— Ах, какое облегчение! — сказал он. — Ты таки доставил мне чуточку беспокойства, Фаннинг. Твои поклонники были такие… рьяные.

Тут он сделал вид, что только сейчас заметил Гонлина и его команду.

— Это те добрые люди, которые передали нам адмирала?

Кто-то кивнул. Кормчий подошел прямо к Гонлину и пожал ему руку.

— Моя благодарность и благодарность Слипстрима будут вечными, — значительно объявил он. — К кому я имею удовольствие обращаться?

— Гонлин Мак, из внутренней стражи Вирги.

Кормчий уронил руку и отступил, заметно вздрогнув.

— Так! Значит, стража сочла за лучшее вмешаться, верно? Мудрое решение, не сомневаюсь. Вы почувствовали, что в Слипстриме слишком выросла перспектива анархии? Или… — он взглянул вверх, и его брови приподнялись во внезапном озарении. — Фаннинг что, якшался с монстрами? Это его тварь уселась на крыше моего дворца?

— Именно так, ваше величество, — сказал Гонлин.

— Да, я так и думал, — сказал Семпетерна. — Надеюсь, вы здесь, чтобы покончить с ним?

— Нам может… понадобиться для этого ваша помощь, — признался Гонлин.

Чейсон насмешливо фыркнул. Он с трудом отслеживал нить разговора, но упрямо цеплялся за те мелкие обрывки, которые мог разобрать. Ему следовало прямо сейчас что-то сказать Кормчему, но он не мог сообразить, что именно. Чейсона переполняла беспомощная ярость. Он хотел бы всыпать Семпетерне по первое число прямо здесь и сейчас, но не мог даже встать на ноги.

— Какая прекрасная возможность помочь внутренней страже помочь мне! Разумеется, я за нее схвачусь.

Гонлин поспешно продолжал:

— Чудовище охотится не только за вами, но и за нами. Умоляю вас, позвольте нам укрыться здесь, в вашем дворце, пока это существо не будет уничтожено.

— Ну конечно! Это ведь не все, чего вы хотите за то, что доставили мне адмирала? Или все? Что ж, конечно, вы же та самая знаменитая стража… Тогда хорошо! — Семпетерна раздраженно обернулся. — А это еще что такое?

У его локтя стоял Кестрел, выставив перед собой, как щит, стопку бумаг.

— Это касается «Разрыва», — быстро проговорил он. — Вы должны на них посмотреть.

— «Разрыва», ты говоришь? — Кормчий взглянул на толстую папку, в которой, как было видно сейчас Чейсону, лежали фотографии. — Какая теперь в них может быть важность? Адмирал-то у нас.

Кестрел глубоко вздохнул и сказал:

— Бунтовщики из адмиралтейства заявляют, что у них есть доказательства того, что адмирал говорил правду о намерениях фалконского флота. Вот копия этих доказательств. Они хотят начать переговоры с вами, иначе обнародуют этот материал.

Целых десять секунд Кормчий стоял столбом, пристально глядя на папку. Затем взял ее из рук Кестрела.

— Что здесь у нас? — спросил он негромко. Он раскрыл ее, вглядываясь то в одно, то в другое изображение или в лист бумаги. — Документация… из журналов и с камер «Разрыва». Ловко, ловко…

— Особое беспокойство, сир, вызывают эти изображения. — Кестрел развернул фото, чтобы Кормчий посмотрел на них.

— Люди в воздухе, — озадаченно сказал Семпетерна.

Слова обрушились на Чейсона, словно ушат холодной воды. Он посмотрел на Кестрела. Антонин вернул ему взгляд. Чейсон, не разжимая губ, кивнул Кестрелу.

— В адмиралтействе утверждают, что нет таких флотов, которым зачем-то потребовалось бы проводить маневры с десантными кораблями, набитыми людьми, — сказал Кестрел. — Если в операции проверялась готовность флота, то для балласта сошли бы мешки с водой. Учения по посадке-высадке вообще лучше всего устраивать отдельно. Эти люди могли там находиться по единственной причине — их собирались использовать. В настоящем вторжении.

Кормчий, надувая губы, некоторое время изучал самые существенные кадры. Потом пожал плечами.

— Мы с тобой это знаем, — сказал он Кестрелу. — А народ этого не знает. И прямо сейчас меня главным образом заботит, что подумает народ. Возможно, в конце концов, Формация Фалкона действительно проводит флотские маневры, используя свою армию вместо балласта… Мы объясним это какой-нибудь веской причиной. Это не кризис пока, Кестрел, — не сегодня, когда мы схватили самого адмирала.

Он захлопнул папку и вручил обратно Кестрелу. И, отворачиваясь, сказал:

— Опять ты отвлекаешь меня в час моего триумфа. Не будешь ли ты так добр хоть раз проникнуться духом момента?

Кестрел за спиной Кормчего впился в него убийственным взглядом.

— Мне только что пришла в голову замечательная идея, — внезапно сказал Семпетерна. — Она все это упакует в маленькую чудненькую связочку и вернет людям веру в меня. Кажется, сегодня утром у нас необычно большая аудитория, — размышлял он вслух, бросив искоса взгляд в один из прозрачных кусочков витражного окна.

Чейсон тоже посмотрел и увидел толпы людей — темные облачка крапинок в утреннем воздухе, — что начали собираться возле адмиралтейства. Может статься, они пришли поглазеть на мотля, но он почему-то подозревал, что они ожидали большего. Дело шло к развязке, и они это знали. Возможно, просочились новости о его поимке.

— Будет просто позором отправить их всех домой без шоу, — сказал Кормчий. — Кестрел! — Он повернулся к сенешалю, который отступил на мраморный пол и стоял футах в двадцати. — Что планируется, чтобы избавиться от этой штуки на моей крыше?

Антонин нахмурился.

— Мы закладываем заряды в карниз под его ногами, ваше величество. Его выбросит в открытый воздух, а затем он будет поражен прицельным ракетным залпом.

— Очень хорошо. Все готово?

— Почти.

— Тогда вот что мы сделаем. — Кормчий хлопнул в ладоши. — Я пришибу нашу маленькую надоеду, — сказал он, ткнув пальцем вверх. — Прямо на виду у собравшихся горожан. Мне нужны наплечный ракетомет и костюм позаметнее. Мы будем стрелять от моего бассейна. Ты, — сказал он Чейсону, — пойдешь со мной. Наверняка твой монстр не нападет на меня, если со мной рядом будешь стоять ты, а?

Чейсон пожал плечами:

— Он вообще на вас не нападет. Это не мой монстр, и он не для того сюда пришел, чтобы охотиться на вас.

Семпетерна с великолепным высокомерием вздернул одну бровь:

— Какая еще у него может быть цель?

— Вообще-то, она. — Чейсон указал на Телен Аргайр. Люди из внутренней стражи все еще никуда не уходили, сбившись в кучку возле одной из колонн. Гонлин следил за Чейсоном и Кормчим; он щурился, но расслышать их с такого расстояния, вероятно, не мог.

— Чейсон, о чем это ты говоришь? — Семпетерна прислонился к неброским перильцам, идущим вдоль основания окна. С виду он совершенно расслабился, и лишь вяло изображал интерес, будто на каком-нибудь придворном балу обсуждал, как разводить дельфинов.

— Этот монстр — рубежный мотль, и он следует за той женщиной, не за мной. Она не человек; она — снаружи.

— Да? Как та интересная молодая женщина, которую ты как-то брал на службу… напомни, как ее там звали?