Потрясенный Зволянский молчал, не зная, что и сказать.

Александр же, словно жалея о сказанном, откашлялся, развернулся к столу и придвинул поближе первую кипу бумаг.

– Поезжай с Богом, Зволянский! За службу спасибо – поезжай, храни тебя Бог! Думаю, не свидимся более – прощай!

Медников собрал четырех лучших своих филеров – трех москвичей, привезенных с собой из Москвы, и одного местного, весьма смекалистого. Расстелил на столе крупномасштабную карту Санкт-Петербурга, нашел и обвел красным кружком особняк полковника Архипова.

– Вот вам задание особой важности, господа хорошие. Надо найти в этом околотке магазин, где торгуют табаком. Причем не только простым, но и ароматизированным. Я не знаток, но, полагаю, трубочным, дорогим. Есть подсказочка: ходу до этого магазина от обозначенного на карте дома – не более десяти минут быстрым шагом!

– И только-то? – насмешливо фыркнул один из москвичей. – На таком задании, Евстратий Павлович, наградных не заработаешь!

– А вот это как сказать, Петюня, – покачал головой Медников. – Смотря как искать станешь и что найдешь, окромя этого магазина.

– Давай, выкладывай все как есть, Палыч! – по-серьезному вмешался питерский филер.

– Дело вот какое: в шесть пятнадцать утра из этого дома вышел человек в коричневом плаще с капюшоном, какие католические особы священного звания обычно носят. Вернулся в дом этот человек через двадцать минут, в шесть тридцать пять утра. Двадцать минут он отсутствовал – это по десять туда и обратно, потому как бегать в такую рань несподручно: те же дворники обязательно заметят, а то и засвистят. А внимание привлекать этому человеку к себе, полагаю, нежелательно было. Так что собирайтесь, братцы, и вперед! На дежурных пролетках до означенного дома доедем, а там разбежимся.

Перед тем как филерам разойтись, Медников еще раз напутствовал их:

– Всех дворников окрест опрашивать! Дело было позавчера утром, фигура в коричневом плаще – приметная. Кроме того, в шесть часов у дворников рабочий день начинается. Думаю, что найдем, и маршрут отследим. Договаривайтесь, кто в какую сторону пойдет. В лавках и магазинах – боже упаси спрашивать про фигуру в плаще! Сбор – время вам с лихвою даю – через час, в трактире Никодимыча. Я на карте вам его показывал. Ну, с Богом, робяты!

Через час все пятеро, включая начальника, были в трактире. Достав свою знаменитую записную книжку, Медников по очереди записал донесения каждого из филеров. Потом, прицыкнув, чтобы молчали, долго составлял в той же книжке то ли схему, то ли список.

Филеры нервно позевывали, ловя ноздрями сивушные ароматы, витавшие в трактире, с завистью поглядывали на свободных людей, легко звякающих штофами и полуштофами. Однако при начальнике-старовере, который не пил и не курил, про «заслуженный расслабон» никто и не помышлял.

Медников наконец закончил писать, сумрачно оглядел свое «воинство» и заговорил:

– Молодцом, робяты, поработали! Выношу пока устную благодарность – потому как основная работа еще впереди. Итак, что же у нас получается: «плащ» вышел из дому в шесть пятнадцать, повернул налево и быстрым шагом направился в сторону Фонтанки. На этом маршруте его приметили два дворника. Время – совпадает. Дальше «плащ» повернул в сторону проспекта, а там, язви его в душу, сразу четыре лавки подряд, где табак можно купить! Плюс аптека Френкеля, где на европейский манер продают не только лекарства, но и духи, кельнскую воду и прочую дребедень – включая и трубочный табак в голландских кисетах. И вот тут у нас, братцы, казус выходит: лавки открываются в восемь утра, а одна и вовсе в девять. Аптека, по закону, должна работать круглосуточно, но там-то «зелье» в кисетах продают! Бочкового нету! А табаком этим полы плаща более всего пахнут! А что касаемо времени, так от всех пяти точек до дома полковника можно за десять минут дойти, тут все сходится.

Филеры, насупившись, молчали.

– Ну, у кого какие соображения будут, робяты? – с надеждой спросил Медников.

– А плащ тот насчет карманов проверил, Евстратий Палыч? – спросил Петюня. – Ежели наш «католик» в аптеке табачок прикупил и куда-то в карман «заныкал»?

– Проверял, братцы: нету там карманов. Были бы – в первую голову их обнюхал, не первый день на свете живу! – махнул рукой Медников.

– Одно соображение тогда остается, Палыч: кто-то из лавочников ждал в это время нашего «католика».

– А больше, пожалуй, ничего и не остается, – мрачно резюмировал Медников. – Как мне мыслится, от агента его хозяева вестей ждали. Вот человек в коричневом плаще спозаранку и вышел из дома, чтобы записочку или письмецо оставить. Упредить, стало быть, кого следует о грядущем мероприятии.

– Каком? – сорвалось у питерского филера.

– А вот этого, братцы, вам пока знать не надобно, – строго пресек его Медников. – Одно могу сказать: важное было мероприятие. И ежели бы я время его проведения на сутки вперед не перенес – всяко могло кончиться. Даже и смертоубийством!

– Дела… – вздохнул кто-то. – И что теперь делать?

– Как что? Работать! – невесело усмехнулся Медников. – С налету не получилось – стараться придется, время тратить! Пойду сейчас в околоток, поспрошаю насчет дворников, которые в домах близко от лавок живут. Полномочиев у меня, слава богу, хватит – придется, братцы, нам этих дворников заменять. И наблюдать за лавками этими круглосуточно, язви их!

– Тю-ю! – присвистнул Петюня. – Выходит, ждать, пока «плащ» новое письмо понесет? А когда понесет-то? Так и год можно метлой отмахать, и больше его не увидеть!

– Не скули! Тот «плащ» не сегодня-завтра из города Петербурга съедет, в гостях он тут, у полковника. Мыслится мне, что случайно та одежка была использована – просто под руку попала. А одна из этих лавок используется как «почтовый ящик». Туда наш человечек из дома Архипова время от времени записки относит. Вот и думайте: раз «почта» поступает, значит, кто-то и забирать ее должен! Как по-вашему, робяты?

– Как же иначе, Палыч! Ясно дело!

– Стало быть, наше наблюдение за «почтовым ящиком» поможет нам не только человека из дома полковника выследить, но и «почтальона»! Да, вот еще что сделать надобно! Вот вам, робяты, по рублику на расходы – обойдите те четыре лавки и купите ароматизированного табаку всех сортов, какие только есть. Прежде всего – бочкового. Только вместе, в одном кармане, не носите, чтобы запах не путался! А я весь ваш «улов» перенюхаю – вдруг сразу узнаю! Ну что, пошли?

На прощанье Медников подмигнул:

– А письмишко я постараюсь организовать. И как можно быстрее. Но прежде в околоток идти надо, наблюдение организовывать!

* * *

– Известия от господина Зволянского? – переспросил Архипов, глядя на визитера непонятным взглядом. – Хотя – да, ты же его доверенное, так сказать, лицо! Есть известие, прислал он служебную депешу в местную охранку сегодня ночью. На мой адрес не стал посылать, чтобы внимания лишнего не привлекать – а господина Вельбицкого, видимо, предупредил. Прислал тот утром записочку, что директор уже выехал из Ливадии, сегодня предполагает быть в Первопрестольной, а завтра, бог даст, и здесь будет.