Кажись, я тут уже не самая увесистая.

Ха!

Джано помянул своего отца карбонадо, не к месту развеселившийся Микеле крикнул что-то типа "держи его!" да еще и свистнул, оболтус!

Нашел время.

Пока я счищала с лица варенье, обалдевшее бывшее тесто успело вышибить окно, содрать с него слои занавесок, скакнуть на мою кровать и угрожающе оскалиться... Хакарл ему в прическу, ну и видик! Зубы оскаленные (интересно, вот как ему удалось отрастить зубы?), пальцы скрючены, кое-как обмотанная вокруг тела занавеска вот-вот сползет окончательно. И над всем - волосы лохматой тучей. Да уж, краса несказанная. Ну погоди у меня...

- Погоди, Дарья, - уже серьезно проговорил Микеле. - Не стоит делать непоправимых поступков, зажарить его мы всегда успеем. А вторая Дарья нам может пригодиться.

- Щаз! Стой! Куда? - рявкнула я.

Поздно! Менялка, заслышав про то, что он, видите ли, может пригодиться, причем, скорей всего, в жареном виде, ломанулся куда глаза глядят, а те, увы, смотрели в стенку, где соблазнительно вилась трещина. Прежде чем мы успели опомниться, наш шустрый питомец всем телом бухнулся в перегородку... и исчез в дыре. Ни фига себе! Это тут такие хрупкие стены?

Мы бросились следом. Минут на пятнадцать в доме Джано стало шумно и весело. Некстати поумневшее тесто металось по комнатам, успешно громя все вокруг, обозлило Левушку, чуть не наступив кису на хвост, напугало оборотненка (когда ж он перестанет пугаться, а?!), рассмешило Сани и порядком развлекло сторожков, поглядывающих на суматоху с безопасного расстояния.

- Стой! А ну стой, пирожок недоделанный! Поймаю - станешь блинчиком!

- Дарья!

- Хрусть! - это превратился в обломки кухонный стол, не в добрый час попавшийся под нежную ножку моей копии.

- Менялка, не бойся, Дарья тебя не обид...

- Хлюп! - это я получила тертой тыквой в лицо и озверела окончательно. - Еще как обижу!

- Дэвья задница, прекратили немедленно!

- Стой, кому сказала!

- Шергеллаховы подштанники, вот это да... Ату ее! Атуууу!

- Дзиннь!

- Дарья, стой!

- Грох! - это слетела с петель входная дверь.

Тесто, найдя наконец выход, рвануло во двор. Но и там ему не очень повезло. Во-первых, там шел дождь, а во-вторых...

- А! Вот ты где, дочь порока! - тут же возрадовался вернувшийся торговец. Я даже восхитилась про себя: это надо же, какое упорство! Караулить ночью, да еще под дождем, да под чужим забором... - Плати за сыр, нечестивое порождение пустыни! Ты меня обманула! Мне объяснили, что период людоедства будет только через две луны... о Шергеллах!

- Банзай! - завопил выскочивший следом за нами Рад. Мда, кажется, ребята усвоили от меня больше, чем я думала.

- А у меня этот период именно сейчас!- огрызнулась я, - Шел бы ты отсюда, сыропоклонник, пока я на тебя не села! А ты иди сюда, а то хуже будет!

- ??? - застыл торговец. - Вас что, двое?!

- Нет, это глюки!

- А?

- Козни Шергеллаха, - перевела на понятный местным правоверным язык появившаяся голова.

- Э-э-э? - не поверил изготовитель сыра.

- Вот именно. Скажи, о торгующий сыром, ты меня видишь?

- Ы-ы... - бедняга, еще не отошедший от лицезрения двух экземпляров "дочери пустынного дэва", присмотрелся к ходячей голове и, кажется, проникся зрелищем. Потому что сел прямо в лужу и тихо хрюкнул.

Голова почесала лапкой ухо, прищурила довольные глаза и тихо заворковала:

- Все обман и смущение глаз, почтеннейший. И я... и две Дарьи... и остальное.

- И сыр? - с надеждой переспросил совершенно сбитый с толку торговец.

- И он тоже. Не было никакого сыра. И головы на лапках... и остального. Все лишь кажется... Иди домой и усни, ты устал. Пора отдохнуть...

Торговец разжмурил глаз, посмотрел на Дауда и содрогнулся:

- Обман.

- Обман зрения. Обман чувств... - мягко включился в дикий разговор новый голос - шелестящий, шелковый... голос Джано. Джано?! С ума сойти... - Отправляйся домой, почтенный, - продолжил голос. - Завтра ты проснешься здоровым.

- Здоровым, - эхом отозвался тот. - А голова?

- Головы нет. И двух одинаковых девушек нет.

- А сыр?

- И сыра тоже нет.

- Нет... - покорно отозвался торговец. - Только... А мои деньги?

Когда за ним наконец закрылась калитка, Микеле вдруг фыркнул, сполз по стене и от души расхохотался.

- Эй, ты чего?

Но красавец-вампир не ответил. Слишком занят был.

- Подуууумайте только! - всхлипывал вампир. - Луну назад я жаловался... ха-ха, прости, Джано... на скучную жизнь... Кровь первого вампира, не знал я, на что жаловаться, кретино! Кто мог подумать... Бегучие сторожки, мортуги на ужин... голова ходячая... прости, Дауд... тесто разумное на закуску... ой не могу, ой, держите меня-а... надо же, какая разнообразная жизнь!

- И семицветик не забудь! - хмыкнул Дауд.

- И голова-а... И сыр!

Сыр оказался спусковым крючком: к хохоту присоединился даже сердитый Джано. Голове было проще всего: она поджала лапки и каталась по песку... тот был мокрый, но это, похоже, никого сейчас не волновало.

- Значит... значит, нет сыра? - простонал Микеле.

- Не-ет!

- Сыра нет, а... а деньги... деньги он не забыл взять! Сыра нет, а деньги есть! Жадность человеческая не... не... неистребимааааа!

- Пфффф? - жалобно отозвалась моя копия, бочком-бочком подвигаясь обратно в сухое. Вид у нее был нерадостный. С бывшего теста капало, и размокать ему, видно, совсем не хотелось. - Пхххх?

- Иди уже, - я отступила в сторону, открывая ему (ей) путь под крышу.

Вымокшие вампиры зашлись в новом приступе:

- Джано... а Джано... тебе каково в подарках богиню иметь, а? Не боишься? Ведь это же уму... ха-ха... непостижимо! Вон, хотела блинчики, а сотворила живое и мыслящее... А если она шашлыка захочет? Или плова?

- И аурума нет в городе. Это шанс... - Микеле неожиданно замолк и посмотрел в окно. - Ты помнишь, чтобы когда-нибудь летом дождь шел так долго?

- А час - это долго? - удивилась я.

- А ты действительно пустынный житель? - вопросом на вопрос ответил Микеле.

Если не знаешь, что сказать, преумножай свой золотой запас. В смысле, молчи, поговорку помните? Кому надо, пусть сам и думает, какая у меня там особенная пустыня.

- Микеле, оставь. Тебе действительно необходимо знать, в какой части пустынного пояса идут дожди? Предоставь Джано интересоваться такими вещами. Хотя, полагаю, в настоящий момент его тоже мало занимают проблемы климата.