– Очень хорошо. – Кивнув, Майер положил руку Джейку на плечо. – Просто замечательно. Перепиши все, начиная с сегодняшнего дня и до тринадцатого ноября, затем верни ежедневник на место. Я уже почти закончил.

Майер отметил, что, если захлопнуть ворота и закрыть окна черными шторами, из гаража не пробьется ни лучика. Стены были толстые, кирпичные, однако внутреннюю поверхность ворот придется завесить звукопоглощающим материалом. Майер изучил электрические розетки и имеющийся в машине комплект инструментов. Надо будет пригласить людей из «Таднамса», чтобы дежурили на улице, и механика, чтобы помог с работой. В заключение Майер осмотрел ходовую часть машины. Покрышки «Мишлен», на спидометре сорок тысяч миль, номерной знак 3534 РН, модель «БМВ-728» с инжекторным двигателем и автоматической коробкой передач.

К пяти часам утра Майер и Джейк завершили знакомство с остальными членами руководства «МЛ», и в полдень 8 ноября де Вилльерс выбрал из тринадцати человек сэра Питера Хорсли. Вне всякого сомнения, это был самый подходящий кандидат.

Все оборудование и снаряжение было собрано на аэродроме в Кенте, «Таднамс» приобрел «БМВ-728» с автоматической коробкой передач и тормозами, оснащенными АБС, а также две «машины-мишени». До операции оставалось всего два дня, и начались напряженные испытания. Окунувшись в свою стихию, Майер и Джейк работали, не зная усталости.

Рано утром в воскресенье Спайку как обычно позвонил Джон Смайт, один из трех «местных», наблюдавших за Мармэном. Не было никаких следов валлийца, и вообще никто из посторонних не проявлял внимания к подопечному.

– Продолжай наблюдение, – сказал Спайк.

Смайт, человек спокойный, надежный, особенно подходил для этого задания, потому что девять лет назад уже следил за валлийцем в Лондоне. По-прежнему холостой и сам себе хозяин, он стал одним из лучших помощников Спайка на Юго-Востоке, после того как в начале восьмидесятых перебрался в Ридинг.

Майкл Мармэн, накануне засидевшийся допоздна со своим другом Поппи Томлинсоном, собирался провести утро в обществе Джулии. Он очень удивил Джулию и Смайта, в последнюю минуту решив отправиться в церковь, потому что это был День Памяти[32]. Они поехали в Уайтхолл и в Гвардейской часовне присоединились к многолюдной траурной церемонии.

Подобно многим своим армейским товарищам Майкл с гордостью носил на пальто три медали. Он должен был получить и четвертую, «За доблестную службу», однако начальство имело на него зуб после стрельбы, учиненной в офицерской столовой на базе Мидвей. Мармэн усмехнулся, вспомнив об этом. Вдребезги разлетались бутылки, стаканы и декоративные тарелки на стенах. Офицеры и обслуживающий персонал бросились врассыпную, а майор Мармэн с диким криком палил из автомата Калашникова, поставленного на автоматический огонь. Восхитительное воспоминание. Майкл терпеть не мог высокомерных старших офицеров, и этот случай заставил кое-кого из них крепко призадуматься.

Хотя Мармэн с любопытством выслушал поразительный рассказ Дэвида Мейсона об убийстве Джона Милинга и Майка Кили, которых он знал, слова друга его не убедили. Немыслимо, чтобы кто-то действительно решил расправиться с ним. Дэвид наверняка что-то перепутал. И все-таки Мармэн, вспомнив об этом, нахмурился. Мейсон попросил никому не говорить об угрозе, и Майкл дал обещание.

Во время службы Мармэн ловил себя на мыслях о смерти. Многих его закадычных друзей уже нет в живых, кто погиб на войне, кто в мирное время. Совсем недавно Чарльз Стопфорд разбился на самолете в холмах у Даммера, родной деревни Сары Фергюсон[33]. А когда в прошлые выходные Майкл заехал к Розе-Мей, он забрал только одного из сыновей. Старший, Алистер, остался дома утешать мать. Двумя днями раньше погиб жених Розы-Мей Алан Стюарт. Талантливый тележурналист, он делал репортаж о голоде в южных провинциях Судана. В последний день командировки его машина подорвалась на мине, и он умер от ран.

Тогда Роза-Мей сказала Мармэну:

– Странная все-таки штука – жизнь. Мой Алан, такой миролюбивый, погиб, а ты, столько лет воевавший и проливавший кровь, жив и здоров, без единой царапины.

В понедельник 10 ноября вскоре после полуночи пять человек подъехали к особняку Парк-Корт. Темно-синий «вольво-универсал» они оставили в поле у северной окраины деревни. Инструменты и снаряжение лежали в удобных контейнерах, за исключением баллона со сжатым воздухом, висящего за спиной у де Вилльерса, и громоздкого рулона, который несли двое из «Таднамса». Все шли поодиночке, готовые раствориться в темноте, однако никто и ничто не помешало их продвижению к стоящему на отшибе гаражу сэра Питера.

Перед тем как закрыть ворота, Майер брызнул на все движущиеся части смазкой WD-40. Люди из «Таднамса» убедились в том, что Хорсли и его собаки спят, и остались на улице караулить и следить за тем, чтобы из гаража не доносилось никакого шума.

Майер и Джейк дважды устанавливали и снимали устройство на тренировочном «БМВ-728». Де Вилльерс отправился вместе с ними – помочь в случае необходимости, а может, убедиться в том, что план Майера действительно безупречен.

Закрыв ворота звукопоглощающим экраном и завесив окна плотными шторами, Майер с помощью проводов и трубок соединил тридцать два помеченных бирками элемента, а Джейк тем временем приготовил инструменты и расставил осветительные приборы, которые предстояло подключить к розеткам.

– Уверен, что потом сможешь все это снять? – спросил де Вилльерс.

– Никаких проблем, – ответил Майер. – Зря беспокоишься. Пусть даже по какой-то непредвиденной причине не удастся демонтировать этот комплект, мы сможем быстро подготовить другой. А если полиция все-таки обнаружит мое творение in situ[34], она решит, что охотились на Хорсли, а не на Мармэна.

– А не проще ли испортить на машине Хорсли не тормоза, а рулевое управление? – пробормотал де Вилльерс.

Майер кивнул.

– Проще, но, учитывая наши конкретные задачи, установка такого устройства нецелесообразна. Потребовалось бы оборудование куда сложнее и времени куда больше. Опять же, если Хорсли останется жив после столкновения, он может недоумевать насчет причины аварии, но у него не должно возникнуть подозрений. Если же вывести из строя рулевое управление, подозрения будут напрашиваться. В любом случае, если тормоз блокирует одно из колес и машина идет юзом, рулевое управление не действует как положено. Впоследствии водитель не сможет объяснить, что же произошло. Ему останется лишь гадать: отказали тормоза или это была другая неисправность?

Майер с гордостью указал на собранное устройство.

– Прелесть управления тормозами в том, что, если Хорсли останется жив, он будет прекрасно помнить, как машина не реагировала на рулевое колесо. Пусть он теряется в догадках, главное, что никаких подозрений у него не возникнет. Не забывай, что штуковину нужно будет завтра ночью снять, без лишнего шума и при свете фонарика. Об этом нечего было бы и мечтать, если бы мы предпочли заняться рулем.