Потом все стало еще хуже. Я только что вышла из десятиминутного отпуска по беременности и родам, когда Фрэнк подарил мне и моему партнеру особенно тяжелый случай… младенца. Отец вызвал полицию, думая, что мальчика похитили наркоторговцы. Они жили в неблагополучном районе. Об этом не могло быть и речи. Между тем мальчику было всего шесть месяцев, и, по словам семьи, у него были судороги, что-то связанное с трудными родами. Он все еще принимал лекарства и мог умереть без них. Время шло, пока мы его искали, и стресс начал сказываться на мне. Мне продолжали сниться сны о детях, кричащих по другую сторону кирпичной стены. Целые семьи под водой, и до них невозможно добраться. В течение дня я была раздражительной и рассеянной, и Фрэнк это заметил.

— Думаю, тебе нужно больше свободного времени, Анна. Я слишком рано втянул тебя обратно.

— Нет, нет. Я могу это сделать, — поспешила я успокоить его. — Это просто гормоны или что-то в этом роде.

— По крайней мере, вернись к тому психотерапевту, — предложил он.

— В этом нет необходимости.

— Просьба о помощи не делает тебя слабой, Анна.

— Я это знаю.

— Иногда я задаюсь вопросом, — сказал он, явно не убежденный. — С малышкой все в порядке?

— С ребенком все в порядке. — Я заставила себя говорить бодро. — У нас все в порядке.

— Давай так и оставим.

Несколько дней спустя мы с напарником нашли тело Джейми Риверы в подвале его семейного дома. Мы обнаружили его почти случайно, под пятьюдесятью фунтами обработанной оленины. Морозильник был одним из тех старых сундуков с гидромассажем, которые открываются, как гроб. Компрессор хрипел, пока мы обыскивали помещение, издавая химический запах. Мы уже открыли его, но мой инстинкт подсказал мне вернуться и перепроверить. Он был на самом дне, под странными красными кирпичами, которые когда-то были живыми существами. Мы бросили их на пол… и тут увидели мальчика. Ледяная глазурь застыла на его ресницах. Его маленькие синие ручки.

ЧАСТЬ 4: ИЗВИЛИСТАЯ РОЩА

— 54-

Как только останки Шеннан Руссо были идентифицированы, грузовики СМИ разбили лагерь в Гуалале, напротив магазина «Все слухи о волосах», и на Лансинг-стрит в Мендосино, где наше дело, наконец, набирает обороты. Я не смотрю зацикленные клипы Карен Руссо, потому что мне невыносимо видеть ее лицо. Вместо этого я сосредотачиваюсь на новом импульсе и направлении, которые создало открытие Шеннан. Обнаружение ее тела помогло нам начать составлять и уточнять профиль ее убийцы, что также может помочь в наших поисках Кэмерон. Пытки и удушение, которым подверглась Шеннан, а также контролируемое сжигание ее машины, похоже, не сразу согласуются с деталями похищения Полли, но Рода Фрейзера информируют о каждой важной находке и о профиле, который мы все еще строим по крупицам.

На данный момент мы ищем сотрудника парков федерального или государственного уровня, пожарного или военного, вероятно, одинокого, в возрасте от двадцати семи до сорока пяти лет, учитывая средние статистические данные и физическую силу, которую он уже продемонстрировал.

СМИ любят делать сенсации из психопатов и злых гениев, таких как Чарльз Мэнсон и Дэвид Берковиц, но в реальной жизни люди, совершающие серийные убийства, как правило, обладают средним интеллектом и редко демонстрируют очевидную степень психического заболевания, по крайней мере, не на поверхности. В этом случае есть еще больше оснований полагать, что наш подозреваемый легко вписывается в свое окружение. Вероятно, он впервые столкнулся с Шеннан в общественном месте и не напугал ее, и не дал повода для беспокойства, не настолько, чтобы устраивать какие-либо сцены. То же самое, вероятно, было верно и в отношении Кэмерон, если мои инстинкты верны. Из-за ее возраста ему нужно было бы медленно приближаться к ней, а также иметь что-то, что он мог бы ей предложить, какую-то возможность или возможность, которую она не видела дома. Нам только нужно выяснить, что это такое, прямо сейчас, и просмотреть десятки тысяч записей, надеясь, что кто-нибудь выскочит.

Обнаружение останков Шеннан в нашем округе придало нам больше сил в поисках Кэмерон в целом. Нам всегда не хватало улик и веских улик. Теперь, когда кажется все более вероятным, что эти два случая связаны, у нас, наконец, есть больше людей и оборудования, не говоря уже о добровольцах. Территория заповедника обыскивается милю за милей, а также устья рек и береговая линия, с особым акцентом на любую хижину, сарай или строение в Монтгомери Вудс или рядом с ним. У большинства серийных убийц есть радиус комфорта и четкая точка привязки, с которой они охотятся, узкий диапазон территории, с которой они хорошо знакомы. При прочих равных условиях Кэмерон, вероятно, находится не более чем в тридцати милях, плюс-минус, от своего собственного дома и того места, где мы нашли тело Шеннан. Это наша самая правдоподобная сетка.

* * *

Спасательный центр Кэмерон Кертис начинает работать двадцать четыре часа в сутки. Местные владельцы бизнеса жертвуют почтовые материалы, телефоны и факсимильные аппараты. Каждый делает все, что в его силах, чтобы помочь с рассылками, набивая конверты, расклеивая листовки по всему району и отвечая на телефонные звонки. Звонки начинают поступать сотнями, некоторые просто говорят, что Кэмерон в их молитвах, некоторые предлагают десять, двадцать долларов, дети хотят пожертвовать деньги с их день рождения и пособия. Большинство звонков поступают от женщин, которые неохотно называют свое имя.

— Я знаю, кто он, — говорит одна. — Я встречалась с ним в колледже.

В «Паттерсоне» для всех волонтеров готовят жареную рыбу. Команда консультантов направляется в среднюю школу Мендосино, а также в начальную и среднюю школы, чтобы предложить поддержку и утешение. Некоторые дети постарше в общине начинают работать в дневные смены, ходя от двери к двери, организованные Греем Бенсоном. Клей Лафорж и Ленор проводят часы в день, адресуя конверты в отели и рестораны, на заправочные станции, в прачечные, везде, где кто-то мог видеть Кэмерон с тех пор, как она исчезла. В каждой рассылке — идея Ленор — есть написанная от руки записка с просьбой к тому, кто ее получит, разместить плакат Кэмерон на видном месте и не позволять его снимать или закрывать. Это небольшой штрих, личный и прямой.

Ванда вызвалась быть