– Какие случаи?

– Она и раньше у них деньги по мелочи брала. Когда назад подкидывала, а когда и нет… И у меня тоже, – она снова махнула рукой, – то мотыгу припрячет к себе в сарай, то тапочки из сеней, когда дверь открыта летом.

– Неужели? – удивилась Лариса. – Деньги – это понятно, а мотыга зачем?

– А кто ее знает – зачем? – живо откликнулась Галина Федоровна. – Я ее спрашиваю – зачем взяла, все равно огород не обрабатываешь! А она – я решила спрятать, чтобы не украли! Ну это надо?

И она насмешливо посмотрела на Ларису.

– Так что, – подытожив, сказала Галина Федоровна, – думаю, сама она деньги взяла, хотела, наверное, вернуть, да не успела.

– Ну а все же, о квартирантах вы так ничего и не сказали. Что за человек эта Татьяна? И как вы думаете, способна она была кого-то нанять, чтобы изъять эти деньги у Марии Афанасьевны силой?

– Нет, – покачала головой соседка. – Нет. Да и ведь… Это дуровой какой-то залез, нерусский. Татьяна с таким не свяжется.

– А если все же это был сын? Мария Афанасьевна утверждала, что это был он!

– Ох-хо-хо! Она наговорит! Не дай бог под старость стать такой же, как она. Вон Алина, – Галина Федоровна кивнула в сторону квартиры, где жила молодая пара, – видела его, говорит, совсем на Павла не похож. Он у нее, конечно… – Она неожиданно понизила голос и посмотрела в глаза Ларисе.

– Что?

– Ну, не совсем у него здесь в порядке. – Галина Федоровна покрутила пальцем у виска.

– Что это значит?

– Малохольный слегка. Вот раз иду, смотрю, какой-то парень у туалета стоит и мочится. Не в туалете, а возле него. Я на него накинулась… А не вижу из-за кустов-то… Мол, убирайся отсюда, будешь здесь гадить! А он выходит, и я думаю – батюшки, так это ж Пашка! Я ему говорю – ты что, тебе в туалет сложно зайти? А он чего-то бурчит себе под нос, и бочком-бочком так домой, то есть к Марии Афанасьевне пошел. Ну и еще за ним замечала, что ни с того ни с сего громко песни петь начинает. В общем… Не все у него дома.

– Спасибо, мне об этом было неизвестно, – поблагодарила Лариса.

Действительно, это были новые детали в портрете сына ректора какого-то там института из Харькова, об этом Эвелина ни слова не сказала. А может быть, она и сама не знала? Вот, кстати, не мешало бы позвонить Эвелине и прояснить этот момент поподробнее, если она в курсе.

– Ну вот, все я вам рассказала, – вздохнула Галина Федоровна. – Вам знаете что надо? В соседнем доме пьяницы эти живут. Вот их и нужно попотрошить хорошенько. К ним кто только не шляется! Может, это они и…

Соседка красноречиво показала на стену, за которой была квартира Марии Афанасьевны.

– Я бы услышала, если бы среди дня кто полез. Она же прямо за стенкой жила. Но я целый день на рынке, редкий раз когда дома остаюсь. Поэтому, наверное, и полезли, знают, что меня нет, а Юра тоже часто на целый день уходит. Заходи и убивай кого хошь…

Лариса про себя отметила, что если Юры и Галины Федоровны часто не бывает днем дома, то с целью ограбления логичнее было бы залезть к ним, однако ж убийца полез к Марии Афанасьевне. Следовательно, он был нацелен на что-то конкретное. Он лез именно туда, куда хотел. Сложнее с предыдущей историей – непонятно, один и тот же это человек или нет. Если один и тот же, то руководствоваться логикой, объясняя его поведение, нельзя. Со слов Алины, он действовал абсурдно, ведя себя вызывающе и обещая убить всех подряд.

Лариса вздохнула и направилась в соседний дом, где ей предстояло не очень приятное общение с пьяницами. С таким контингентом Лариса вообще старалась не иметь дел, но, к сожалению, во время расследований очень часто именно такие люди и попадались ей на пути. Что было совершенно неудивительно – криминал так и шел у них, что называется, на привязи.

Однако разговор не состоялся. Лариса и стучала в окно, и звонила в дверь. Правда, появившаяся Ольга Андреевна сообщила ей, что звонок у них давно не работает. Но результат был один – никто не открыл. Ольга Андреевна еще сказала, что они дома, но никому не открывают дверь, не хотят разговаривать, и предположила еще, что Леля с Колей просто пьяные и не открывают по этой причине. Так или иначе, общение с соседями убиенной бабки закончилось, и Ларисе пора было возвращаться домой.

* * *

Вернувшись после такого насыщенного дня, Лариса первым делом отправилась в ванную, залегла в теплой воде и задумалась над тем, может ли она сделать сегодня еще что-то полезное. Собственно, из разговоров с соседями она получила некую характеристику старушки, а также и их самих. Это, конечно, замечательно и может очень пригодиться, особенно когда придет время анализа. Но пока оно еще не настало, сейчас расследование проходило стадию действия. Кое-какие выводы Лариса уже сделала, кроме того, намеревалась более глубокие сделать после похорон, а сейчас… Сейчас, наверное, можно позвонить Татьяне Гриценко в Харьков, чтобы, во-первых, убедиться, что она действительно там, а не звонила Эвелине Горской из соседнего двора, а во-вторых, выяснить, когда Татьяна собирается в Тарасов и собирается ли вообще. А уже здесь, по приезде, вести с ней подробные разговоры на тему пропажи денег, поскольку, кроме Гриценко, никто уже не сможет нарисовать ей достоверную картину содеянного.

Приняв такое решение, Лариса быстро покончила с водными процедурами, чувствуя, что они ее несколько взбодрили, и пошла в свою комнату. Для начала она позвонила Эвелине, чтобы выяснить харьковский номер ее клиентки. Горская, которая, видимо, уже пришла в себя после пребывания в отделении милиции, начала было, по своему обыкновению, щебетать, но Лариса решительно остановила ее, потребовав номер. Не став спорить, Эвелина продиктовала его и быстренько закруглилась, из чего Лариса сделала вывод, что парикмахерша уже восстановила свои жизненные силы и готова теперь не только к бездеятельному сну рядом с мужчиной.

На звонок в Харьков Ларисе ответил женский голос, и она попросила к телефону Татьяну.

– Я слушаю, – с характерными украинскими интонациями произнесла Гриценко.

Лариса назвала себя, и, слава богу, дальше ей не пришлось долго ничего объяснять, потому что Татьяна сразу же воскликнула:

– Да-да! Эвелина говорила мне о вас. Спасибо, что позвонили. Вам что-то нужно?

– Вообще-то многое, поскольку я взялась за расследование смерти Марии Афанасьевны, – сообщила Лариса.

– Вы хотите со мной поговорить? Я, конечно, могу все рассказать, но только для вас этот разговор обойдется очень дорого, – неуверенно проговорила Гриценко. – К тому же я уже взяла билет на поезд и завтра утром выезжаю. Следовательно, через сутки я буду у вас и тогда отвечу на все ваши вопросы.

– Замечательно, вы меня прямо-таки подбодрили, – ответила Лариса. – Тогда, пожалуйста, как приедете, позвоните мне.

И она продиктовала Татьяне все номера, по которым ее можно застать.

– Вы приедете одна или с сыном? – спросила Лариса.