— А вот и я, дорогая! — Из кухни с подносом в руках появилась Бар. Ее обнаженные груди колыхались при ходьбе. — Я также решила снять с себя одежду. Мне хорошо известно, как неуютно чувствует себя обнаженный человек поначалу.

Глаза миссис Крич вылезли из орбит, челюсть отвисла. Она судорожно замахала руками, словно пыталась отогнать видение Содома и Гоморры. Конверт с пожертвованиями выпал из ее раскрытой ладони и медленно, словно осенний лист, упал на пол.

Наступившее утро радовало свежестью. Молодые листья трепетали на ветру. Восходящее солнце окрашивало их в золотистый цвет. Птицы исполняли замысловатые серенады, порхая в прозрачном голубом небе. Зацвели яблони в саду. Розовые и белые бутоны покрывали деревья сверху донизу. Даже Макавити, который любил допоздна валяться в теплой постели, изменил своей привычке и оправился слоняться по саду.

— Я пришел ремонтировать крышу. — В дверном проеме показался Дасти. Он стоял, согнувшись под тяжестью деревянной стремянки. — Опять куда-то запропастился Джордж! Он должен был мне помогать. — Дасти сбросил свою ношу на землю и раздраженно сплюнул в крапиву. — Я с трудом добрался до вас. Сам черт сломает ногу на этой дороге. Ниже, у перекрестка, стоит совершенно пустой дом. Но некоторые предпочитают выбирать жилье подальше. Я принес инструменты.

Дасти исчез за дверью и появился вновь со старинными ножницами для металла, граблями, молотком, гвоздями, плоскогубцами и прочей утварью. Подобные инструменты часто демонстрируют в музеях старинного сельского быта. Затем Дасти притащил несколько охапок чего-то. Поначалу я приняла то, что он принес, за обычную солому, но Дасти объяснил, что это не солома, а разновидность местного тростника.

— Нет ничего лучше для кровли, чем этот тростник, — самодовольно произнес Дасти и пнул охапку ногой. — Сначала покроем крышу, а затем займемся коньком.

Я не имела ни малейшего представления о работе кровельщика, но когда Дасти вручил мне связку заостренных колышков, вспомнила Марти Саут из романа Гарди «В краю лесов». Марти работала с утра до ночи, чтобы прокормить больного отца. Она соглашалась на любую работу, в том числе и возилась с заостренными кольями. Связь между литературой и жизнью тронула меня. Я поделилась мыслями с Дасти, но он остался к этому равнодушен.

— Помню, как-то раз беседовал с парнем, который любил читать. Он жил неподалеку от Бокхемптона. Гости из самой Америки приезжали только для того, чтобы взглянуть на старый дом, в котором он вырос. Не понимаю я этих любителей чтения. Какой, скажи мне, толк в книгах? А вот и ты, юный мошенник! Где тебя носило все это время? — Было совершенно очевидно, чем занимался Джордж: его глаза отекли, под ними красовались синяки, а губа кровоточила. — Ты опять подрался, маленький хулиган! И снова получил на орехи. Зачем, скажи на милость, ты связываешься с парнями намного старше?

— Уильям Рокер назвал меня калекой. — Глаза Джорджа свирепо блеснули, когда он повторил оскорбление. — Но я разбил ему нос в кровь. Не удивлюсь, если сломал ему переносицу.

— Хватит болтать! Начинай связывать тростник в пучки, или я сломаю твою переносицу.

Джордж нехотя принялся за дело. Судя по его уверенным движениям, я поняла, что он не в первый раз занимается этой работой.

— Как твои дела в школе? — я не знала, как выразить мальчику сочувствие.

— Неплохо. Не имею ничего против школьных занятий. Учитель занимается со мной дополнительно. Мистер Гилдри платит за это. — Джордж на минуту оторвался от работы и взглянул на меня. — Как ты думаешь, зачем он это делает?

