Только сейчас Электра обратила внимание на то, как сильно они различаются по росту: Дженни едва доходила ей до пояса. – Знаешь, а мы с Че и Гвенни брызгались шипучкой, как еще хотели у озера… – Тут она заметила остальных и смущенно умолкла.

– Давайте я всех познакомлю, – предложила Электра. – Дженни из Двухлунии, Глоха, Налдо, брат Нады, и Бутон из Цветочных эльфов.

– Ты умеешь летать? – спросила Дженни, взгляд которой упал на крылья Глохи. Вместо ответа та расправила крылья и поднялась к потолку. Правда, места в комнате было маловато, и ей пришлось быстренько опуститься.

– Ты должна познакомиться с Че, – сказала Дженни. – Он пока не летает, но…

– Знаю, – отозвалась Глоха. – Я прибыла от Чериона.

– Ой! – воскликнула Дженни, когда ее взгляд упал на Бутона. – Мы вроде как сородичи. Но ты такой маленький…

Он действительно был в половину ее роста.

– Среди людей есть свои великаны и карлики, – с улыбкой отозвался Бутон, – видимо, и среди эльфов тоже. Ты ведь, судя по виду, еще ребенок, а взрослые в вашем племени, наверное, еще выше.

– Да, все так. Правда наш народ никогда не называл себя эльфами. Но в некоторых отношениях мы и впрямь похожи на вас.

– Интересно, – улыбнулся Бутон, – нам стоит продолжить этот разговор. Если мы не помешаем другим.

– Мое дело было представить всех друг другу, чтобы, вернувшись на поверхность, Глоха с Электрой могли представить полноценный отчет, – сказала Годива.

– Относительно того, что у вас имеются союзники, – продолжала Глоха, – из чего следует, что Че и Дженни ты не вернешь.

– Дженни вольна идти куда хочет, – сказала гоблинша и, взглянув на девочку, добавила:

– Но, надеюсь, ты сдержишь свое слово.

– Сдержу, – ответила Дженни. – И никуда не уйду без Че. А как ты думаешь, – она обернулась к Бутону, – наши племена и вправду родственные?

– Думаю, да, только каждое приспособлено для своего мира. Вот у вас, в ваших краях, есть другие существа?

– Есть. Например, тролли.

– Ага, тролли. И что, у ваших троллей тоже остроконечные уши?

– Нет. Уши у них круглые. И сами они гадкие. Ненамного выше нас, но гораздо толще.

– Интересно. А наши тролли долговязые и тощие.

А сколько у них пальцев на руках? У наших по пять, если они не откусаны.

Дженни слегка улыбнулась:.

– По четыре, если все на месте. Надо же, столько различий, но и общего все равно немало.

Электра слушала этот разговор со все возрастающим интересом. Да и остальные тоже.

– А люди у вас есть? – спросил Бутон.

– Немного. И мы с ними не особо общаемся.

– Мы тоже. Электра первая, с кем я повстречался за долгие годы. А ваши люди тоже остроухие?

– Нет. Уши у них круглые, а пальцев по пять, как у здешних. То есть так мне рассказывали – сама-то я дома людей не видела. Они как здешние, только… – Девочка потупилась.

– Они враждебны? – спросила Электра.

– К нам – да. У нас давняя вражда, берущая начало в древности. Они тогда были совсем дикими, но сильными и злобными, так что нам пришлось отступать под их натиском, несмотря на магию. Мы ушли в леса, и… Ой, – она огляделась по сторонам. – Но здесь ведь, наверное, все по-другому.

– Не всегда, – сказала Электра, и Бутон кивнул. – Когда я была молодой.., то есть лет девятьсот назад… – Она умолкла под недоумевающими взглядами.

– Она проспала несколько столетий, – пояснила Годива. – Но по-настоящему прожила столько лет, на сколько выглядит.

– Да, – подтвердила Электра, довольная тем, как прозвучало это в устах Годивы. – Тогда между людьми и другими существами тоже шла борьба. Насчет эльфов точно не скажу, но…

– Они хотели срубить вязы, чтобы расчистить землю для своих деревень, – сказал Бутон.

– А нашу рощу хотели сжечь, – добавила Дженни. – В отличие от вас, мы не становимся крепче рядом со своими деревьями, хотя, чтобы защитить их, тоже сражаемся изо всех сил…

– Думаю, у нас и впрямь много общего, – промолвил Бутон. – Возможно, когда эта противная война закончится, ты, Дженни, наведаешься к нашему Цветочному вязу.

– С удовольствием, – согласилась девочка.

– Не хотите перед возвращением на поверхность увидеться с детенышем? – спросила Годива.

– Конечно, – ответила Электра, почти забывшая о своей миссии.

– Жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах, Электра и Глоха, – сказал Налдо.

– И мне тоже, – поддержал его Бутон. – Но, может быть, удастся найти выход.

– Надеюсь! – пылко воскликнула Электра. – Каково будет Наде узнать, что ее брат на вражеской стороне.

Годива направилась к выходу. Электра, Глоха и Дженни последовали за ней, тогда как Налдо остался, видимо, чтобы обсудить с Бутоном тактические вопросы.

Поддержка гоблинов эльфами и нагами существенно влияла на расстановку сил.

Они подошли к дверям, охраняемым караульным.

– Привет, Идиот! – узнала его Электра.

– Привет, Лектра. Кто это с тобой?

– Глоха, познакомься с Идиотом, – с улыбкой представила гоблина Электра. За время путешествия с Годивой она успела привыкнуть к ее подручным и не обращать внимания на их уродство.

– Привет, Идиот, – застенчиво улыбнулась Глоха.

– Открывай дверь, Идиот! – рявкнула Годива.

Гоблин торопливо поднял засов. Они вошли, и дверь за ними затворилась.

Внутри оказались Че и гоблинская девочка.

– Моя дочь Гвендолин, – представила ее Годива. – Гвендолин, это Электра и Глоха, с поверхности. Электра из людей, она чуточку постарше тебя, а Глоха, хоть и крылатая, нам родня. Она моя кузина, ты, должно быть, ее помнишь. Они пришли взглянуть на Че.

– Привет, Электра, – Сказала Гвендолин. – Привет, Глоха – Знаешь, – заявила тут же подошедшая к Гвендолин Дженни, – а у Глохи крылья и вправду работают.

Она полукровка, как Че, но постарше и уже умеет летать.

– Это здорово, – несколько неопределенно отозвалась Гвенни.

– Я просила кентавра Че стать спутником моей дочери, – сказал Годива. – Как видите, обращаются с ним хорошо, да и друг с другом они, кажется, ладят.

Что-то – хотя Электра не могла понять, что именно, – казалось ей странным. Гвендолин выглядела милой девочкой, Дженни и Че, пожалуй, и вправду ладили с ней, но зачем ей потребовалось брать в спутники крылатое чудовище? И неужели из-за того, чтобы девочке было с кем играть, имело смысл затевать похищение и развязывать войну? Это просто не укладывалось в голове.