— В укрытие, быстро!

Мирмодонт помчался на Дмитрия, словно бык на красную тряпку. Заключённый, запоздало вскрикнув, кинулся бежать — против такой мощи не устоит и бетонная стена! Благо, мирмидонт с трудом двигал громадину своего тела и Дмитрию удавалось бежать быстрее его. Олег, увидев, что друг — в опасности, вскинул табельный автомат. Он случайно вспомнил про второй, едва заметный, курок, и из ствола с мощным импульсом вырвалась большая, чарующей красоты энергетическая сфера. Олег невольно засмотрелся на её радужные переливы, пока она мчалась к мирмидонту, и даже не успел удивиться, когда эта сфера буквально вошла, растворилась в теле гигантского насекомого. Мирмидонт споткнулся, взревев от ярости и боли, и снова возобновил погоню за Дмитрием.

— Дмитрий! — Крикнул Олег, — попробуй второй курок!

— Что?!

— Второй курок!

Дмитрий, сообразив, что от него требуется, тоже выпустил в мирмидонта энергетическую сферу. На это раз тому это совсем не понравилось, он продолжил бежать, уже ощутимо прихрамывая и круша столы на своём пути. Олег открыл огонь. Пули с грохотом всаживались в твёрдое тело насекомого, и каждое из этих рваных отверстий выплёвывало на пол струи ядовито-жёлтой крови. Выдержав десяток пуль, мирмидонт оставил прыткого беглеца и понёсся на своего нового обидчика. Олег, увидев это, ощутил азартные мурашки по спине и кинулся вон из своего укрытия. Мирмидонт не отставал, приходилось бежать что было сил. Сзади уже послышались выстрелы — это Дмитрий, последовав совету, открыл огонь.

Справились с мирмидонтом быстро, эта тактика показала себя самой лучшей. Мирмидонт, словно разъярённый бык, гонялся за одним из них, в то время как второй стрелял. Они менялись местами трижды, и, наконец, огромное насекомое упало. Олег и Дмитрий облегчённо вздохнули и, не удержавшись, дали друг другу «пять», словно дети, выигравшие любимую игру.

Выжидать более не было причин. С помощью грави-пушки легко и быстро разобрали завал, и проход в коридор был открыт. Олег удовлетворённо повернулся к Дмитрию и, улыбнувшись, сделал рукой приглашающий жест.

— Прошу Вас, господин! Навстречу свободе!

Дмитрий улыбнулся. За то короткое время, что он провёл с этим инженером, он очень привязался к Олегу. Это была историческая личность, о которой он слышал давно, но в жизни Олег оказался совсем иным, чем в почти уже народных сказаниях. Дмитрию нравилась его наивная манера восприятия мира, словно это был не умудрённый пережитым опытом боец, а всё ещё познающий бездонные тайны природы школьник. Ему нравилось, что Олег никогда не говорит не по делу. Он оказался живым, в полном смысле этого слова — не обезличенным символом свободы, коим его представляют многие, а живым человеком, со своими радостями и страхами. Надо идти дальше, но… Дмитрий ещё сильнее ощутил в своём сердце то странное жгущее чувство, которое терзало его последние часы. Нет, он не может просто так уйти и оставить Стаса безнаказанным…

— Ну, что же ты ждёшь? — Весело позвал его Олег.

— Подожди, — сказал вдруг Дмитрий, — ты знаешь, я не пойду.

Олег замер.

— То есть? Как это, не пойдёшь? — Осторожно спросил он.

— Так надо… Я тебе не рассказывал, но… У меня тут есть один знакомый, из надзирателей. За мной должок. Я должен найти его.

— Что… Что ты мелешь? Какой надзиратель? Какие у тебя могут быть дела с надзирателями? И как…

— Пойми, Олег, я его знал. До всего этого знал. Он был моим другом. А потом он ушёл в Правительство. Ты понимаешь?

Олег осёкся. Вот в чём дело…

— Я… Я понимаю, но… Зачем тебе всё это? Пусть живёт, он добровольно перестал быть человеком, и…

— Пойми, я с ним дружил. А тут он пытал меня. На допросах, каждые два дня. Я должен найти его и… Наказать.

