицо Сторку, рассчитывая достойно выдержать неминуемое. Но король не смотрел на меня. Король смотрел мне за спину. Как и вся его свита. И на многих мордах, хоть и утративших человеческую мимику, я явственно прочел растерянность. Помню, на мгновение я подумал, что это трюк, которым меня хотят отвлечь, как отвлекает растерянного гражданина молодой бандит, прежде чем выхватить из руки кошелек. Но не обернуться я не мог. И я обернулся.