Помолчав несколько мгновений, он хмуро бросил:

— Язва!

— Вот уж нет. Близкие любовно зовут меня Золотко! — продолжала ерничать я. — Ну, еще братцы зубрилкой дразнят.

— Мне еще далеко до любви, — зло ухмыльнулся Келео.

— Тогда не представляю, как мы будем жить?! — горькие слова невольно вырвались из души.

Дракон бесстрастно пожал внушительными плечами:

— Главное — будем. Это уже такой большой шаг вперед.

Сплошное разочарование! Неужели моя жизнь будет настолько беспросветной и тоскливой? Не позволю! Поэтому задрала подбородок и многозначительно усомнилась:

— Но вместе ли? Я молода, мне хочется посмотреть мир, закончить академию, хочу от супруга положенных мне как драконице любви и обожания.

— Мои мечты тоже не совпали с реальностью. Поверь, я знаю, как тяжело расставаться с иллюзиями, — «посочувствовал» Келео, скользя по мне непонятным взглядом, полным похоти, голода и грусти.

Я откинулась на спинку кресла, демонстративно растянула кривую ухмылку и предупредила:

— Ты меня просто плохо знаешь, своих целей я добиваюсь всегда. Сбегу и…

— Куда?

Меня задело пугающими перспективами его абсолютное спокойствие, «пугалки» его не трогали. В отчаянии я выдохнула:

— К семье! И фиг ты меня оттуда достанешь!

— Нас обвенчала Тьма. И твоему добровольному участию в этом ритуале есть куча свидетелей! Ты — моя! Суженая! И жена! Помимо закона об истинных парах, который, если помнишь, гласит, что пара неразделима, ее никто не вправе разлучать, могу сообщить, что я один, как только полностью восстановлю резерв, способен уничтожить весь твой клан. Если ко мне присоединятся другие черные драконы, и так будет, поверь, ведь я их глава и такой же как они, то мы можем испепелить кого угодно и в любом количестве… Ты же понимаешь, что черных драконов не просто так все боятся?

— Оказывается, ты просто мелкий шантажист! — рявкнула я в бешенстве.

Как он смеет угрожать моей семье? Но Келео не повелся на оскорбления, угрозы и колкости, а чуть склонил голову к плечу, рассматривая меня. Почудилось даже, что любовался мной… Ерунда всякая в голову лезет от злости. Наконец, он спокойно, с легкой иронией пояснил:

— Нет, я большой и злой дракон, которого раз за разом обворовывают, крадут подаренную богами суженую. Это кого угодно сделает плохим собеседником, переговорщиком и отвадит идти на уступки и компромиссы. Любые!

А вот меня раздирала эмоциональная буря, которую только усиливала запертая внутри драконица. Я буквально скандировала свои требования:

— Я не заслужила подобного отношения, без уступок и компромиссов. Я требую учебы в академии, мы за нее кучу денег заплатили. Я хочу стать дипломированным целителем, а не примитивной недоучкой! Требую осмотра всех мировых достопримечательностей и… — Я чуть не подавилась от неожиданности, когда на стол легла моя левая чешуйчатая лапка и застучала крепкими темными когтями, а мои горячие требования завершил хриплый «зверский» голос: — …еще камешки за обстоятельный разговор!

Дожилась! Меня на полуслове прерывает собственный зверь — жадная проныра драконица. Какой позор! Я впервые не в состоянии контролировать ее порывы! Мрачный, сверкающий грозными очами Келео, вскинувшийся было наверняка в категоричной форме отказать мне по всем пунктам, услышав требование моей дракошки-стяжательницы, мигом успокоился и расслабился. Откинулся на стуле и с довольной ухмылкой ответил:

— Я рассмотрю возможность удовлетворить некоторые ваши требования, Алера-Золотко.

И это «ваши»! Келео говорил и со мной, и с моим зверем. Га-ад! Загребущую чешуйчатую лапу со стола я буквально силой убирала послушной рукой, а своенравная лапа упиралась, скребла когтями, разрывая тонкую белоснежную скатерть. Видела бы эту борьбу со своим вторым «я» в прошлой жизни, решила бы, что сошла с ума, а на Игае, у драконов, обычное дело — периодически спорить со своим зверем. Или иметь разные точки зрения. Для дракона нет ничего ценнее своей пары, своих детей и… драгоценных камней.

Все, без исключения все драконы страдают собирательством: блестящее-красивое-ценное добывается и складывается в личные сокровищницы. У меня такая в комнате под кроватью в Синем клане имеется, еще в детстве отковыряла кирпич и выскребла углубление в стене. Опять же, достаточно внушительное родительское наследство хранится в Синем клане за семью личными печатями, вход туда только мне позволен! И так у всех! Ящеры слишком большие собственники и к тому же параноики. Да я абсолютно уверена, что он этим воспользуется!

Стыдливо пряча глаза из-за позорной выходки моей дракошки, попыталась стребовать положенное мне:

— Я хочу учиться, как и все драконы! Я имею право получить всестороннее образование!

— Об этом не беспокойся, своей жене я могу дать самое лучшее образование. Стану твоим единственным, но самым лучшим наставником и учителем. Поверь, о таком мечтают слишком многие.

Я глянула Келео в глаза: нет, не шутит, абсолютно спокоен и уверен в себе. И возмущенно возопила:

— Домашнее обучение в моем возрасте? А как же студенческая жизнь? Общение? Вечеринки? Приключения?

— Самые яркие и незабываемые приключения у тебя будут в моей постели! — усмехнулся дракон.

— Я тебе уже предлагала обратиться к маго Бесстаю. Боюсь, в самокритичности ты нуждаешься более чем! — не уступала я, повторяя его тон.

— Ты уже два раза вспомнила о нем, — с подозрением и ревностью заметил Келео, нехорошо сощурив глаза. — Что это? Он тебе нравится? Интересуешься нагами-любовниками?

Я невольно передернулась от омерзения, что не укрылось от Келео, испытывавшего меня на прочность жутким взглядом. К счастью, его отпустило: рвано выдохнул. Выходит, муж не настолько равнодушен ко мне, как хочет показать. Ревность из ниоткуда не берется. Особенно у драконов! Ну хоть половина уверенности в себе вернулась и надежда на счастливое будущее.

Поэтому следующее мое требование прозвучало осторожным разочарованным упреком:

— Ты не можешь меня держать в этой комнате безвылазно! Мне необходимо разминать крылья, дышать свежим воздухом и…

— Я подумаю, как тебе устроить безопасные прогулки, — согласился Келео, но так, что стало очевидным: выгуливать меня будут под жесточайшим конвоем.

— Я тоже о многом подумаю, поразмышляю, — многозначительно, с завуалированной угрозой пообещала я.

— Алера, я наблюдал за вашей с братьями жизнью самым пристальным образом. У меня было время, ведь я выяснил, что ты моя суженая еще девять лет назад. Вы способны только на дурацкие, совершенно детские выходки. Твоя исключительная светлость повлияла и на Тайрена с Лииром. Последнему это, кстати, пошло на пользу, хоть немного усмирил дар теней, а то быть бы ему настоящим темным.

Меня его мнение о нас так задело, что я не сдержала ехидства: