– Да! Но только потому, что ты пошёл к этому старому ослу Нортону и…

– И решил, что после разговора с ним, я и тебе больше не смогу доверять, – закончил за учителя Ари и тот смолк, пристально глядя сыну в лицо. Кивнул и каркнул:

– И поэтому тоже. Но, в первую очередь, я сделал это из-за неё! – Чарльз указал на меня пальцем. – И чтобы ты, парень, знал, с чем имеешь дело и закончил задание без глупостей, потому что это был единственный шанс на то, чтобы Тею оставили в покое. Но этого тебе оказалось мало… Ты решил и её просветить. Какое благородство!

– Да, потому что она этого заслуживает.

– Да чёрт с тобой! Мне надо ещё выпить, – Чарльз плеснул в бокал ещё виски и вернулся в кресло. Прищурив один глаз, взглянул на меня: – Ну, а ты чего молчишь… Аритея Страйкс? Готова знать в какой игре выступаешь за главную фигуру?

Я негромко прочистила горло:

– Да. Я хочу знать правду.

Чарльз отрывисто рассмеялся и покачал головой:

– Да вы оба больные…

– Кажется у тебя покер скоро, – намекнул Ари, смерив учителя требовательным взглядом. – Может, начнём?

Чарльз молчал до тех пор, пока последняя золотистая капля не оказалась у него во рту, затем смиренно вздохнул и взглянул на меня:

– Ладно. Если готова слушать, то слушай, но предупреждаю: не сметь меня перебивать! Дважды повторять не стану.

Я послушно кивнула.

– Твой отец, Тея – Честер Страйкс, был моим другом. Настоящим другом, а не вонючим дерьмом вроде Ральфа Нортона. Мы знали друг друга с детства, всё делали вместе и увязли в этом болоте тоже вместе. На мне была школа боевых искусств, нелегально организующая бои насмерть, а твоей отец был учёным и очень скоро взобрался в самый верх корпорации по разработке инновационных энергетических ресурсов. Мозговитый был парень, его сразу приметили. А наш уважаемый Ральф Нортон, под прикрытием ЦРУ и не без помощи «верхов» открыл исследовательский центр, незаконный проект, о котором до сих пор никто ничего не знает. И также не без его активного участия позже была создана компания по разработке компьютерных технологий. Были наняты всякие там человечки и прочий сброд. Так вот, эта компания занималась отмыванием денег с нелегальных боёв и вкладывала средства в исследовательский центр, которым руководил твой отец.

– Чем он занимался? – не сдержалась я, и Чарльз тут же скривился.

– Вся в мать, – недовольно буркнул и внутри меня тут же всё сжалось. – Такая же нетерпеливая. – Вздохнул. – Твой отец работал над проектом по разработке инновационного энергетического ресурса, используя средства, которые были официально запрещены правительством США. Опасная была работёнка, но Честер был полностью ею поглощён. Нет смысла вдаваться в подробности – ты всё равно мало чего поймёшь, девочка. Могу сказать лишь, что под чётким руководством кого-то очень влиятельного и на всю голову больного, твой отец, от разработки энергетического ресурса, который был способен снабдить электричеством целую страну без особых затрат и урона окружающей среде, плавно перешёл к ядерной энергетике, а за ней – к ядерному оружию. Да-да… знаю, сложно это всё. Он полжизни угробил на то, чтобы сделать гениальное открытие, а в итоге угробился сам. И семью свою угробил. Честер разработал оружие не массового поражения, а оружие массового уничтожения, Тея. Только представь, что сотворил твой отец.

Меня бросало то в жар, то в холод. Руки тряслись, и я придавила их ягодицами, потому что дрожь становилась неконтролируемой.

Мой отец… мой отец разработал оружие массового уничтожения?!

– Световое излучение – один из поражающих факторов при взрыве ядерного боеприпаса, – спокойно продолжал Чарльз. – И если раньше подобное оружие было способно поразить не такой уж и большой участок суши, то благодаря Честеру и его трудам, этот участок суши увеличился до размера небольшой страны и стал смертоносным. Одна такая вспышка и… БАХ! Всем кранты. Но Честер не успел перейти к практической части, стоило ему объявить, что он определённо добился успеха и его разработку тут же затребовали.

Чарльз поднялся с кресла и, вновь наполняя бокал, продолжал рассказ:

– Я сотни раз говорил ему, что ничем хорошим его работа не закончится, но твой отец тем ещё был бараном: упёртый и зависимый от этого своего исследовательского-чтоб-его-центра. Но когда осознал, каких бед натворил, было уже поздно. Я верил, что он уничтожит свою работу, все бумаги и жёсткий диск, но он не смог этого сделать. Честер не мог уничтожить своё детище. И поэтому он поступил так, как поступил.

– Все его разработки хранятся в банковской ячейке, Тея, – встрял в разговор Ари, и тут же получил гневный взгляд от учителя:

– Да, и Честер счёл это самым разумным выходом. Любой банк – маленькое государство на территории страны. Перед ним даже правительство бессильно, – Чарльз вернулся в кресло и сделал глоток. – Никто не может получить доступ к хранилищу, если только ты – не её арендатор. Или, как в случае с тобой, девочка, – если твоё имя не указано в бумагах. И важно не только твоё присутствие, но ещё и кодовая фраза, а также сетчатка глаза для сканера. Ну ещё и возраст: на момент открытия ячейки тебе должно быть не менее двадцати одного года. И никто кроме тебя, Тея, доступа к хранилищу твоего отца не имеет. И не может получить. Вне зависимости от того кто он: обычный коп, или же сам президент. Это как армия и правительство. И с нашим банком дела обстоят также. Понимаешь, о чём я?

– Нет, – не своим голосом ответила, потрясённо глядя на Чарльза. – Я не понимаю, каким образом ячейка может принадлежать мне, если по официальной версии я мертва?

– Мертва, – усмехнулся Чарльз. – Но доказать обратное очень просто. Чем Нортон несомненно уже занимается. К тому же, твой отец лично составлял договор, и все нюансы были учтены, деньги заплачены, а хранилище выкуплено до… Да до конца света! Твой отец был очень состоятельным человеком.

– То есть в случае моей смерти… – тихо протянула я, пытаясь уловить суть, – разработки отца останутся в хранилище и ни у кого не будет к ним доступа?

– Верно, – закивал Чарльз. – А теперь только представь себе рожу Нортона, когда он решил, что необходимый ему ребёнок погиб в пожаре, который он сам и организовал. Они перепутали детей, – Чарльз громко сплюнул на пол. В самом деле сплюнул! И скривился в отвращении. – Подонки. Документ подтверждающий регистрацию ячейки на твоё имя, Тея, был обуглен. И от твоего имени осталось всего три буквы.