На двери был крепкий деревянный засов, и Уинтер поднял его, после чего осторожно приоткрыл дверь. Внутри было еще темнее, чем в первой комнате, преисподняя без света и надежды. Воздух буквально пропитался отчаянием. Сначала ему показалось, что эта мрачная комнатушка пуста. Потом кто-то зашевелился в темноте. Еще и еще.

Из мрака возникло личико маленькой девочки, худое и изможденное.

— Пожалуйста, — только и проговорила она.

Он нашел их. Наконец-то он нашел их.

— К вам пришли, миледи.

Мэгс рассеянно подняла глаза от раскрытой книги, лежащей на коленях. Она не помнила, давно ли сидит в библиотеке, делая вид, что читает, но чайная чашка на столике рядом была пуста, поэтому, по-видимому, прошло уже немало времени.

— Я никого не принимаю, — тупо проговорила она.

— О, наверняка на меня это не распространяется. — Леди Бекинхолл вошла в библиотеку вслед за дворецким и кивком отпустила слугу.

Он с явным облегчением покинул комнату.

— Я пришла позвать вас на прогулку, — объявила леди Изабель, разглядывая огромную Библию на полке.

— У меня болит голова.

— Ну, так тем более, — бодро проговорила леди Бекинхолл, — свежий воздух пойдет вам на пользу.

— Доктора обычно предписывают от головной боли отдых в постели.

— Они предписывают отдых в постели от всего, — как-то непонятно заявила гостья. Она отвернулась от Библии, лицо смягчилось. — Пожалуйста! Прошла уже почти неделя, как мистер Мейкпис ушел из приюта. Я прикинула, что к нынешнему дню леди Пенелопа уже окончательно все там испортила, и подумала, что мы могли бы по крайней мере поехать посмотреть.

— Мистер Мейкпис ушел? — На долю секунды Мэгс обнаружила искорку интереса.

— Да. Через два дня после… — Леди Бекинхолл поморщилась и смолкла, беспомощно глядя на Мэгс.

Через два дня после того, как умер Роджер.

Мэгс опустила глаза в книгу на коленях, невнятно пробормотав:

— Я не могу. Извините.

Она почувствовала, что леди Бекинхолл подошла ближе.

— Почему? Почему не можете?

— Просто не могу.

— Что такое? — Изабель положила прохладную ладонь ей на лоб. — Вы правда больны? Доктор вас смотрел?

— Нет! — Мэгс отдернула голову. — Дело не в этом.

— Тогда в чем?

Слова вырвались у нее прежде, чем она успела их остановить:

— Я беременна.

Она вскинула взгляд и поймала такое выражение лица у леди Бекинхолл, какого никогда ни у кого не видела. Та буквально посерела, глаза округлились от ужаса.

Ну прекрасно. Очевидно, она шокировала даже невозмутимую леди Бекинхолл.

— Прошу прошения, — бессмысленно пробормотала Мэгс. — Не знаю, о чем я думала, зачем сказала вам это. Забудьте, что я вообще…

— Вы думали о том, что вам нужна помощь. — Потрясенное выражение исчезло с лица леди Изабель так же быстро, как и появилось, краска вернулась на щеки. — И к счастью, вы сказали именно тому, кому следует.

«Когда арлекин пронзил мечом последнего врага, Истинная Любовь устремилась к нему, но он отвернулся и побежал прочь, быстроногий, как олень. Много часов Истинная Любовь гналась за арлекином, не выпуская его из виду, пока он не прибежал в бухту, где был тупик. Истинная Любовь стремительно метнулась вперед, выдернула из волос вплетенную в них струну и туго обхватила ею его тело таким образом, что руки оказались прижатыми к бокам. Так она связала его своей любовью…»

Из легенды об арлекине, Призраке Сент-Джайлса

Изабель вошла в свою прелестную маленькую столовую и остановилась. Они с леди Маргарет так и не поехали в приют. Вместо этого она вернулась домой, написала и отправила письмо от имени леди Маргарет и сейчас была готова к ленчу. Но Уинтер сидел за столом розового дерева с чашкой чая. Эго было странно. Уинтер обычно возмутительно рано завтракал и уходил в детскую или в кабинет, который она отвела ему. Однако сейчас все еще сидел здесь, хотя уроки с Кристофером уже давно должны были начаться.

— Что случилось? — спросила она без предисловий.

Он не оторвал взгляда от чашки.

— Я нашел их.

Изабель быстро посмотрела на лакея, стоявшего в углу и делавшего вид, что не слушает.

— Скажи кухарке, что ленч следует приготовить на двоих. — Дождавшись, когда лакей вышел, спросила Уинтера: — Кого нашел?

— Детей. — Голос его был безжизненным.

Она нахмурилась.

— Но это же хорошая новость, разве нет?

Он наконец поднял на нее глаза, и она увидела, что они покраснели и припухли. Она пересмотрела свой прежний вывод: дело не в том, что он поздно встал этим утром, он вообще не ложился.

Изабель выдвинула стул и опустилась на него.

— Расскажи.

Уинтер вытянул руки перед собой и посмотрел на ладони, словно пытаясь прочесть прошлое или будущее.

— Они были на чердаке дома, разделенном на множество комнатушек. Пятнадцать девочек были втиснуты в одну такую каморку без окон, без вентиляции и с потолком на уровне моего плеча, не выше. Никто не засиял от счастья или хотя бы облегчения, когда я отпер и вызволил их. Думаю, они уже перестали надеяться.

Она прикрыла глаза, горюя из-за тех детей, которых держали взаперти и использовали. Горюя из-за боли Уинтера.

— Но ты ведь нашел их. Они снова научатся улыбаться.

— Научатся ли? — спросил он, и, открыв глаза, она увидела, что он качает головой. — Не знаю.

— Где они сейчас?

— Я отвел их в приют. Постучал в дверь и постоял в темноте в сторонке, пока дверь не открылась и их не впустили. Они не шевелились, не пытались убежать, пока ждали.

Лакей вернулся еще с двумя слугами, которые несли блюда с холодным мясом, сыром, хлебом и фруктами.

— Поставьте здесь, — сказала Изабель, махнув на стол. — Мы сами обслужим себя.

Она снова дождалась, когда слуги выйдут из столовой, после чего наполнила тарелку Уинтера всем, что было на столе.

— Вот, поешь.

Он уставился на еду так, словно это было что-то, никогда прежде не виданное.

— В первой комнате были взрослые, когда я туда пришел, но большинство убежали. Одного я все-таки поймал, но он показался каким-то больным на голову. Не мог сказать, кто хозяин мастерской. Кто тот аристократ, который делает деньги, эксплуатируя маленьких детей. Возможно, он никогда и не видел д’Арка.

Ее рука, подливавшая ему в чашку свежего чая, замерла.

— Лорда д’Арка?