— Вы с ней здесь уже встречались?

Профессор с удрученным видом покачал головой.

— Такое счастье нам пока еще не выпало…

— В таком случае почему вы решили, что она находится именно в этом районе?

— А вот почему, — вмешалась в разговор Касси, показывая лейтенанту изрезанный желтый непромокаемый плащ. — Мы нашли этот плащ в расположенной здесь неподалеку пещере и подумали, что он, возможно, принадлежал кому-нибудь из участников этой антропологической экспедиции. Кроме того, мы видели на земле чьи-то следы.

Соуза внимательно осмотрел непромокаемый плащ и, опустив голову и поджав губы, о чем-то задумался. Со стороны казалось, что он считает в уме до десяти.

— Ну хорошо… — тихо сказал он наконец. — Это не совсем то, с чем мы рассчитывали здесь столкнуться, но, хотя все усложняется, у нас нет другого выхода, кроме как адаптироваться к новым условиям данной операции.

— Что вы хотите этим сказать? — нерешительно спросил я. — Вы поможете нам разыскать дочь профессора Кастильо?

Лейтенант, подняв взгляд, расплылся в необычайно широкой улыбке.

— Ну конечно, — заявил он, поднимаясь на ноги. — Теперь это наша главная задача.

Солнце поднималось все выше и выше над линией горизонта. Мы, послушно следуя за лейтенантом Соузой, шли по негустым джунглям, пытаясь найти удобное местечко, где можно было бы разбить лагерь. Затопление, по-видимому, продолжалось, и за прошедшую ночь вода поднялась уже до такого уровня, что в низинах образовались лужи по нескольку сантиметров глубиной. Я решил не обращать на это внимание своих друзей, потому что, во-первых, они и сами наверняка это заметили, и, во-вторых, если они этого и не заметили, не стоило занимать их внимание проблемой, решить которую мы все равно были не в состоянии.

В голове нашей колонны шел Соуза, за ним — один из его людей, затем следовали мы, а за нами шагали еще двое подчиненных лейтенанта. Остальных троих своих людей он разослал в различных направлениях, поставив им задачу найти следы антропологической экспедиции.

Я пару раз пытался завязать разговор с тем подчиненным Соузы, который шел впереди меня, однако тот даже не оглянулся: то ли он был глухой, то ли не понимал ни слова по-испански, то ли ему строго-настрого приказали с нами не разговаривать.

— Улисс… — услышал я тихий голос за своей спиной.

Я оглянулся и увидел, что Кассандра, идущая позади меня, энергично показывает мне рукой, чтобы я смотрел вперед.

— Не оборачивайся, — прошептала она.

Я, снова начав глядеть прямо перед собой, слегка развел руки в стороны, тем самым спрашивая без слов, почему она меня окликнула.

— По-моему, происходит что-то странное, — еле слышно произнесла Касси. — Тебе не кажется, что эти парни уж слишком… невозмутимые?

Я снова хотел было обернуться, чтобы спросить, что она имеет в виду, но, вовремя спохватившись, лишь молча пожал плечами.

— Они наверняка видели весь этот заброшенный город с воздуха, — стала пояснять мексиканка. — Они приземлились перед самой большой пирамидой Латинской Америки, а сейчас они еще и идут с нами среди руин цивилизации, о которой никто не знает абсолютно ничего… Но, тем не менее, эти недоумки ведут себя так невозмутимо, как будто здесь нет совершенно ничего необычного.

Слова Касси, словно электрический разряд, активизировали ту небольшую часть серого вещества в моем мозгу, которая иногда соизволяла работать, и я невольно удивился, как это я не обратил внимания на такое странное поведение людей Соузы.

Теперь же мне и самому стало бросаться в глаза, что эти спасатели ничуточки не удивлялись тому, что их сейчас окружало. Они лишь искоса поглядывали на пирамиды, обелиски и храмы, от лицезрения которых у меня, Кассандры и профессора перехватывало дыхание, и самое главное — никто из них, даже лейтенант Соуза, ни разу не поинтересовался, что это вообще за сооружения, и ничего не сказал по поводу того, кто их мог здесь воздвигнуть.

В результате этих наблюдений у меня возникли два предположения: либо они были такими высококлассными профессионалами или же попросту невежественными людьми, а потому не позволяли себе отвлекаться от выполнения своей главной задачи, даже на представшее их взору удивительное зрелище, либо… Впрочем, второе мое предположение было таким нелепым и неправдоподобным, что я даже не стал над ним всерьез задумываться.

Ход моих размышлений был прерван лейтенантом Соузой, приказавшим нам всем остановиться. Мы в это время находились на возвышенном участке местности, где было сухо и росли многочисленные деревья. Подойдя к лейтенанту, я увидел, что впереди возвышается каменная скала, в нижней части которой виднелся вход в какую-то пещеру, уходившую далеко вглубь скалы. На всей поверхности скалы вокруг этого входа были высечены большие фигурные изображения, и, если бы не густая растительность, частично покрывавшая эту скалу, она была бы чем-то похожа на фасад скального храма в Петре[48].

— Это идеальное место, — сказал Соуза, уперев руки в бедра, и, повернувшись к нам, добавил: — Мы разобьем основной лагерь вот на этой поляне и отсюда станем прочесывать данный район в поисках второй экспедиции.

Затем он — не столько словами, сколько жестами и взглядами — отдал приказы своим людям, и те тут же принялись за работу: разметив и тщательно очистив территорию, они стали доставать из своих рюкзаков небольшие свертки и, дергая за какую-то веревочку, бросать их на землю. Свертки, к моему удивлению, стали разворачиваться как бы сами по себе — словно бабочки, вылезающие из коконов, — и через несколько секунд на поляне появились, как будто внезапно выросли из-под земли, индивидуальные походные палатки оранжевого цвета. «Еще б немного дыма, — подумал я, — и это было бы похоже на эффектное магическое действо».

Минут через десять был разбит аккуратный лагерь, в центре которого — внутри выложенного камнями круга — очень быстро росла куча хвороста, заготавливаемого для костра.

Соуза наклонился над одним из открытых объемистых рюкзаков и достал из него толстый белый пакет. Он быстренько пробежал глазами по надписи на его поверхности, а затем, повернувшись к нам и легонько помахав этим пакетом, спросил:

— Кому из вас нравятся макароны по-неапольски?

Мы уплетали макароны за обе щеки, пока не наелись до отвала. Я вплоть до сего момента не отдавал себе отчета в том, как сильно проголодался, и эти обычные макароны с густым томатным соусом показались мне вкуснее омаров с красной икрой. Профессор и Кассандра, сытые и счастливые, уселись рядом со мной, прислонившись спиной к стволу дерева, и отпускали шуточки по поводу сухого мяса, которым нас потчевал Иак, и змеи, которую мне пришлось нести на своих плечах аж несколько километров.