– А в то, что Капитул послал на такое дело молодую чародейку, поверишь?

– В это поверю. Она, судя по всему, способная. Ну, а в случае неудачи – Конгрегация лишилась бы всего одной волшебницы. Невелика потеря.

– Но вообще, вся идея с умиротворением вампиров?!

– Понимаешь… – Бонавентура с силой потёр лицо. – В теории – опять же, в теории! – Капитул принял правильное решение. Война людей с упырями длится аж с начала времён, о ней пишут самые древние из сохранившихся летописей. Изначально кровососов было очень мало, считаные единицы. Медленно, но верно их число росло. Можешь мне поверить, магическая история Припроливья и Империи Креста – моя вторая специальность. Постепенно создавались вампирьи твердыни; их обитатели погрязали в крови и убийствах, окрестные земли восставали и – чудовищной ценой – одерживали в конце концов победу. Но вампиры, высшие, самые могущественные, всегда выживали и просто меняли место жительства. Где, как нетрудно догадаться, продолжали своё дело.

В комнате сгустилась тишина.

– Перечислить тебе все некогда цветущие края, сделавшиеся добычей упырей? – негромко и с горечью проговорил алхимик. – Заброшенные города, заросшие тракты, людей, ушедших в леса и одичавших, ибо только так можно было укрыться от парящей в небесах смерти?

Мы проигрываем войну, друг мой. Мы проигрываем её. Пройдёт ещё не одно столетие, но мы её проиграем.

Алхимик отвернулся и вновь забарабанил пальцами по столу.

Мастер прикусил губу. Хотелось заорать во весь голос, врезать кулаком по столешнице – а ещё лучше разрубить её надвое своей верной секирой.

– Не сердись, – не глядя на него, вздохнул Бонавентура. – Я говорил как учёный, не как… твой друг. И я никогда не перестану сражаться. Никогда не перестану помогать.

Мастер заставил себя выдохнуть.

– Так что же, всё, что мы делаем… напрасно, по-твоему? Если мы всё равно проиграем?

– Мы выигрываем время, – возразил мэтр. – Мы очень многому научились. Раньше вампиры были страхом и ужасом, разящим, почти неуязвимым и непонятным. Сейчас мы знаем, кто они, откуда, как появляются, как живут, как делают себе новых. Мой наставник – мой истинный наставник, уже после Академии, – он был вообще первым, кто провёл вскрытие трупа вампира. Мы разобрались в их железах, в системе разных ихоров или экскретов, для удобства поименованных «синим», «красным» или «зелёным». Мы знаем, что вампиры не бессмертны, но лишь долголетни, хотя их долголетие может достигать миллениума. И всё это говорит нам… – Бонавентура вновь отвернулся, – что упыри телесно и впрямь совершенней нас.

– Что-о?! – не выдержал мастер. – Мэтр, если ты сейчас скажешь, что мы должны уступить им место…

– Успокойся, – несколько жёстче бросил алхимик. – Ты охотник или кто? Я вот сказал тебе малую часть того, что могла бы достичь наука с… э-э… частями тел и органами от упырей. Новые эликсиры, снадобья, лекарства. Средства, способствующие регенерации, заживлению ран, удлинению жизни. У вампиров не бывает malignus tumores, то есть злокачественных опухолей, ты это знаешь? Они не страдают апоплексическими ударами, их сердца, сосуды, суставы, мышцы, кожа и прочее изнашиваются куда медленнее, чем наши, людские. Я бы не отказался, хе-хе, иметь регулярный источник поставок свежих упырьих трупов.

– Мы тебе немало привозили, – с некоторой обидой напомнил мастер. – И головы, и трупы – когда получалось. Куда ж ещё-то регулярнее?

– Привозили, совершенно точно! – кивнул алхимик. – И, дружище, если б не те cadaveribus, ничего сегодня у меня бы не вышло. Но требуется больше, куда больше. – Он мечтательно закатил глаза. – Или… есть тут у меня одна мыслишка…

– С мыслишками потом, – сумрачно осадил разгорячившегося мэтра мастер. – Нам надо отыскать магистра Скорре. Ты сказал, что поговорил с нужными людьми. И что же в итоге?

– В итоге? – поморщился Бонавентура, словно раздражаясь на необходимость возвращаться в скучную реальность. – В итоге я знаю, где он. Знаю точно. Смотри, – и он ловко раскрыл перед мастером искусно сделанный карманный атлас, с картами, напечатанными на тонком шёлке.

– Вот гляди. Он на севере, ты был прав, дружище. Вот Чайкина гора, вот Грибная Круча, самое дальнее селение народа половинчиков. Глухомань и дичь. Как эти малыши там очутились, что они там делают, Спаситель один, наверное, ведает. Впрочем, не важно. А важно лишь то, что магистр Скорре, наш добрый друг Вениамин – там.

– И что? – мрачно осведомился мастер. – Как это нам поможет? Голубиной почты туда нету.

– Нету, – кивнул толстяк. – Но зато старые имперские дороги всё ещё расчищаются. Даже на севере.

– Кем? – искренне удивился мастер. – Мы в Предславовом княжестве. На полночь отсюда – четыре свободных маркграфства, два баронства, два княжества поменьше, дальше – с полдюжины рыцарских феодов, а ещё дальше…

– Чёрный Лес.

– Чёрный Лес. Никогда не доводилось там работать. Вампирам там некого жрать.

– Ну, не совсем так. Свободного народа там хватает. Слыхал о лесовиках?

– Это кто от тягот и повинностей на север бежал и теперь вроде как «от чудищ Чёрного Леса нас защищает»?

– Они самые.

– Что-то не слыхать среди нас, охотников, чтобы там и впрямь оставались ещё какие-то чудовища.

– Они-то остались, только они тоже не дурни и из чащи не высовываются. – Алхимик наконец вспомнил о своём пиве, сделал добрый глоток. – Короче, селения есть и там. Немного этих деревень, но они есть. Управляются сами. Не нашлось ни одного не то что маркграфа, но даже и захудалого барона или княжича, что оторвал бы афедрон от стула и отправился туда основывать новые владения. Так что дорогу они таки содержат – иначе совсем бы одичали.

– Ну, хорошо. И что с того?

– А то, дружище, что мы уложим нашего раненого на носилки и в моём дилижансе отправимся прямиком туда.

Мастер открыл рот и снова закрыл.

Мэтр Бонавентура, довольный произведённым эффектом, прихлёбывал оставшееся пиво.

– Да-да. Это займёт у нас примерно две недели. У меня всё приготовлено – я так и ожидал, что придётся самим на север отправляться. Запасся. Инструменты, ингредиенты, снадобья, припасы. Трое моих людей – проверенные, труса не празднуют. Да одного из них ты знать должен – Ингвар, ходил с… с Джейкобом в своё время.

– Ингвар? – поразился мастер. – А чего ж прячется, лица не кажет?

– Стесняется, – усмехнулся Бонавентура. – Ученик твоего друга, которого наставник не взял в последний поход. А ученик-то, похоже, и не шибко хотел. Жизни искал… поспокойнее, скажем так. Вот и оказался у меня на службе. Но – слова худого не скажу. Честен, храбр, знает, с какого конца за меч браться…

– У тебя, мэтр, всё продумано, похоже, – покачал головой мастер.

– Конечно! Я же, как-никак, бакалавр алхимии и натурфилософии! – гордо объявил толстяк, со стуком ставя на стол пустую кружку. – Ну, собирайся. Завтра отправимся. Сегодня ещё отдохнем. Мне, проклятье, требуются тепло и ласка.