— Я не говорил ничего по поводу того, чтобы попытаться выбраться наружу, — возразил профессор.

Мексиканка несколько секунд молчала.

— Неужели вы предлагаете… — недоуменно произнесла она после паузы.

— Да, я предлагаю пойти вглубь пещеры. Мне не приходит в голову ничего другого.

— Но как быть с тем, что там темно, а у нас связаны и руки, и ноги? — Я невесело рассмеялся. — Вы это говорите серьезно, проф?

— Мы могли бы освещать себе путь твоей зажигалкой.

— Ее у меня забрали в первую очередь, — мрачно сообщил я. — Вместе с ножом для подводного плавания. Эти типы свое дело знают.

— Но мы все равно должны что-нибудь придумать, — еле слышным голосом сказал профессор. — Мы не можем спокойненько отсиживаться здесь, пока они ищут Валерию, чтобы ее убить. Мы должны каким-нибудь образом отсюда удрать.

— Мы, по-вашему, спокойненько отсиживаемся? — с легким раздражением воскликнула Кассандра. — Я вам напоминаю, что перспективы у нас с вами ничуть не лучше, чем у вашей дочери.

— Да, конечно… Я это знаю, — пробормотал профессор с удрученным видом. — Простите меня.

— Вам не нужно перед нами извиняться, профессор, — сказала мексиканка, вдруг проникнувшись состраданием к озабоченности профессора. — Я прекрасно представляю себе, что вы сейчас чувствуете.

— А мне кажется, что горевать пока еще рано, — оптимистически заявил я, пытаясь подбодрить своих друзей. — Мы ведь еще точно не знаем, что они хотят с нами сделать. Кроме того, может случиться так, что у нас появится возможность дать деру. Нужно только выждать и не пропустить такую возможность, если она и в самом деле представится.

— Ты своими словами, наверное, хочешь сказать, что… — в голосе Кассандры прозвучала слабая надежда, — что ты придумал, как нам спастись?

Я, разумеется, понимал, что в темноте она все равно ничего не видит, но все же повернулся к ней и состроил рожицу:

— Может, помолимся?

Прошло несколько часов, наступила ночь, и в пещере все погрузилось в кромешную тьму.

Мои спутники уже давно умолкли, потому что никому из нас не хотелось разговаривать, и, когда со стороны входа в пещеру послышались чьи-то тяжелые шаги, мы без труда сразу смогли определить в царящей тишине, что они приближаются к нам. Чуть позже замелькали два луча беловатого света, отражающегося от влажных стен, а затем перед нами появились лейтенант Соуза и Луизао. Каждый из них держал в правой руке фонарик большой мощности.

— Как вы себя чувствуете? — издевательским тоном спросил Соуза.

— Этот гостиничный номер довольно уютный, — ответил я, — а вот качество обслуживания не мешало бы улучшить.

Соуза тихонько засмеялся и осветил нас всех троих фонариком.

— Я рад, что вы пребываете в таком хорошем настроении, — сказал он, — потому что мне нужна ваша помощь.

— Идите в задницу! — буркнула Касси.

— Я еще не сообщил вам, для чего вы мне нужны, — невозмутимо продолжил лейтенант. — Возможно, мы сумеем прийти к соглашению.

— К соглашению? — переспросил профессор.

— Именно так, к соглашению, — повторил лейтенант. — Вы поможете мне, а я помогу вам.

— А нельзя ли объяснить поподробнее?

— Можно… Мои начальники — думаю, что в данной ситуации у меня нет никакой необходимости в том, чтобы рассказывать вам, кто они такие, — не хотят, чтобы хоть кто-нибудь узнал о существовании этого заброшенного города, а потому я даю вам возможность помочь мне разыскать вашего друга индейца… ну и ту, вторую экспедицию. Она, судя по отдельным следам, которые нам удалось обнаружить, находится где-то неподалеку.

— Вы хотите сказать, что вы эту экспедицию еще не нашли? — осведомился, воодушевляясь, профессор.

— Не тешьте себя иллюзиями, друг мой. Мы их все равно рано или поздно найдем — это всего лишь вопрос времени. И чем раньше мы их найдем, тем раньше мы сможем все это закончить.

Я не поверил своим ушам — настолько циничным мне показалось то, что нам только что заявил лейтенант Соуза.

— Дайте-ка подумать… — спокойно произнес я, стараясь сдерживать одолевающий меня гнев. — Вы рассчитываете на нашу помощь в поиске туземца и членов второй экспедиции, чтобы затем как можно быстрее убить всех нас и вернуться домой, к своим семьям?

— Убить вас? — спросил Соуза с деланным удивлением. — Разве кто-то говорил, что вас собираются убивать? Наше намерение заключается в том, чтобы заставить вас подписать соглашение о конфиденциальности, в котором вы возьмете на себя обязательство не разглашать сведения о существовании этого города, после чего мы гарантированно вернем вас в цивилизованный мир. Мы не убийцы.

— А если мы не подпишем это соглашение? — спросила Касси.

Соуза приблизил свое лицо к лицу мексиканки и угрожающим тоном сказал ей на ухо достаточно громко, чтобы услышали и мы с профессором:

— Я — ради вашего же блага — надеюсь, что подобного не произойдет.

Объяснив нам, что от нас требуется, Соуза сказал, что дает нам несколько минут на размышление, и вместе с Луизао ушел, оставив нас одних.

— Он лжет, — категорично заявил я. — Как только он разыщет всех, нас тут же убьют — в этом можете не сомневаться.

— А зачем ему это делать? — спросил профессор, которому сейчас больше всего хотелось побыстрее найти Валерию. — Он ведь пообещал нам, что…

— Он лжет.

— Этого ты знать не можешь.

— Мы также не можем знать, говорит ли он правду, но в любом случае его заявление относительно соглашения о конфиденциальности кажется мне китайской сказочкой.

Я глубоко вздохнул, а затем спросил:

— Вам известен принцип бритвы Оккама?

— Что-что? — удивился профессор. — Ну конечно, известен. Однако какое отношение он имеет к…

— Согласно принципу бритвы Оккама, — перебил я профессора и принялся рассказывать о сущности этого принципа, хотя тот, по его словам, и был ему известен, — самое простое объяснение — самое верное.

— Ну и что?

— А то, что самое простое для них — это не усложнять себе жизнь подписанием с нами всяких там соглашений о конфиденциальности и затем вытаскиванием нас из этой сельвы в надежде на то, что никто из нас потом ни о чем не проболтается, а… а пристрелить одного за другим и затем закопать в землю — и проблема решена.

Профессор и Кассандра, задумавшись над моим зловещим заявлением, погрузились в напряженное молчание.

В глубине души они оба наверняка осознавали, что я, к сожалению, был на сто процентов прав.

— Ну так что? — спросил Соуза, снова появившись перед нами вместе с Луизао. — Что вы решили?