— Понятия не имею, — соврала я. — Думаю, что он не желает видеть, как ты зря растрачиваешь свои таланты. — Джордж недоверчиво пожал плечами и сплюнул. — Если ты снова сделаешь это, я разозлюсь. Разве ты не знаешь, что плеваться невежливо? Тебя еще не научили этому?

— Я знаю. Я знаю очень много того, о чем ты не имеешь понятия. Ты ведь обычная девчонка…

Я едва сдержалась, чтобы не залепить Джорджу пощечину.

— Девушки ничуть не глупее парней, разве не так?

— Конечно, нет. Если ты такая умная, попробуй ответить на вопрос: пока его не использовали, он большой и твердый, а когда дело сделано, то становится маленьким, мягким и дряблым? — Джордж ухмыльнулся, увидев мою реакцию. — У тебя грязные мысли. Это не то, что ты думаешь. Я имел в виду тушеный кабачок.

Я предоставила Джорджу и Дасти заниматься крышей, а сама решила посидеть на старой деревянной скамье, которая стояла в дальнем углу сада. Здесь все заросло травой, но зато с этого места открывался чудесный вид на верхнюю часть долины. Несколько минут я обрывала колючие стебли, а затем уселась и стала смотреть, как меняется цвет холма напротив. Медленно плывущие тучи бросали тень на крутой склон. Из-за туч выглядывало солнце, и краски немедленно оживали под действием ярких лучей. За скамьей стоял высокий дуб. Я восхищалась причудливыми тенями, которые отбрасывала его густая зеленая крона. Малиновка прыгала по траве в тени дуба и бесстрашно смотрела по сторонам крохотными глазками. Мне показалось, что птичка рассматривает меня, но, как оказалось, это была всего лишь уловка с ее стороны. Птица вспорхнула, молнией спикировала на землю и полетела к сараю, зажав в клюве червяка. Через некоторое время малиновка вернулась. На этот раз ее жертвой стал зазевавшийся жук. Я поднялась и отправилась посмотреть, что так притягивает пернатого охотника в сарае. Коричневая птица, очевидно, подруга первой, с шумом хлопая крыльями, вылетела навстречу. На полке в пустой консервной банке малиновки свили гнездо. Пять серовато-белых яиц с коричневыми крапинками, заботливо укутанные сухой травой, выглядывали из гнезда. У стены я обнаружила разнообразный садовый инвентарь. Я взяла лопату, глубоко вонзила ее в землю и перевернула ком. Мне хотелось помочь заботливым родителям найти побольше земляных червей. В этот миг мне в голову пришла идея. Я подумала о том, что могу засадить участок овощами. Сочная морковь, нежные бобы, хрустящий салат, молодой картофель — все свежее и безумно вкусное. Кроме того, овощи обойдутся мне почти даром. Но сколько времени предстоит ждать урожая? Как быстро окупятся затраты? Я выращивала овощи лишь однажды. В подготовительной школе нам дали задание прорастить бобовое зернышко в стакане, наполненном песком и бумажной пульпой. Мне запомнилось, как бледный отросток стал коричневым и завял — я налила в стакан слишком много воды.

Пока я размышляла, солнце достигло зенита. Я раскраснелась, лицо покрылось испариной. Ручка лопаты, отполированная множеством прикосновений, скользила в руках. Я чувствовала прилив вдохновения. Почему бы и нет? И не страшно, что у меня нет опыта. Я ведь могу воспользоваться знаниями других людей.

Малиновка вернулась и с опаской уставилась на меня. Тонкие, толщиной со спичку ножки, казалось, с трудом удерживали плотное тельце с кораллового цвета грудкой. Я стала работать с удвоенной энергией. Лопата с хрустом входила в податливый грунт.

Я вскопала участок рядом с дубом, двигаясь к более открытому месту. Перед глазами стояла картина предстоящего пиршества. Во время ленча я прочитала несколько страниц из книги «Искусство выращивать овощи и фрукты», которую нашла в шкафу в гостиной. Неизвестный автор гарантировал овощное изобилие независимо от способностей и знаний в такой деликатной сфере деятельности, как огородничество.