Олег всё понимал. Конечно же, понимал… Слишком сложная это личность… Как жаль, что Олег об этом не догадывался раньше…

— Дмитрий, послушай. А как же свобода? Ты хотел вступить в Сопротивление, бороться за свободу… Как же всё это?

— Я остаюсь тут, — мягко сказал Дмитрий, — я так решил. А это… Не волнуйся за меня. Если мне удастся всё, то я сумею разыскать повстанцев. Иди сам, дорогу ты уже не перепутаешь. И, может, когда-нибудь, я разыщу тебя и мы снова встретимся.

Олег хмуро улыбнулся: сказать было нечего, всё уже сказано. Он шагнул вперёд и пожал этому человеку руку — человеку, который стал его другом, навсегда.

И, не говоря больше ни слова, они разошлись.

— Срочно требуется подкрепление в «Стара Проспект», блок «В2»! Срочно! Повторяю, есть данные о местонахождении Нарушителя № 1!

Вебер, сжав больную руку, тихо стонал в углу. Солдаты совсем перестали обращать на него внимание. Станислав уже суетился, организовывая подкрепление. Он поручил двоим охранникам дополнительно допросить Вебера, но как только те попытались поднять его, схвативши за раздробленную руку, он вскрикнул. Этого было достаточно, чтобы охранники махнули на него рукой как на безнадёжного. Он был уже мёртв, так или иначе. И сейчас все отошли от него — ну, куда может деться напуганный и искалеченный заключённый?

Вебер тихо глянул на выход из центра связи: никого — кто-то столпился у мониторов, а кто-то просто прохаживался в стороне, переговариваясь. Никто за ним не смотрел. Никого не было на пути. И Вебер решился. Осторожно встав, он огляделся и, задержав дыхание от страха, вышел из комнаты. Едва оказавшись в коридоре и поняв, что он всё ещё жив, Вебер побежал изо всех сил…

— Надзиратель, заключённый сбежал! Быстрее!

Станислав с усмешкой смотрел вслед убегающему Веберу.

— Не останавливайте его. Всё в порядке. Он приведёт нас к Ахатинову…

…Олег хмуро шёл вперёд, мысленно подгоняя себя. Снова, опять люди, уже ставшие ему по-своему дорогими, были не с ним. Вебер был убит… Дмитрий отказался идти дальше. Олег не винил его, но всё равно одиночество давило на Олега. Он привык, что он — сам за себя, а весь мир — против. Именно поэтому стоило ему повстречать человека, который был близок ему по духу, он радовался этой встрече, а когда неизменно расставался с ним, то всё ещё испытывал чувство осиротелости, заброшенности. Снова один. Закон войны? Нет, скорее — злая судьба. Олег усмехнулся, идя по коридору. Как человек науки в судьбу он не верил, но всё же когда переживёшь столько разных событий, поневоле призадумаешься…

«Держись, чего раскис? — Мысленно говорил он, — пора уже привыкнуть ко всему этому… Какой уже день я нормально не сплю, не ем и держу оружие в руках? Фактически три дня… А кажется, что целую вечность… Ничего, это уже не «Мамоново», здесь всё по-другому. Я спасаю не свою шкуру, я должен помочь другу. Чёрт, какой же длинный этот коридор… А может, Дмитрий ошибся? Может, никакой железной дороги впереди нет?».

Но гудок, прервавший его мысли, убедил его в обратном. Улыбнувшись, чтобы взбодрить себя, Олег быстрым шагом пошёл вперёд — на грохот проезжающего где-то впереди поезда. Но едва Олег забежал за поворот — он поражённо встал, быстро поняв свою ошибку. Коридора, о котором говорил Дмитрий, больше не было. Олег видел то, что от него осталось. Ступая осторожно, чтобы не споткнуться об куски бетона и кирпичи, Олег вошёл в эти стены. Шума больше не было, тишина издевательски напряжённо заполняла уши. Гигантские стены, нависшие над Олегом, тихо скрежетали, словно вот-вот обрушатся на него.