Забыв об ужине и платье, я быстро присела у корзин, да и Древний, почуяв проблему, тоже проснулся. Пришлось отдать много сил, уж больно нуждающиеся попались дети, даже дракончик совсем слабенький.

После подпитки будущие мамочки подвинули мне кресло, налили фруктового сока и, словно у себя дома, деловито переставили корзины к моей кровати. Я сразу воспротивилась:

— Нет-нет! Зачем мне чужие яйца в супружеской постели? Вы что, я тут мужа соблазняю, а вы мне детей под боком оставить решили? Лучше я в ясли ходить буду, как у себя в клане. А то спотыкаться по ночам о яйца и корзины…

Я невольно передернулась от воспоминаний, а предприимчивые дамочки счастливо защебетали:

— Ой, а вы правда нашими яслями займетесь?

— Можно всем сказать, что первая дана дала добро?

— Да, конечно, — пожала я плечами и решила воспользоваться ситуацией: — Даны, расскажите мне о дане Келео, хоть в двух словах.

— Он глава клана, — тоже пожала плечами Ашота.

Мысленно я выругалась, но растянув улыбку еще шире, попросила:

— А о нем самом что можно сказать? О его характере?

— В двух словах? — осторожно уточнила Ашота.

— Хотя бы, — старательно умильно сморщила я нос, что на моих родных действовало безотказно, вот и тут я надеялась на старую хитрость.

Зеленая виверна горничная и лиловая драконица пока-не-знаю-кто преданно смотрели на меня и явно пытались подобрать слова. Причем, я не ощущала в них страха, просто они не хотели наговорить лишнего. Потом более находчивая Ашота, вот не зря ее ко мне приставили, ответила:

— Он справедливый!

Поджав губы, я хмуро посмотрела на нее, и вот нечего сказать, просила же в двух словах — получи и распишись. Похоже, темные — это не тип магии, а суть; можно сказать, характер большинства проживающих в этом замке жителей. Даже если тьмы в них ни капельки нет. Придется переться на ужин в этом провокационном взрослом платье и узнавать достоинства и недостатки мужа опытным путем. Жизнь — труд.

— Благодарю вас, даны, обязательно порадую мужа щедрым описанием его достоинств жителями клана, — с иронией пообещала я.

— Ой, а я совсем забыла, что глава ждет вас в столовой, — вспомнила драконица.

Еще надеясь на более содержательный разговор, смерила собеседниц укоризненным взглядом, но обе молчали. Пришлось, гордо задрав подбородок, прошествовать на выход. А за спиной, к моему неожиданному удовольствию, вот не находила раньше за собой такой провокационной жилки, громко и восхищенно выдохнула виверна:

— Небо!..

— Глава точно «порадуется», даже без описаний его достоинств! — хихикнула драконица.

— Ведите, — махнула им рукой, предлагая указывать мне путь.

К лестнице мы шли с почти угрожающими ухмылками. Я — на встречу с мужем, дамочки — наверняка торопились позвать остальных на представление. Может все же переодеться?

Широкий, с высокими узкими окнами коридор-галерея, куда я наконец-то вышла из «темницы», блистал чистотой, радовал глаз яркими, красивыми мозаичными панно, перемежавшимися с панелями темного дерева. На этих выпуклых, объемных «картинах» цвели самоцветные цветы, мерцали драгоценные друзы и кристаллы, подсвеченные светильниками, сделанными из крупных жеодов. Да, богатые у них месторождения «камешков»! Это великолепное убранство Черного замка было настолько сказочно неожиданным, невиданным, что я беспрестанно крутила головой, любуясь и удивляясь. Тот, кто занимался украшением цитадели черных драконов, безусловно обладал прекрасным художественным вкусом и стремился сделать свой дом красивым и… особенным, самобытным.

В сравнении с моей «камерой», где все дорого, но словно из гостиничного номера, — небо и земля. Оказалось, что она расположена в самом конце правого крыла замка, но мысль о проявлении неуважения к бывшей несчастной эльфийке-суженой я тут же отмела, увидев «поземку» тьмы, гуляющей по полу. Келео здесь не один проживает; и черные драконы, надо думать, не утруждаются приглушением своей силы. А на полукруглой площадке у начала лестницы в меня и вовсе словно порывом ветра из эманаций Тьмы ударило, заставив вздрогнуть и остановиться.

Видимо, Василису в свое время пожалели и поселили подальше от темных старожилов, чтобы лишний раз не усиливать ее отвратные ощущения. Я замерла на верхней ступени, бросила короткий неуверенный взгляд на своих спутниц, но они улыбками подбадривали меня, кто бы сомневался, что на авантюру и, похоже, ничего особенного не чувствовали. И тем более, не видели, что с нижнего этажа к нам наверх ползут мазутно-черные тени, словно щупальца жуткого спрута, и ждут, ждут, когда мы спустимся прямо к ним в «объятия». И это точно не «привет» от моего мужа, даже если он разозлился, его тьма меня оберегает и согревает, а кто-то еще там, внизу, так сказать, выказывает повышенную эмоциональность и, может, не один. Ах да, Келео же обещал меня представить «своим»? Наверное, это их магия «гуляет».

Глубоко вдохнув, я сурово напомнила себе, что Келео ждет внизу и в обиду чужой тьме меня не даст, и начала спускаться. Я старалась идти без спешки, с достоинством. Только предательски подрагивающие коленки подводили. Жутковато все-таки…

Как оказалось, покои суженых главы клана находятся всего-то этажом выше семейной, по словам Ашоты, малой столовой. Двери распахнулись, и я замерла — густой туман тьмы стремительно двинулся ко мне, обволакивая, знакомясь, в первый момент буквально ослепляя и оглушая. Уф-ф! Казалось, не в комнату надо войти, а сделать шаг в саму бездну, но в следующий миг тьма осела, повергнув меня в очередной ступор. В большой, «чисто семейной столовой» за длиннющим столом, формой походящим на подкову, собралась целая толпа народа.

Я так и стояла в дверях, не решаясь войти, и вытаращилась на присутствующих, большей частью — черных драконов. Это ощущается не только на инстинктивном уровне. К тому же, многие драконы с такой же серебристо-светлой шевелюрой, как у Келео, да и черты лица у них в той или иной степени схожи, как у близких родственников. И суть у всех одинаковая — темная. Помимо них трапезничают «дамы и господа» других «расцветок» и даже магии — я невольно испытала небольшое облегчение, ощутив светлых магов. Виверны-слуги, белые скатерти, фарфор и серебро. Звон бокалов и легкий гул голосов резко прекратились, когда все эти даны увидели меня в дверях. Десятков пять пар цепких глаз буквально впились в меня, оценивая, изучая, знакомясь.

Я судорожно сглотнула, сразу осознав всю степень опасности темных, с их хищной, звериной натурой, темной моралью и отсутствием сдерживающих «светлых» факторов. Такое ощущение, будто очутилась среди монстров в человеческом обличье. Их тьма, что только что бушевала в столовой, не была защищающей и теплой, как ощущалось рядом с Келео, она походила на холодный ветер, от которого кожа покрылась мурашками. Как с демаи Ньемом: пауками под кожей не бегала, но замораживала. Невольно передернула плечами и от неприятных ощущений, и от разочарования в себе. Как же я не учла этот признак, не обратила внимания на теплую, любопытную «собственницу» Келео, когда размышляла над тем, где мне суженого искать? Дура! Воинственный настрой значительно уменьшился.