— У меня сообщение от его величества, — в дверях стоял босой барон Вербахт с кубком и большим бутербродом в руках. — Король не возражает оставить Луань вашей семье, если найдется желающий жениться на вдове графа Луань до нашего отъезда, — он снисходительно усмехнулся.

— Передай его величеству, что такой желающий имеется, и завтра с утра состоится свадьба, — холодно произнесла Летта.

— В таком случае, после обеда мы выезжаем в Ропшу, — не менее холодно ответил барон и, развернувшись, покинул помещение.

— Кретин, — прошептала Летта по-русски.

Следующий деньЛетта запомнила плохо. Суета, шум, крики, скромный свадебный обряд под нудное пение священника Единой, которого специально привезли из соседней деревни. Строгий и высокомерный герцог и маленькая хрупкая Барбара очень гармонично смотрелись рядом, и Летта от всей души пожелала им счастья.

— Спасибо, дочь, — одними глазами улыбнулся герцог и сделал знак Иксу подойти к ним. — Ты сделал все правильно, колдун. Я доволен. Мы в расчете, и ты волен располагать своей жизнью, — с этими словами он взял под руку рассеянно улыбающуюся жену и пошел в сторону замка.

— Дочь? Хм… ну ладно. Что он тебе сказал? — поинтересовалась Летта у альбиноса.

— Его сиятельство уверен, что это была моя идея отдать ему графство через женитьбу на твоей матушке и все что ты надиктовала Араму, тоже мои идеи. Я не стал его разуверять. Пойду, найду Рину, чтобы она приготовила для её сиятельства запас лечебной настойки, — колдун подмигнул возмущенной девушке и отправился следом за новобрачными.

Затем был обед, на котором барон Вербахт передал привет и поздравления от короля и толкнул пятиминутную речь во славу молодоженов. Там же герцогу была представлена юная бастарда отца, что не вызвало у него восторга, но и отказываться от девочки он не стал. Проводы графа Солеса, с которым Летте так и не удалось перекинуться даже парой слов, сборы, ругань с Иксом и Риной, которые категорически отказались оставаться в замке без Летты, слились в сплошное беспрерывное действие. Колдуну и травнице Летте пришлось уступить.

Наконец-то в карету были погружены последние баулы. Летта поцеловала мать, попрощалась с Гержем и Арамом, помахала рукой грустному Марику, подмигнуластрогому герцогу. После этого уселась рядом с Риной в карету, Икс водрузил ей на колени полегчавший мешочек с пиратскими драгоценностями, и отряд воинов, возглавляемый бароном Вербахтом, окружив карету, тронулся в путь. Карета мягко дернулась и покатилась, увозя Летту в неизвестность. Первый раунд у судьбы она выиграла, но сколько их еще будет?

Эх, она так и не попробовала выйти на Перекресток. Надо обязательно попытаться связаться с Ходоком. Может быть, ей удастся выкроить время в дороге?

Летта поднесла к глазам руку. Линия судьбы, сделав небольшой уклон стремительно выпрямлялась.

"Я просто так не сдамся. Пусть попробуют догнать!"

Алмар.

— Малыш, проснись. Скоро тебя придут убивать, — холодная мужская ладонь осторожно коснулась плеча.

Алмар открыл глаза. В окно лился белый лунный свет. Ему показалось, что прошло не больше часа, как он лег. Маг слабо помнил, как они прибыли домой, все-таки для него последний бокал или два были лишними. Он вроде даже упал несколько раз и собирался спать в саду под розовыми кустами. О, исчадья Дна, неужели Габриэль нес его на руках? Алмар дернулся и, вскочив на ноги, заозирался. Это была спальня Габриэля, а сам хозяин, полностью одетый, стоял, опершись о письменный стол, и наблюдал за магом. Света не было, поэтому причудливые тени скрывали выражение лица телохранителя, и лишь загадочно мерцали во тьме глаза. Он с нескрываемым удовольствием рассматривал Алмара, и под его взглядом маг ощутил неясный дискомфорт. Он опустил глаза и с ужасом увидел, что из одежды на нем лишь заколка для волос.

— Распусти косу, — попросил Габриэль, не делая попытки приблизится.

— Какого… я здесь делаю? — Алмар потянул на себя одеяло.

— Ты был слишком пьян, — пожал плечами Габриэль и кивнул головой в сторону окна. Там на стуле была аккуратно сложена одежда айта.

— Это не означает, что нужно тащить меня в свою кровать, — отвернувшись от телохранителя, пробурчал Алмар, натягивая штаны.

— Сначала я затащил тебя в ванну, — снисходительно сообщил Габриэль, — где ты умудрился так изгваздаться?

— Не помню, — Алмар наконец-то справился с застежкой на рубашке, повернулся к кукле лицом и едва не заорал.

Габриэль стоял вплотную к магу, его сиреневые глаза находились так близко, что Алмар видел в них маленькую пульсирующую искру. На мгновение лицо стража смягчилось, приобретая женские черты, но спустя секунду опять застыло холодной насмешливой маской.

— Распусти волосы, пусть они просохнут, — Габриэль протянул руку и, перекинув косу вперед, потянул за кончик тесьмы, удерживающей волосы, затем длинными пальцами разобрал пряди и убрал их назад. Все это время Алмар стоял, боясь шевельнуться. — Они были мокрые, когда я их заплел. Мне бы не хотелось, чтобы ты простудился.

С этими словами он, как ни в чем не бывало, отошел обратно к столу. Алмар вздохнул с облегчением. Этот тип все еще пугал его.

— Я рад…

— Чему ты рад, малыш?

— Мне тридцать лет! Я дипломированный маг! Меня боятся в двух мирах! Я участвовал в боях! Не называй меня малыш! — взвился Алмар, из мозга которого еще не выветрился хмель.

— Малыш, давай говорить откровенно. Ты — уникум. В тебе течет голубая кровь теббов, а у них полное совершеннолетие наступает в пятьдесят лет. То, что ты умеешь быть холоден, жесток и рассудителен — всего лишь маска, надетая на тебя обстоятельствами. Хозяин Перекрестка решил подарить тебе то, чего тебя лишили в детстве и юности — безрассудство и свободу, поэтому и снял с тебя эту маску. Передо мной тебе не нужно быть принцем, сильным, жестким, серьезным магом. Я вижу тебя таким, какой ты есть на самом деле, а на самом деле ты едва вышел из щенячьего возраста. Но мы говорим не об этом. Чему ты рад, малыш?

— Ничему.

— А все же? Скажи мне, — голос Габриэля звучал тихо, но Алмар слышал в нем смех.

— Я рад, что ты переживаешь обо мне, — нехотя выдал он.

— Разве это удивительно, переживать о том, кто тебе дорог?

— Никто никогда не заботился обо мне с тех пор, как мне исполнилось десять лет, — тихо сказал Алмар.

И что на него нашло? Нет, больше он в рот не возьмет вина! Оно делает его мямлей. Габриэль вновь оказался рядом. Как он может так быстро передвигаться? Телохранитель обнял мага и прижал к себе.

— Теперь я буду о тебе заботиться.

— Это меня пугает больше всего, — пробормотал Алмар, выворачиваясь из объятий. — Ты что-то говорил об убийцах.

Габриэль тихонько рассмеялся и, наконец-то, отодвинулся.

— Ты хорошо помнишь, что было на приеме?